Ты найдешь меня там

Грейсон остановился, едва не закрыв дверь.

— Наслаждайся следующими несколькими часами передышки. Отдохни, красавица. Тебе это понадобится. — Фотография Джека и Грейсона на комоде задрожала от силы хлопнувшей двери.

Когда Грейсон ушел, а Джек был без сознания, я лежала одна. Некому поговорить со мной и заставить быть сильной. Но я знала, что если буду сдерживать еще какие-то эмоции, они поглотят меня, и мне нужно было выплеснуть их сейчас, пока я была одна. Я бы опустошила свои резервы, чтобы их можно было снова наполнять, когда Грейсон вернется.

Моя грудь сдавалась с каждым вздохом, прежде чем слезы потекли по моему лицу. В эти моменты я поддавалась рыданиям, сотрясавшим мое тело. Я позволяла ему окутать меня, поглотить и держать. Затем я позволю слезам высохнуть и использую их, чтобы снова заделать трещины и подготовиться к следующему визиту Грейсона.

31

— Луэлла. — Я резко проснулась от властного шепота Джека. В отличие от прошлого раза, когда я засыпала, никакого замешательства по поводу кошмара, в котором я оказалась, не осталось. Я повернула голову, чтобы увидеть Джека, и мне пришлось прищуриться от солнца, пробивающегося сквозь занавеску. — Прости, что пришлось тебя разбудить, но я не знаю, сколько у нас времени, и нам нужно поговорить до того, как он вернется.

Я старался как можно лучше размять руки и ноги, чтобы кровь продолжала приливать к моим конечностям. Если бы у меня появился шанс убежать, я бы не хотела, чтобы этому мешали онемевшие конечности.

— Ты знаешь, который сейчас час? Ты в порядке? Как долго ты не спишь? — Я быстро засыпала его вопросами, не будучи в состоянии привести в порядок свои мысли и нуждаясь в ответах.

— Я не сплю, наверное, уже час или около того. Трудно сказать, потому что время, кажется, тянется медленно. Когда я проснулся, солнце, казалось, только что взошло. Я предполагаю, что сейчас около девяти или десяти утра, Лу, это значит, что результаты уже должны быть в участке. Они уже в пути. Мы просто должны держаться.

Я не была уверена, что поверила ему. Маленький огонек надежды разгорелся в моей груди, но я не хотела, чтобы он был раздавлен тяжелым грузом разочарования. Я видела, что он преувеличивал правду, чтобы помочь успокоить мои страхи и обещал мне большее, чем мог гарантировать. Но я не хотела, чтобы ему приходилось беспокоиться о моих циничных сомнениях вдобавок ко всему остальному. Я изобразила на лице настолько яркую улыбку, на какую была способна, и кивнула головой. При ярком свете я могла видеть засохшую кровь у него на виске и синяк под левым глазом, который уже начал закрываться, там, где Грейсон нокаутировал его.

— Ты в порядке?

— Мне бы не помешало одеяло, но в остальном я в порядке. — Он попытался подмигнуть, чтобы поднять настроение, но это только напомнило ему о его опухшем глазе. В ситуации было так много неправильного, но не было никакой необходимости тратить эти минуты на обсуждение всех причин, по которым у нас все было не в порядке. — Послушай, я работаю над этими узлами с тех пор, как сел в это чертово кресло. Этот идиот забывает, что я прошел тот же курс, что и он, и изучил все способы развязать узлы, которые он только может придумать. Я продолжу работать и надеюсь, что смогу ослабить их до того, как он вернется. Если я этого не сделаю, мне нужно отвлечь его от того, что я делаю за своей спиной, чтобы я мог продолжать работать и остановить его.

Я не знала, что делать или говорить, и ограничилась кивком головы, чтобы дать ему понять, что я поняла его план. В любом случае, я ничего не могла бы сделать. Я ничего не знала об узлах. Мне даже было сложно развязать двойной узел на своих теннисных туфлях.

В комнате воцарилась тишина, поскольку мы оба пытались игнорировать все, что произошло за последние двадцать четыре часа. Черт возьми, все, что произошло за последние несколько месяцев.

— Ты ведь знаешь, что я люблю тебя, верно? — Эти сладкие слова, произнесенные его глубоким голосом, нашли отклик в моей душе, укрепляя мои силы.

Я кивнула головой и дала ему понять то же самое.

— Я тоже тебя люблю.

— Знаешь, я никогда не думал, что увижу тебя снова после той первой ночи в клубе. Каким же я был счастливчиком, что в винном магазине меня сбила женщина тележкой для покупок. — Я не знала, как ему это удалось, но он заставил меня по-настоящему посмеяться над ним. Это было приятно. Я добавила это к стене, которую построила, чтобы противостоять Грейсону.

Мы продолжали наш разговор шепотом, чтобы не насторожить Грейсона, и в течение следующего короткого времени Джек отвлекал меня. Мы говорили обо всем на свете. Мы поговорили о наших семьях, и я рассказала ему о некоторых безумных выходках, в которые я ввязалась с Ашером, а позже и Эви. Я почти забыла, где нахожусь. Почти.

Пока дверь снова не распахнулась, и в комнату не вошел обнаженный Грейсон, выглядевший уже не таким веселым, как раньше. Его мрачные, серьезные глаза изображали «бога», которым он так отчаянно хотел себя чувствовать. Не похоже было, что он вернулся для того, чтобы валять дурака и давать объяснения. По выражению его лица было видно, что простая игра закончилась. Я спряталась за своей стеной и старалась оставаться недоступной для него. Я сосредоточилась на своем дыхании, а не на страхе, расползающемся по моему телу. Я сосредоточилась на поиске места, где можно было бы спрятаться, где я могла отключиться, потому что время поджимало.

Как бы сильно мне ни хотелось обратиться за поддержкой к Джеку, ее не было. Я пыталась успокоить себя сознанием того, что, что бы ни случилось, я не буду одинока. Но прямо сейчас я не могла смотреть на него. Мы оба знали, что то, что произойдет дальше, не будет хорошим, и мне нужно было замкнуться в себе. Я не уверена, как бы мы с Джеком выглядели по ту сторону всего этого, где бы мы были, но пока есть другая сторона, я буду бороться за нее. Несмотря на то, что я не смотрела на него и изо всех сил старалась отгородиться от всего, я слышала его, его глубокий голос струился сквозь меня, укрепляя мои стены.

Не позволяй ему увидеть твой страх.

— Привет, брат. Вернулся так скоро? Ты чувствовал себя просто отвратительным засранцем, каким ты и являешься, поэтому тебе пришлось прийти сюда, чтобы притвориться богом?

Мои глаза резко открылись, чтобы увидеть реакцию Грейсона на насмешки Джека. Я знала, что Джек отвлекает внимание на себя. Облегчение и ужас разлились по моим венам при этой мысли. Ситуация была для нас безвыигрышной. Грейсон повернул голову, чтобы посмотреть на Джека. Мускул на его челюсти дернулся, прежде чем расслабиться, и легкая улыбка появилась в его глазах.

— Я знаю, что ты делаешь, Джек. Я не знаю, почему ты продолжаешь вести себя так, будто мы не проходили одинаковую подготовку. — Его ухмылка превратилась в широкую улыбку, прежде чем его смех разнесся по комнате. — Ты сомневаешься в моем самообладании. Это прекрасно. Позволь мне привести тебе пример получше.

— Мы действительно проходили одну и ту же подготовку; просто так получилось, что ты ее провалил. Так вот почему ты там, где находишься? Потому что ты гребаный неудачник?

Грудь Грейсона приподнялась от глубокого вдоха, как будто он пытался не допустить, чтобы слова Джека подействовали на него. Он подвинулся, чтобы снова сесть мне на бедра. Моя грудь вибрировала от бешеного биения сердца. Перед глазами все поплыло, когда я безучастно уставилась в потолок. Моя грудь вздымалась немного быстрее, пока я боролась с паникой. У меня начало жечь в глазах, когда я боролась со страхом, терзавшим мое тело.