Ты услышишь мой голос-2

Тем более, он больше не перезвонил.

…Концерт Наташи, проходивший, как обычно, в пансионате предприятия Прохорова, был назначен на первый же свободный от съёмок вечер — зная заранее число, Морозов специально так спланировал поездку, чтобы в первые дни снимать видео на море, в свободный день дать Наташкин концерт, а уже после перейти на «натуру» в городских условиях.

«Водные» съёмки были окончены. На фоне песни, которую Наташа пела вместе с Валериком, они плескались в море, строили фигуры из песка, гуляли по набережной под «взглядами справа и слева». Музыкальная часть видеоклипа была готова полностью, и Валерка уже не раз намекал, что не против спеть эту песню вместе с мамой на её концерте.

— Дима, а, что, если и правда, попробовать? — ещё утром, в день концерта, спросила Наташа, — Лишних четыре минуты погоды не сделают.

— В принципе… почему бы и нет? — Дима потрепал волосы сына, — Споёшь? Не забудешь слова?

— Не забуду! — Валерка так убедительно замотал своей белой головой, что сомнений не оставалось: не забудет!

Репетиция в номере прошла удачно: ребёнок пел так старательно, что у присутствовавших при этом дедушки Валеры, и даже бабушки Светы, на глазах заблестели слёзы.

— Какие слова-то хорошие, — Светлана Петровна уважительно покачала головой, — Дима, а кто слова написал? Неужели тоже ты?

— А он сам все тексты пишет, — улыбнулась Наташа, — он вообще — талантище! Я не знаю, зачем он раньше искал авторов?

— И когда же ты всё успеваешь? — Светлана не сводила восхищённого взгляда с зятя, которого в буквальном смысле боготворила за то, что благодаря его стараниям, Валерию не приходилось помогать дочери, а, наоборот, Наташа без конца что-нибудь дарила отцу с мачехой, а заодно и сводной сестре — Алине.

— Да Наташка преувеличивает, — усмехнулся Дима, — мы вместе с ней пишем, по строчке, а она мне всю славу готова отдать.

— Так она и в детстве стишки писала, — подал голос Валерий, — только музыка всё победила, забросила это дело.

— Пап, ну, взял и выдал мои секреты, — рассмеялась Наташа, — какие там стишки, ерунда всякая.

— А ты мне никогда не говорила, — Морозов удивлённо уставился на жену.

— Дим, ну, о чём говорить? Если бы и правда, стихи, а то так, детские шалости, не более того.

— Так-так-так… — он весело потёр руки, — Попалась… А я ещё удивился, как у тебя складно выходит… А ты, оказывается, поэт со стажем!

— Ну, хватит уже, — Наташка почему-то смутилась и махнула рукой, — говорю же, ерунда.

— И совсем не ерунда. Это она от скромности, — Валерий посмотрел на Диму, — А песенка хорошая получилась.

— Надо ещё пло папу написать! — Валерик подбежал к Наташе и, забравшись ей на колени, обвёл взгялядом всех присутствующих, — И пло дедуску, и пло бабуску… И ещё пло дедуску… и ещё пло бабуску!..

— Короче, тебе заказ на песни обо всех родственниках, — рассмеялся Дима, — так что не отвертишься!

— И ещё пло Анечку!

* * *

Этот вечер Милене предстояло частично провести вместе с Морозовыми на концерте, из-за Валерки. Песню «Солнечный мальчик» Дима решил поставить в первой половине программы, пока Валерик будет не очень уставшим, а сразу после выступления планировалось отправить его вместе с Миленой в пансионат. В этот раз, по причине более длительного пребывания на гастролях, Морозовы вместе с няней и Наташиными родителями жили в другом пансионате, расположенной на противоположном конце города, откуда было ближе ездить к месту съёмок на арендованном автомобиле. У Милены был свой, отдельный, номер с детской кроваткой, чтобы она, в случае необходимости, могла забирать к себе Валерика. До сегодняшнего дня все её вечера были совершенно свободными — днём ребёнок был с родителями, а, вернувшись со съёмок, с удовольствием гулял вместе со взрослыми по недалёким окрестностям.

«И как он не устаёт?!» — удивлялась Светлана Петровна, глядя, как четырёхлетний малыш бодро вышагивает по ночному бульвару.

«Зато в ванне он сразу засыпает, — смеялась Наташа, — туда он залезает сам, а оттуда мы его достаём сонного».

…Времени до концерта оставалось ещё достаточно, и Милена не знала, чем себя занять. Она не была загружена практически никакими обязанностями, но статус няни заставлял находиться в постоянной «боевой готовности». В другой раз, попади она на курорт, она, конечно, не стала бы сидеть в номере, а нашла бы себе развлечения в виде прогулок, экскурсий, новых знакомств… Но сейчас, несмотря на буквально родственные отношения с Морозовыми, она всё же чувствовала себя «на работе».

В ожидании поездки на концерт, она немного поболтала с Валерием и Светланой, которые оставались дома, потом вернулась в свой номер. Включив телевизор, прилегла на кровать.

…Возникшее желание позвонить Журавлёву подавила сразу, как только почувствовала, как сильно ей хочется услышать его голос.

«Ни к чему… Всё в конце концов окончится расставанием. Ни к чему…»

Чтобы отвлечься от грустных мыслей, решила сделать причёску. Она умела замечательно делать причёски, в том числе и себе самой. Даже Наташа несколько раз просила её уложить свои длинные белокурые волосы. По её словам, у Милены получалось не хуже, чем у её личного стилиста.

Подойдя к зеркалу, взглянула на своё отражение. «Королевская осанка»… О ней так говорили всегда: кто-то с восхищением… кто-то с неприкрытой завистью… Она и сама прекрасно знала, что выглядит великолепно. Расстегнув заколку, движением головы раскидала по плечам светло-каштановые пряди, потом взяла расчёску и осторожно провела ею по волосам. Почему-то сегодня захотелось их распустить. Уложив волосы с помощью плойки лёгкими локонами, слегка сбрызнула их лаком. Чуть подкрасила ресницы — карие глаза стали ещё выразительнее… добавила небольшой штрих — лёгкий, почти невидимый слой пудры… и тёмная, с перламутром, помада… Стильное воздушной платьице, в тон лёгким летним туфелькам… Окинула внимательным взглядом своё отражение: на вид не больше двадцати пяти… Ещё раз грустно улыбнувшись, повернулась на одной ноге и вышла из номера.

* * *

Выступление должно было начаться уже через десять минут, и, находясь в небольшой гримёрной, Наташа совершенно не ожидала каких-либо визитёров.

Дима на сцене готовил звук, подтанцовки в этот раз не было совсем, и поэтому в помещении они были всего втроём: Валерик, Милена и Наташа. Давая последние наставления Валерке, Наташа волновалась больше, чем он сам. Это был первый «официальный» выход на сцену их с Димкой сына, и выход серьёзный: Валерик самостоятельно должен был спеть весь второй куплет и сольно повторить припев в самом конце песни.

. — Сначала я спою две песни, а потом твой выход! — поправляя напоследок его «сценический» костюм, состоящий из яркой футболки и клетчатых шортиков, напутствовала Наташа сына, когда дверь неожиданно отворилась.

— Добрый вечер!

Она так и осталась сидеть на корточках, подняв изумлённый взгляд на неожиданного гостя.

— Здравствуйте, — увидев, что Наташа в замешательстве, Милена поздоровалась первой.

— Ой… здрасьте, Юрий Евгеньевич… — опомнившись, Наташка вскочила и смущённо одёрнула платье.