Ты все еще не умеешь врать!

Заиграла медленная музыка, и уже со вторым аккордом зазвучал нежный и наполненный чувствами голос Клэри.

– Погоди… Не хочу с тобой прощаться.

Холодный снег на губах.

Полузакрытые чувства.

Ты и я ничего не обещали.

Может быть что то еще.

Может быть мы потеряли, - голос девушки звучал медленно и размерено, а глаза были закрыты. Она в одной руке держала микрофон, а вторую прижала к сердцу, чтобы оно не так сильно билось и болело.

– А я буду всегда с тобой.

Буду твоей судьбой.

Буду твоей звездой, рядом я.

И скажу не тая, буду всегда твоя.

А я буду всегда с тобой.

Буду твоей рекой.

Буду твоей одной, рядом я.

И скажу не тая, буду всегда твоя, - на этот припев она наконец открыла глаза, в которых была нескрываемая боль, которую ей так и не удалось унять за целый год. Девушка блуждала взглядом по залу, не останавливаясь на ком-то конкретном, и продолжая петь. И на второй куплет её голос звучал уверенней и немного решительней.

– Всё равно, уходя, ты повернешься.

Губы шептали тебе.

Как я безумно любила.

Я с тобой, больше ничего не надо.

Только мне сердце открой.

Я навсегда буду рядом.

Внезапно девушка натолкнулась на одни глаза, от которых просто не смогла оторваться. Это были глаза Алека, глаза, которые она так любила. Он стоял в самом конце зала, поэтому Клэри не была уверенна в том, что это именно он. И она даже не знала, чего хочет больше: чтобы это был он или не он.

Она на секунду прикрыла глаза, а когда открыла их, то его уже не было. Клэри решила, что это лишь прекрасное видение, которому не суждено сбыться. Но вместе с этим боль в её сердце вспыхнула с новой силой. Именно поэтому второй припев песни пустил мурашки по коже каждого, кто находился в этом зале. В голосе нефелимки звучала вся её боль, а сам голос был громким, и казалось, что еще немного, и она сорвется на крик.

– А я буду всегда с тобой.

Буду твоей судьбой.

Буду твоей звездой, рядом я.

И скажу не тая, буду всегда твоя.

А я буду всегда с тобой.

Буду твоей рекой.

Буду твоей одной, рядом я.

И скажу не тая, буду всегда твоя.

В каждом слове была заключена огромная сила голоса и груз печали, которая таилась в сердце певицы.

За этим припевом последовал небольшой проигрыш, во время которого она отступила на несколько шагов от края сцены и опустила голову вниз, закрывая глаза, на которые навернулись непрошенные слезы. Этот момент чистой музыки был совсем короткий, поэтому, когда она подняла голову и вновь стала петь, её голос звучал еще громче и сильнее. Но теперь в нем слышалась еле заметная дрожь от тех слез, которые стали в горле комом.

– А я буду всегда с тобой.

Буду твоей судьбой.

Буду твоей звездой, рядом я.

И скажу не тая, буду всегда твоя.

А вторую часть припева она спела, резко понизив громкость собственного голоса, но в нем все еще слышалась сила и пережитая боль, которая легла в основу этой песни.

– А я буду всегда с тобой.

Буду твоей рекой.

Буду твоей одной, рядом я.

И скажу не тая, буду всегда твоя, - последние три слова песни она просто прошептала голосом, в котором была лишь тоска и пустота, заполнившая её душу.

Музыка стихла, и зал еще несколько секунд находился в полной тишине. Все дело в том, что Клэри впервые спела эту песню настолько эмоционально. Она её поет на каждом концерте вот уже целый год, каждый раз в конце песни у неё дрожит голос, но так много эмоций не было никогда.

А причиной такого количества чувств и эмоций стало именно то прекрасное видение, глаза Алека, в которых она утонула на долю секунды. А потом видение исчезло, но боль и эмоции остались.

После секундного замешательства вся публика взорвалась громкими аплодисментами и одобрительными криками. Клэри несколько раз моргнула и проигнорировала слезу, которая все же побежала по щеке. Она улыбнулась и наигранно веселым голосом сказала.

– Ну что, не заскучали вы тут?

Толпа вновь загудела, требуя продолжения.

– Сейчас мы прервемся на небольшой перерыв, но очень скоро вернемся. Не скучайте.

Зрители стали аплодисментами провожать со сцены солистку, которая старалась идти спокойно и держать на лице улыбку.

Зайдя за кулисы, она резко выдохнула и согнулась пополам, хватая ртом воздух. В груди сильно жгло, а на глаза все больше наворачивались слезы. Внезапно она почувствовала теплую руку на спине и подняла голову, выпрямляясь. Это был Саймон.

– Ну что, опять?

Клэри ничего не ответила, а лишь молча кивнула. Парень вздохнул и обнял свою подругу, а та лишь уткнулась носом в шею парня и позорно расплакалась. Эмоции били через край, и она просто не смогла сдержать свои слезы, особенно когда почувствовала поддержку, исходящую от Саймона. Льюис же просто прижимал к себе девушку и гладил её по спине, по волосам, успокаивая её.

– Ну и вот что ты так раскисла, солнце?
– спросил парень, когда Фрэй немного успокоилась и отстранилась от него.

– Я не знаю, Сай. Правда не знаю. Просто на какое-то мгновение мне показалось, что я увидела его. Я увидела его глаза, а потом моргнула, и он исчез. Но мне стало так больно, что я просто не могла сдержаться. Я впервые позволила слезе скатиться по моей щеке, когда я была на сцене. Позор просто, - простонала Клэри, вытирая слезы и грустно усмехаясь.

А вот Саймон сказал совершенно серьезно сказал.

– Прошел уже целый год, ты поешь эту песню на каждом концерте, и каждый раз у тебя дрожит голос. Неужели ты до сих пор так сильно его любишь? Но почему?

Клэри опустила руки и стала рассматривать свои ногти, отвечая другу.

– Ты знаешь, порой мне кажется, что я люблю его еще больше, чем раньше…

Саймон вздохнул.

– Но почему? Он тебя обманывал целый год, а потом просто бросил, даже не объяснив все лично, а оставив записку. Как ты все еще можешь любить его?
– парень немного злился и весь этот год хотел набить морду Лайтвуду за каждую слезинку Клэри.

– Я знаю, и мне очень больно. Настолько больно, что иногда хочется просто выть на луну или вскрыть себе вены, чтобы больше не чувствовать этой боли, - с горечью в голосе сказала Клэри. А потом продолжила, смотря куда - то за спину Саймона, - Но не смотря на это я все еще его люблю. И так сильно, что становиться больно и от этого. Я знаю, что эта моя любовь никому не нужна, но у меня никак не получается выбросить его из своего сердца. Как бы я не старалась, - последние слова она буквально прошептала, вновь опуская взгляд вниз.