Ты станешь моим воздухом

– Это было обидно, - парень наигранно хватается за сердце, - Я ухаживаю за своей шерстью и был абсолютно чист.

– Почему я помню, что что-то было, но не помню что? – в голову опять лезут мысли о Дениэле, и я всячески пытаюсь от них отвлечься.

– Это нормально, - Виджэй плюхается на диван, закидывая ноги на стол. – Ты вернулась в мир живых, оставив смерть и воспоминания, полученные в ее момент там, где была. Сейчас ты помнишь ровно столько, сколько помнила до того, как тебе перерезали горло. Ну, почти. Есть пара новых деталей.

– Объясни, почему я не должна его заколоть? – ко мне обращается Соф.

– Потому что я знаю то, что должен вам рассказать.

– Прекрасно, убью тебя после.

– Ты этого не сделаешь потом, - широко улыбается парень. Честно, была бы я на месте Софи, тоже хотела бы ему врезать. Прямо так и манит дать ему по морде. – Убедишься в этом позже.

– Можно сразу к делу? – заговаривает Калеб.

– Андерсон, начать рассказ стоит тебе, - я смотрю на друзей, не до конца понимая, что именно говорить. – Расскажи про свою кровь, родителей, ля-ля тополя. Или ты им не доверяешь? – снова расплывается в улыбке, а я бросаю в черноволосого подушку.

– Нет, я полностью им доверяю, - уверенно отвечаю, присаживаясь на край дивана. – Вы уже, скорее всего, понимаете, что я не просто Охотник.

– Более того, - бросает Лиам, - мы даже понимаем, что ты не Истинная.

– Моя мать – Анабель Марлоу.

– Что? – недоуменно вскрикивают все трое.

– Та самая Марлоу, которую чуть не лишили руны из-за предательства? – повторяет Соф, прикусывая язык. – Извини.

– Твоя мать была фрисоулом миссис Лорин? – спрашивает Калеб.

– Да, - я перевожу внимание на Софи, - и да, ее чуть не лишили руны из-за запретной связи с Демоном.

– Только она его убила, доказав свою верность Совету, - Лиам прищуривается, - Или нет?

– Нет, она не смогла этого сделать, - опускаю голову, взирая на ковер.

– Хочешь сказать, что твой отец жив.

– Да.

– Вы виделись?

– Нет, - Виджэй откашливается, принимая позу поудобней. – Или да? – хватаю вторую подушку, но парень меня останавливает.

– Дам меня убьет.

– Дам? Это же не сокращение от полного имени Дамиан? – удивляется зеленоглазый брюнет. – Потому что каждое существо Сумеречного мира знает о Высшем Демоне Дамиане Бриксмане, и если ты его дочь…

– То что? – почти пискляво интересуюсь я, а святая троица громко выдыхает.

– То ты в огромной заднице, потому что тебя убьет Совет.

– А тут уже моя очередь, - начинает Виджэй. – Совет не убьет Амелию, потому что она им нужна. Тем более, они уже знают, чья она дочь, - мне не понравилась эта информация. – Кровь Мэл, которую выпил Говард, содержит клетки метоцелитина и альтрофила. Таким способом, она убила в нем вампира. Только демоническая кровь, которую нельзя разглядеть под микроскопом, вернула ему жизнь, выработав связь между ними. Ее кровь вызвала в нем привыкание и чувства, которые испытывает животное прирученное человеком. Он чует ее, слышит. По сути, она его хозяйка.

– Она нужна Совету, - заключает Калеб, закрывая глаза.

– Бинго! – хлопает Виджэй, - Амелия Андерсон тайное оружие Охотников. Они используют ее в своих целях, только не в тех, которые героически озвучивают и навязывают вам. Совет не закончит войну между Сумеречными видами. Он начнет свою – за власть над каждым существом. Они хотят приручить Сумеречный мир, контролируя каждого.

– С возможностью Мэл приручать, она даст Совету идеальную возможность усилить власть и распространить ее не только на Охотников, - вновь подтверждает брюнет.

– Только есть проблема. Амелия их возможный союзник и оружие. Но также она является врагом, - все смотрят на меня, а я тут офигеваю от таких открытий.

– Приручать может только она, - лицо Лиама проясняется. – Ее кровь может связать, но связывает она не с Советом. Если они используют ее – весь Сумеречный мир будет привязан к Андерсон, а это вовсе не то, чего они хотят.

– Именно поэтому Амелия сейчас на коротком поводке и под цепким наблюдением Совета.

– Соф? – Калеб обращается к абсолютно потерянной девушке.

– Этого не может быть! Охотники уже давно следят за соблюдением Сумеречного закона и общих договоренностей. Мы не убиваем по нашей прихоти, а делаем это только в случае, если доказана вина и нарушались правила. Головы лишаются только те, кто это заслужил. Власть, итак, находится в руках Охотников, потому что Совет судит и в случае надобности проявляет милосердие, как и поступил с твоей матерью, Амелия. Она предала главную цель и проявила слабость, но ее не опозорили при всех, лишив руны. Ей дали возможность искупиться, но она опять предала свой вид, выбрав черного Демона-убийцу! – мне было очень обидно из-за ее слов.

– Ты считаешь, что моя мать полностью оправдано, сгорела заживо в пожаре, Соф?

– Я считаю, что каждый получает по своим заслугам. Хочу уточнить, что умерла она не по приказу, и Совет ее простил. Как оказалось, зря.

– А кто такой Совет, что имеет право решать, кому жить, а кому умирать?

– Ты сейчас защищаешь свою семью, Амелия.

– Так же, как и ты, - девушка издает смешок.

– Именно поэтому Охотники должны мыслить здраво! Ты защищаешь убийц. Демонов, которые высасывают из людей жизнь. Они, по-твоему, имеют право решать, кому умирать?

– Я не считаю, что под прицел должны попадать невиновные. Убийца должен ответить за свои действия и понести наказание, но почему это решаете вы? Совет плетет всех под одну гребенку, делая вывод из-за одного нарушителя целого подвида! Если один вампир выпил кровь человека – убийцы все!

– Это природа. Они настроены в глубине подсознания убивать. Почему ты, страдавшая из-за того самого Говарда и погибшая от рук Демона, все равно их оправдываешь? Кровь твоего друга пил тот самый вампир, но ты все равно стоишь на их стороне.

– Потому что кровь пила Кэрол! Она виновата и только она ответит за это.

– В тебе течет демонская кровь. Ты ведешь себя неправильно.

– Потому что не строю из себя повелительницу Сумеречного мира и не бегу отрезать голову Монтгомери?

– Потому что ты оправдываешь неоправданное!

– Ты опять возвращаешься к поступку моей матери?

– Если она не убила Дамиана Бриксамана – это сделает кто-то другой. Тот, кто дорожит своим призванием и соблюдает законы, которые выполняли все беспрекословно.