Ты - наша
Шрифт:
Это не сон, это благословенная кома.
А утром, едва сумев оторвать от подушки голову, я не понимаю, почему все плывет и двоится в глазах. И жарко. Так жарко!
Хочется пить, но подняться я не в состоянии.
Так и лежу, сгорая, на кровати, пока в поле зрения не появляется Маринка.
Она, озабоченно хмурясь, прикладывает ладонь, восхитительно прохладную, к моему лбу.
— Горишь ведь! Добегалась без куртки!
Я хочу сказать ей, что это не от того, что без куртки, что это не при чем… И не могу, снова проваливаюсь в сон.
Наверно, это ужасно, сегодня
И, желательно, в будущем избегать выходить на мороз без куртки. И избегать вмешиваться в разборки парней. Может, они про меня забудут?
Насколько эти мечтания нелепы и пусты я понимаю уже на следующий день, утром субботы, когда температура снижается, и я прихожу в себя.
И долго не могу поверить в то, что вижу перед собой… Кого вижу…
49
— Малыш, — Лис, заметив, что я щурюсь, пытясь рассмотреть его, сидящего прямо напротив окна и потому кажущегося темной, потусторонней даже фигурой, а не человеком, торопливо вскакивает и опускается перед кроватью на корточки, тянет ладонь к лицу, — малыш… Ты как?
— Да бля! — раздается с другой стороны досадливый хриплый рык, и я понимаю, что не только Лис тут, в моей комнате, но еще и Лешка! Ежусь, нелепо натягивая на себя одеяло, растерянно пытаюсь приподняться, но появившийся в поле зрения Камень садится прямо на кровать, легко подвинув меня и пытаясь перекрыть Лиса, внимательно и серьезно рассматривающего мое напряженное лицо, — сучара рыжий! И тут успел!
— Завали… — лениво тянет Лис, даже не удостаивая взглядом Лешку и не убирая теплые пальцы от моей щеки, — заебал…
— Да ты…
— Так, вы как тут опять?.. — в комнату входит Маринка, замирает на пороге, переводя злой взгляд с одного парня на другого, — драться на улицу идите! Коменда меня уже ругала за разбитый горшок и проломленный стол в коридоре! Вася, ты проснулась?
Она быстро проходит в комнату, ставит на стол чашку с дымящимся напитком, поворачивается ко мне, — Леш, дай сесть!
И, на мое удивление, Камень подчиняется!
Встает, поводит плечами и смотрит на Лиса, тоже поднявшегося с корточек.
Едва заметно дергает шеей, приглашая на выход.
Лис усмехается, а я, присмотревшись, понимаю, что у него губа разбита! И синяк на скуле! Перевожу взгляд на Камня, но у того никаких видимых признаков повреждений нет. Оно и понятно, до него еще попробуй достань…Хотя, Лис на моих глазах пару раз доставал. И чувствительно.
Тут до меня доходит, зачем парни собираются выходить, и я, облизнув сухие губы, шепчу:
— Не надо… Драться…
Голос мой совсем тихий, в горле пересохло, и Маринка, нахмурившись, дотягивается до стола и берет с него кружку.
— Ты как, подруга? На, выпей, легче будет. А они пусть идут. Только сразу на улицу, да? — повышает она командно голос, не поворачиваясь к парням, впрочем, — а то реально коменда нас с тобой отсюда выселит.
— Ну и отлично, — улыбается Лис, с вызовом дергая бровью, — найдем, где жить, да, малыш?
— Заткнись уже, сучара, — с досадой прерывает его Камень, — не будет она
с тобой жить!— И с тобой тоже, понял? — а вот тут становится понятно, что вся веселость Лиса — напускная, и он сильно на взводе сейчас.
Камень молча двигается вперед, сокращая расстояние между собой и Лисом, а Маринка, отдав мне кружку, торопливо поднимается и бесстрашно встает между ними:
— Сдурели? Мне опять Тигра звать?
— И чем он в прошлый раз помог? — усмехается Лис, не сводя напряженного взгляда с Камня. И тот не остается в долгу:
— Мне — никак! А тебе — очень даже! Иначе нихуя бы ты тут не стоял! С вырванными ногами сложно стоять!
— Ого! Это ты, типа, пошутил сейчас? — нисколько не пугается Лис, — ты в следующий раз табличку делай, чтоб понятно было, где ржать. Хотя, нет, не надо. Я и без того с тебя постоянно ржу!
— Конь педальный!
— Урод каменный!
— Мало получил? Пошли! Зассал?
— Чуть позже посмотрим, кто зассал! А пока я со своей девочкой поговорю!
— Она не твоя, сука!
— Моя!
— Нет! Моя!
— Ой, да вы ее до приступа доведете, идите отсюда оба!
Маринка решительно пытается вытолкнуть парней из комнаты, а я… Я отпиваю теплого чая с лимоном и закрываю глаза, откидываясь на подушку.
Сил реагировать на цирк, происходящий здесь, нет.
И опровергать их явно ошибочные слова — тоже.
Мое легкое движение не остается незамеченным, и Маринка, и парни синхронно поворачиваются ко мне. Я ощущаю кожей их внимательные тревожные взгляды.
— Во-о-от, — с удовлетворением говорит Маринка, — замучили! Придурки! Надо же, я на пять минут отошла, а вы уже успели опять пролезть! И как? Я же дверь закрывала! На замок!
— Да че там за замок… — примирительно басит Камень, а Лис только хмыкает насмешливо.
— Ну все равно! — не успокаивается Маринка, решительно перекрывая доступ ко мне, — ей отдыхать нужно! Набегалась без куртки, напугалась! Это не вы ее напугали вчера ночью, а?
Парни молчат. И как-то их молчание ощущается пристыженным, что ли…
Я даже ресницы распахиваю, неверяще смотрю на них, таких высоких, таких сконфуженных.
Они стоят у двери, и Маринка на их фоне выглядит совсем маленькой.
А я?
Как на их фоне смотрюсь я?
Я же на десять сантиметров ниже Маринки!
— Так я и думала! Вы чего на нее налетели? Она же… Она же маленькая совсем! У нее и парня-то никогда не было! А вы тут…
— Как это?
— Не было?
Голоса Камня и Лиса накладываются друг на друга, их взгляды устремляются в мою сторону.
И… Стыдно! Так стыдно, боже!
Я краснею, кажется, даже не щеками, всей кожей тела, везде, каждым сантиметром ее!
— Марина! — сдавленно шиплю, пытаясь остановить унижение, — Марина!
— Ой, да ладно тебе! — Маринка расходится не на шутку, она, кажется, не особенно замечает ошарашенные взгляды парней, продолжает их отчитывать, пользуясь тем, что никто не мешает, не прерывает, — Весик твой — тот еще козел! Нечего его покрывать! Наплел всем говна какого-то! А у Васьки, между прочим, строгие предки! Она вообще даже не целовалась ни с кем ни разу!