«Тяжёлая» вода

В 02.05 минут на ЦКП поступил доклад арсенального вахтенного по погребам о повышении температуры и давления (правда, пока незначительном) в ракетной шахте номер восемь, из которой уже менее чем через десять часов нужно провести успешный пуск учебной новой (повышенной дальности почти на 2600 км.) межконтинентальной баллистической ракеты морского (подводного) базирования? Вахтенный офицер, получив доклад от подчиненного, сразу же доложил командиру корабля (Французов как раз вел лодку) и объявил сигнал «Аварийная тревога»! По приказанию командира крейсера на ЦКП были вызваны практически все офицеры ракетной части БЧ-2 в составе: командир БЧ капитан второго ранга Бессонов, командир ракетно технического дивизиона (РТД) капитан-лейтенант Алешин, старший инженер РТД старший лейтенант Постников и два лейтенанта – командиры группы управления ракетным оружием (ГУРО) лейтенанты Полозов и Полковников. После того, как на ЦКП появился заспанный Крайнов (только успел заснуть, а тут срочно вызвали на ЦКП), командир корабля начал «совет в Филях»:

– Товарищи офицеры, прошу кратко изложить ваши мнения относительно ситуации – какова причина повышения температуры и давления в шахте? Излагайте, пожалуйста, кратко и по существу, то есть без лишней «воды», конкретно!?

– Возможно, если исходить из худшего, то мне кажется, что ракета «потекла»?! – сказав это, Бессонов даже вспотел. Все молчали, понимали, что такая «версия» может оказаться вполне правдоподобной? А значит, что очень даже вероятно, возможен взрыв ракеты прямо в шахте!? И от такой «перспективы» любой человек, понимающий всю опасность данной ситуации, не только вспотеет, а похолодеет снаружи и внутри. На ЦКП наступила гнетущая тишина: лишь было слышно, как стрелки корабельных часов отсчитываю секунды и минуты, тающие как снежинки на теплой ладони, уменьшая время на принятие решения, время на спасение… На спасение самих себя и корабля?! Первым затянувшуюся «театральную» паузу нарушил Крайнов – старпом вдруг вспомнил аналогичную аварию с К-223 «Подольск» под командованием капитана второго ранга Храптовича в 1982 году. Об этом он напомнил всем присутствующим. А также Крайнов напомнил о лимите времени, отпущенного для принятия решения – иначе взрыв весьма вероятен?! Впрочем, он же попытался или точнее предложил провести старт ракеты раньше намеченного срока, если это возможно?

– О досрочном старте ракеты не может быть и речи!? – достаточно резко и эмоционально парировал командир РТД капитан-лейтенант Андрей Алексеевич Алешин. И сразу же привел весьма весомые аргументы – доказательства, которые были понятны практически всем присутствующим, кроме «нежданно – негаданно» явившегося («явление Христа народу») на ЦКП «по тревоге» замполита:

– Что за шум, а драки нет? Что у нас случилось? Опять американцев засекли? – казалось, что Синяков еще не совсем протрезвел, а потому продолжал «праздновать» или «отмечать» будущие награды и почести. Но увидев напряженные и озабоченные лица офицеров лодки, маска беспечного гуляки тут же спала с лица политработника. Алешин же, не замечая этого внезапного «вторжения» – появления замполита, продолжил свой доклад:

– Во – первых, для подготовке комплекса к стрельбе необходимо время – не менее двадцати одной – двадцати пяти минут! Во-вторых, нет никакой гарантии, что ракета не взорвется либо при старте с запуском маршевого двигателя или во время полета на всем протяжении траектории? То есть, практически в любой точке и над любой территорией, над которой будет пролетать ракета? Но самое главное – как неудачный старт может быть расценен в Москве и в Вашингтоне: не посчитают ли наши вероятные противники это за ракетно – ядерную атаку на Америку или Европу?

– Что? Что вы такое говорите, Алешин? – это разом протрезвел Синяков – замполит один, кажется, не понимал, что сейчас происходит, здесь и сейчас. Впрочем, политработник был не одинок – офицеры разделились во мнении: молодежь и Бессонов предлагали «рискнуть», предварительно всплыв на поверхность и открыв кремальеру, блокирующую открытие крышки ракетной шахты «вручную», осмотреть состояние ракеты, после чего и принять решение на старт МБР. При этом объявить в прямом эфире, что это «учебный» пуск?! Крайнов и Алешин предлагали поскорее связаться с Москвой, доложить ситуацию, получить дальнейшие инструкции от командования – «стрелять» или не стрелять?! Французов принял предложение последних – без доклада в Москву любые действия могут быть расценены как сознательный срыв боевой задачи со всеми вытекающими отсюда последствиями? После внеочередного выхода в эфир и доклада командир получил следующие указания из Москвы, суть которых было в следующем: во-первых, следовало немедленно затопить шахту с аварийной («потекшей») ракетой; во-вторых, К-921 приказано следовать в ВМБ Сантьяго де Куба и ожидать ракетовоз с новой ракетой «Космонавт Волков», который прибудет на Остров Свободы примерно через две недели. И самое главное, никакой самодеятельности насчет «всплытия и осмотра ракеты», «выхода в эфир открытым текстом» и т. д., и т. п. А также, принять все меры по недопущению возникновения аварийной чрезвычайной ситуации, при которой может возникнуть или произойти несанкционированный пуск ракеты или гибель крейсера? Таким образом, реакция Москвы была мгновенной – инструкции были четкие и понятные: никакой паники или самодеятельности, операция продолжается, лишь немного откладывается на «некоторое» время?

Конец ознакомительного фрагмента.