Ты уволена! Целую, босс

И кому ты об этом говоришь, Ольга? Себе то врать не нужно.

И все равно это не тот вариант ради которого стоит терять голову'. Такие как Стрельников не женятся. Его мамаша ведь четко дала мне понять, что даже у нее не получается нацепить колечко на палец сына, а если вспомнить его список любовниц... И вообще, вся его забота может от того, что он знает чья я дочь... Так что, хватит мечтать о несбыточном. Работать! Но в начале еда и шопинг!

Адам включил му'зыку и из мощных динамиков полился голос Изабель Жеффруа.

–  Люблю французский шансон, - словно извиняясь произнес мой сопровождающий.

–  Мне тоже нравится.
– Я откину'лась на сиденье и прикрыла глаза.

Адам, как истинный мужчина, решил не заморачиваться и привез меня в самый большой молл и сразу же повел в небольшое, но уютное кафе.

–  Здесь отлично готовят вареники и пельмешки! Возьмем всех по одной порции.

Мы прошли мимо шумной компании девушек, они явно что-то отмечали, потому что хохотали они громок, а на столе стояли пустые бокалы из-под коктейлей.

–  Мурзик!
– высокая, грудастая, румяная, с длинными черными волосами девица вцепилась в меня взглядом, но обращалась к моему' спутнику.
– Ты что здесь делаешь?

Мурзик? Она серьезно?

–  Привет, - Адам махну'л рукой.
– Я по работе.

–  А твоя знает, про эту работу'?
– ох, какой взгляд оценивающий.

–  Меньше знает, лучше спит, - беспечно махнул рукой Адам и потащил меня за дальний столик.

–  Мурзик?
– не сдержала я смешок, когда мы сделали заказ и улыбчивая молоденькая официантка поставила перед нами по чашке кофе.

–  Школьная кличка, - Адам открыто улыбнулся.
– Девушки считают, что я похож на котика.

–  Не, - протянула я.
– Ты кто угодно, но не кот.

–  А кто же?

–  Хамелеон.

–  И что тебя натолкнуло на такие выводы?
– парень сцепил руки в замок и опустив на них подбородок с интересом следил за моим лицом.

–  Не что, а кто. Изабель Жеффруа, - вернула я улыбку.

Адам вопросительно приподнял брови.

–  Ты подпевал, - я начала загибать пальцы.
– У тебя отличный французский и ты понимал о чем песня, а еще ты в этот момент не притворялся недалеким, озабоченным рубахой-парнем. У тебя взгляд собаки. Бойцовой собаки. Когда ты об этом не думаешь.

–  Хм...

Больше мы эту тему не обсуждали, но что-то изменилось в разговоре, он стал более спокойным и сдержанным. Такой серьезный, но легкий в общении Адам нравился мне определенно больше.

А потом принесли вареники и пельмешки и это было- прекрасно!

–  Все, не могу больше!
– простонала я через пол часа, откидываясь на мягкую спинку диванчика.
– Я объелась!

–  Таких вареников ты больше нигде не попробуешь, -Адам бросил на стол несколько крупных купюр и решительно поднялся.
– Вперед, растрясать калории!

–  Издеваешься? Да я двигаться не могу'!

Но пришлось.

Спу'стя пару часов я с огромным уважением смотрела на Адама и всерьез подумывала задать ему один единственный вопрос - есть ли у него деву'шка? Потому что мужчину который безропотно два часа ходил за мной по многочисленным магазинчикам, при этом терпеливо отвечал на бесконечные вопросы: «Идет ли мне этот фасон?» , шутил, улыбался и таскал за мной пакеты с одеждой, следовало хватать, приковывать к себе наручниками и никому не отдавать!

В награду я затащила его в бутик с мужским бельем и аксессу'арами. Вообще, я вошла в азарт и мне хотелось проверить границы терпения Адама. А заодно я собиралась купить подарок Стрельникову. За свои деньги, чтобы не чувствовать себя обязанной. Ну' и просто потому что мне хотелось ему что- нибудь подарить. Просто так...

Я купила красивый галстук Шарпей из новой коллекции, а потом зависла у стенда с прикольными носками. Через десять минут я стлала обладателем ярко желтой пары с имитаций дыр на пальцах и пятке и кроваво-красных носков с изображением вампирьего оскала, который появлялся если соединить ноги одетые в эти симпатичные носочки. Последние я торжественно вручила Адаму, когда мы вышли из магазинчика.

–  Благодарю великодушно, госпожа помощница юриста, - расшаркался мой спутник.
– Холодными зимними вечерами ваш подарок будет согревать мои озябшие конечности, а я буду' вспоминать проведенное с вами время. С содрага...

Договорить он не успел. На нас буквально налетела высокая девушка в латексных леггинсах, черном гипюровом топе и небольшим рюкзаком в руках. На ногах у нее были ту'фли « а ля лабутены». Розовые волосы, наращенные ресницы, миловидное личико и очень красивый цвет глаз - небесно­голубой.

–  А я не поверила Верке, когда она мне позвонила, что ты тягаешься по маркету с какой-то шалавой! Что? У меня лицо вытянулось и только от возмущения я не нашлась что сказать.

–  Саша, это Ольга, сотрущница наших партнеров, она прилетела сегодня из Москвы, - с нажимом произнес Адам.
– Босс приказал провести ее по магазинам, а потом отвезти в отель.

Но девица уже закусила удила, слово «отель» подействовал на нее как красная тряпка на быка.

–  Так ты еще и отель снял? Мало того, что ты шлюх в баню заказал, так еще и отель?
– в ярости зашипела она.

–  Это не шлюхи, - устало повторил Адам, похоже, сцены ревности ему закатывали постоянно и он к ним привык.
– Это массажистки, ты же знаешь, что мой босс страдает спиной.

–  Ябы сказала, чем он страдает, - шипела девушка, размахивая рюкзаком.

–  Александра, - попробовала я воззвать к разуму подруги Адама.
– По всей видимости возникло недопонимание. Адам действительно сопровождает меня сегодня, пока мой начальник на переговорах. Я впервые в Магадане, и мне любезно...

Договорить я не успела, ревнивая подружка Адама развернулась и со всего маху огрела меня рюкзаком по лицу. Ох, у нее там кирпичи? Угол чего-то жестокого врезался в скулу и я отшатнулась, схватившись за лицо.

–  Тварь! Руки прочь от моего жениха!

Она замахнулась вновь, но Адам перехватил рюкзак и дернул на себя.

–  Саша, прекрати!
– прорычал он.

швырнула рюкзак и бросилась на меня с кулаками, Адам едва успел ее схватить за руку. Через стеклянную стену магазина нас стали фотографировать. Этого мне только не хватало!

–  Дрянь! Сучка!

Ну хватит! Я размахнулась и с огромным удовольствием влепила истеричке звонкую пощечину, а потом холодно произнесла, подражая интонациям отца.