Ты найдешь меня там

Его руки лежали на моих бедрах, а в глазах не было веселья. Его губы сжались в ровную линию, когда он глубоко вздохнул.

— Я не могу говорить об этом, Лу. Это имеет отношение к делу.

Мои глаза расширились, когда в моей голове начали проноситься различные варианты. Страх, должно быть, был написан у меня на лице, потому что Джек сжал мои бедра, пытаясь успокоить меня.

— Прекрати. Остановись прямо сейчас. Не позволяй своему разуму блуждать по всем этим безумным идеям, которые, как я вижу, возникают в твоей голове. Беспокоиться не о чем. Сегодня у меня были разногласия с этим маленьким засранцем-полицейским. Он раздражает меня. Он такой же… — Джек замолчал и провел рукой по лицу. — Черт. Я не могу говорить с тобой об этом, Лу.

Я наклонила голову и постаралась выглядеть как можно более ободряюще.

— Я могу выслушать. Я знаю, тебе не положено со мной разговаривать, но я умная и умею слушать. Я бы никогда никому ничего не сказала. Просто расскажи мне о своем дне. Ты не обязан сообщать мне никаких подробностей.

— Ты такая чертовски соблазнительная. — Он сделал паузу, чтобы многозначительно приподнять брови. — Я имею в виду это всеми возможными способами. Но мне действительно не помешало бы с кем-нибудь поговорить. Я разговариваю с Грейсоном, но он слишком хорошо меня знает и предугадывает, что я собираюсь сказать и подумать. Он тоже хорошо знаком с этим делом. Он не должен был знать, но по мере продвижения дела мы привлекли Грейсона на помощь. Сейчас я неофициально работаю с полицией над этим делом. Мне бы не помешал кто-нибудь со свежей головой, чтобы все обсудить. — Он нахмурил брови и пристально посмотрел на меня, как будто обдумывая возможные последствия. — К черту все это. Мне нужен кто-то, с кем можно поговорить.

Я слезла с его колен и устроилась рядом с ним, все еще положив свои ноги поверх его.

— Хочешь чего-нибудь выпить или перекусить? Может быть, немного льда для твоего лица?

— Нет. Я в порядке, спасибо. Мы не обязаны делать это сейчас, Луэлла. Я знаю, что уже поздно, и мы всегда можем поговорить завтра. Я просто хотел тебя увидеть. Может быть… — Он помолчал, словно взвешивая свои слова. — Может быть, снова остаться на ночь. Обнять тебя?

Неудержимая улыбка появилась на моем лице при виде его нерешительности и румянца, залившего его щеки.

— Ты приглашаешь сам себя на ночевку? — Он слегка пожал плечами, и я решила вывести его из замешательства. — Конечно, ты можешь остаться. Я бы с удовольствием заснула в твоих объятиях. И теперь мы можем поговорить. Я поспала ранее, так что сейчас я на ногах. Поговори со мной.

Он откинул голову на спинку дивана и тяжело вздохнул.

— Я даже не знаю, с чего начать. — Его рука лежала на моем колене, и я провела пальцем по венам, проходящим по верхней части его ладони, поднимаясь вверх по его пальцам и возвращаясь к запястью.

— Начни с того, что беспокоит тебя больше всего.

Он глубоко вздохнул и начал рассказывать мне о встрече с некоторыми из своих знакомых в криминальном мире. Он объяснил, что, как ему стало известно, ни один из обычных подозреваемых, по-видимому, не имел никакого отношения к убийствам. Никто из связанных с мафией или какими-либо новыми преступными группировками не пытается закрепиться в этом районе. — По крайней мере, это то, что говорили мне мои знакомые. Они не всегда самые надежные люди, но обычно, когда ты бросаешь им достаточно денег, они готовы поговорить. Также не повредит, если Грейсон будет болтаться поблизости. Просто у него такая аура «я-тебя-поимею», так что это обычно усиливает давление на этих парней, чтобы они не вешали мне лапшу на уши.

— Мне скоро придется встретиться с этим Грейсоном. — Джек повернулся, чтобы посмотреть на меня, и серьезно посмотреть, как будто оценивая мою искренность. Я просто пожала плечами, сбитая с толку.

— Да. Может быть, когда-нибудь в ближайшее время, — неопределенно ответил он. Я не знала, что и думать о его уклончивом ответе, поэтому пропустила это мимо ушей и приготовилась к остальной части его объяснения. — Итак, мы провели психологическую экспертизу этого убийцы, основываясь на небольшом количестве собранной нами информации. — Он сделал паузу и окинул меня оценивающим взглядом, нахмурив брови. — Ты уверена, что тебя это не испугает? Я не хочу тебя пугать.

Мои глаза расширились, когда я попыталась поддержать его.

— Нет. Я имею в виду, мне не нужны подробности, пожалуйста. Но я сказала, что выслушаю, и вот я здесь, слушаю. — Я изогнула губы в кокетливой улыбке и приподняла бровь. — Кроме того, у меня есть ты, чтобы обнять меня сегодня вечером и уберечь от опасности. Верно?

— Конечно, — ответил он, подмигнув. — Ладно. Хорошо. — Он сделал еще один вдох и продолжил. — Количество убийств увеличилось за последний год, но еще больше за последние четыре месяца. Теперь предполагается, что убийства продолжались около трех лет. Но гораздо меньше в первые два года. Может быть, две-три жертвы за первые два года, а затем шесть за первые шесть месяцев этого года. За последние шесть месяцев их было одиннадцать.

— Господи… — Это прозвучало едва ли не шепотом. Чувство тошноты накатило на меня при мысли об этих бедных людях. Я не знала никаких подробностей об убийствах, но я знала достаточно, чтобы помнить, что они были ужасными. К счастью, голова Джека лежала на спинке дивана, так что он не мог видеть моего лица. Его рука слегка сжала мое колено, прежде чем продолжить.

— Психолог считает, что что-то подтолкнуло убийцу перейти на новый уровень, что приводит к увеличению числа жертв. Возможно, произошло что-то радикальное, изменившее его мыслительный процесс. Она также думает, что убийца хочет, чтобы его обнаружили. Не столько для того, чтобы остановить его, сколько для того, чтобы, возможно, получить признание за то, что он сделал. И она не думает, что он хочет, чтобы его раскрыли, как личность, но, возможно, обнаружили его убийства. Она думает, что он хочет снискать дурную славу, как Джек Потрошитель. Я должен сказать, что я согласен.

Я хотела сказать что-нибудь такое, чтобы прозвучало так, будто я знаю, как помочь. Чтобы разрядить тишину, но в такие моменты меня часто рвало словами, поэтому я зажала рот и заставила все глупые мысли оставаться безмолвными. К счастью, он продолжил, не дав мне возможности выставить себя дурой. Он повернулся ко мне и спросил:

— Ты помнишь, как мы впервые поговорили с Шейном? Детективом Дэниелсом? — Я кивнула головой, вспоминая того крупного, импозантного мужчину. — Ты помнишь, как он говорил о полицейском-новичке, который собрал воедино все детали убийства?

— Да. — Я снова кивнула головой, начиная чувствовать себя болванчиком. — Ты хотел проверить его, потому что было странно, что он обнаружил эту связь.

— Вот именно! И в этом заключается моя проблема. Этот парень, Эймс Беннет, гребаный чудак, и он цепляет меня всеми возможными способами. — Как только Джек заговорил о нем, он начал заводиться. Он сел на диване и начал говорить, используя руки. — Я имею в виду, кто случайно натыкается на серийного убийцу? Зачем он копался в документах отдела по расследованию убийств, когда он всего лишь патрульный полицейский; когда у него могли быть неприятности из-за того, что он копался в файлах, на которые у него нет полномочий?

Джек пристально посмотрел на стол, сдвинув брови, словно пытаясь разгадать головоломку, которой там не было.

— Дело в том, что каждый раз, когда он говорит об убийствах, его почти возбуждают подробности. Он говорит о том, насколько они совершенны. Насколько они неприкосновенны и неразрешимы из-за того, насколько все это случайно. Он поражен тем, что не удается найти никакой связи между жертвами или тем, как и почему они были убиты. Мы едва можем связать их воедино. И каждый раз, когда он говорит, все, о чем я могу думать - это отчет психолога. Как убийца хочет, чтобы люди заметили его работу и были впечатлены ею. Этот парень, Беннет, просто задевает меня за живое, черт возьми. Не помогает и то, что он ненавидит меня за то, что я работаю над этим делом. Думает, я собираюсь украсть его славу.