Ты на меня поспорил?

Потрясла головой, отгоняя наваждение, а потом схватила корзину с цветами, выволокла её из кабинета и оставила на лестнице в общем коридоре. Пусть забирает, кто захочет. Лишь бы не мозолила мне глаза, заставляя всё внутри переворачиваться от боли.

Глава 20

Мила

Вечером, умирая от усталости, от морального истощения, я медленно шла от остановки к дому. А когда подошла к подъезду, даже не поняла, откуда появился Влад. Он возник передо мной так внезапно, что я вздрогнула.

— Мила, пожалуйста, выслушай меня!

Я посмотрела ему в глаза, потом опустила взгляд и попыталась обойти его. Не было сил ни что-то говорить, ни выслушивать его объяснения. Влад схватил меня за руку, и я остановилась.

— Я не спорил на тебя! И не собирался! Мила, всё, что я говорил тебе, было правдой. Я не думал, что Алекс так поступит!

— Это всё?

— Пожалуйста, прости меня! Что мне сделать, чтобы ты меня простила?

Я покачала головой. Слёзы снова начали подступать к глазам, и я поспешила освободиться из хватки Влада, чтобы он не увидел, что я вот-вот расплачусь. Он не стал меня удерживать, но вместо этого сделал шаг в сторону, перегораживая мне дорогу к подъезду.

— Мила, я сделаю всё, что ты попросишь.

Мне стало смешно. Если он сейчас скажет про любое желание, я точно сорвусь. А слёзы уже рвались наружу с нервным смешком.

— Ты в порядке?

Его обеспокоенный тон был так нежен, что я не выдержала. Подняла голову, глядя на него сквозь слёзы.

— Да, я в порядке! По мне разве не заметно?

Голос сорвался, и я попыталась отпихнуть его с дороги. Но Влад поймал мои руки, прижимая меня к себе. Обнял, не давая вырваться, погладил по волосам.

— Бедная моя девочка! Прости меня!

Он немного отстранился, прикоснулся пальцами к моему подбородку, приподнял, заставляя посмотреть на него, и накрыл мои губы своими. Я не шевелилась, ожидая, когда он отпустит меня. Отвечать на поцелуй не хотелось, хотя сердце требовало податься вперёд, прижаться к нему сильнее. Но я не хотела снова начать надеяться.

Влад разочарованно выдохнул и отпустил меня. А я, как во сне, почти не различая ничего перед собой, открыла дверь и вошла в подъезд, прячась в тени от мягких солнечных лучей и пристального взгляда Влада.

На следующий день утром позвонил Панкратов и сказал, что все анализы готовы и никаких противопоказаний для операции не выявлено. Предложил приехать в ближайшее время, чтобы маму устроили в палате, а завтра с самого утра начали оперировать. Я сглотнула. Мне всё ещё не хватало денег, чтобы оплатить всё. Панкратов спросил, чем вызвана заминка, так как, кажется, просто несколько минут молчала в трубку. И я честно призналась, что не могу пока что целиком оплатить лечение. На что он с удивлением ответил:

— А вы разве не в курсе? Финансовая сторона вопроса уже улажена. Жду вас сегодня.

Он повесил трубку, оставив меня в растерянности. Кто-то оплатил операцию? Но кто?

Я нахмурилась. А у кого есть лишние пятьсот тысяч? Только у одного человека. Неужели, у Алекса проснулась совесть? Скорее всего, Влад ему всё рассказал.

Я заходила по квартире. В итоге решила поблагодарить этого мажора. Но Алекс удивлённо ответил, что ничего не оплачивал. Трижды извинился передо мной за свой поступок, предложил перевести мне деньги, но я послала его и повесила трубку. Значит, не он. Но кто тогда? Неужели… Нет, не может быть.

Влад

Я не хотел её отпускать. Особенно когда она была в таком состоянии. Сердце разрывалось от боли и сожаления. Камнем на плечах лежало осознание, что я сам во всём виноват. Но видя, как она отстранена, понял, что сейчас ничего не смогу с этим сделать. Единственное, что мне было ещё доступно — избавить Милу от финансовой проблемы. Как только за ней закрылась металлическая дверь, я рванул в больницу. Застал Панкратова уже на пороге его кабинета. Он недовольно заметил, что его рабочий день окончен, но я настоял на том, чтобы немедленно решить мой вопрос. Не хотелось давить на врача, но сейчас мне было это необходимо, чтобы хоть как-то успокоить свою совесть. Вместе с обещанием не говорить Миле, кто оказался спонсором, я упросил Панкратова позвонить, когда операция завершится.

Звонок раздался уже через день. Я сорвался из ресторана, плюнув на рабочие вопросы, которые ждали решения. Слишком обеспокоенным был голос Панкратова. Слишком тревожно прозвучало слово “осложнения”.

Мила сидела на узком диванчике, подобрав ноги под себя, спрятав лицо в ладонях. Я опустился рядом с ней, обнимая и привлекая к себе. Она испуганно дёрнулась, убрала руки от лица, и попыталась вырваться. Но я не позволил ей этого. Прижал к себе, прошептав слова утешения. И она доверилась мне. Прижалась покрепче, всхлипнула, но немного расслабилась в моих руках. Не знаю, сколько мы так просидели, пока она не отодвинулась от меня. Посмотрела грустно и серьёзно. Сказала так тихо, что мне пришлось напрячь слух.

— Почему ты так поступил?

— Милая, я даже не знал, что он предложил тебе денег. Я не спорил на тебя, поверь мне!

Она будто не слышала меня.

— Я думала, что нравлюсь тебе. А ты…

Отвернулась, обхватывая себя за плечи. Сжалась дрожащим комочком. Я снова обнял её, проводя ладонями по напряжённым пальцам.

— Мила, ты очень мне нравишься. Всё это время я хотел быть с тобой. Да, я сорвался, когда увидел, как ты стоишь в его квартире. Прости за это. Но я и подумать не мог, что увижу тебя там. Алекс ничего мне не сказал. Только то, что я должен прийти к нему утром.

Она резко выдохнула.

— Уже не важно.

— Важно! Для меня важно!

Она всхлипнула и вновь обмякла в моих руках. Я устроил её поудобнее в своих объятиях и молча ждал, когда она будет готова что-то сказать.

— Маме стало хуже. Она сейчас в реанимации… я не знаю, что будет! — помолчала немного и добавила совсем шёпотом. — Влад, мне очень страшно…

Я поцеловал её в макушку, погладил по волосам. Начал говорить какие-то банальности, лишь бы ей стало легче. Она затихла в моих руках, но стоило в коридоре появиться врачу, тут же встрепенулась и в секунду вскочила на ноги.

На этот раз новости были хорошими. Виталину Александровну стабилизировали, опасность миновала, и в течение суток обещали перевести её в обычную палату. Мила упала обратно на диван со вздохом облегчения.

— Вы можете пока ехать домой. Мы вам обязательно позвоним, когда будут новости.

Врач удалился, а я посмотрел на Милу. Она не собиралась никуда уходить.

— Милая… Тебя проводить домой?

Мила помотала головой, снова сбрасывая обувь на плоской подошве и подбирая ноги под себя.