Тяжелые деньги

И что?

Вот мне нечего делать, как учить наизусть тысяча шестьсот сорок слов. На Древнем-то языке! Я что, дурак, что ли.

Ну как же так! Это же заклинания?

Слушай, рассвирепел Таллео. Я тебя обязательно доведу до этой твоей кровожадной. Если уж за тебя взялась, то хоть мозгов вкрутит. Интересно, зачем ей такой пень дался. Видно, там в Башне совсем уже туго.

Ну как же так! Какое же это Волшебство тогда? Если ты заклинания будешь вот так вот читать? По бумажке? Халтура!

Повторяю тебе в третий раз. Не понимаешь заткнись! Для тебя ведь стараюсь. Блин.

Таллео взял жезл и развернул свиток. Стержень мерцал слабым красным огнем. Таллео направил стержень к основанию арки на том берегу и начал зачитывать строки. Каппа осторожно заглянул Таллео через плечо, затем уставился на красный огонь.

По мере того как заклинание разворачивалось, Таллео, следуя очертанию свода, обводил стержнем дугу. Здесь, в тени под аркой у подножья стены, было видно, как вслед за стержнем по камню ползет расплывчатый огненный зайчик. Добравшись до камня-замка в верхней точке, зайчик вспыхнул так ярко, что по серому водопаду забегали блики, а черная пропасть озарилась красным огнем. Зайчик пополз дальше и, когда Таллео завершал дугу, растворился. Таллео глухо дочитал заклинание, присел на корточки, отложил железку, свернул свиток, спрятал в мешок.

Это еще не все, сообщил он зловеще. Я только снял с Напряжения. Теперь надо высосать контур.

Таллео вытащил из мешка прозрачный кристалл размером с два кулака. Прицелившись, он осторожно бросил кристалл вперед. Кристалл ярко сверкнул, поймав солнечный луч, влетел в тень и упал под центральной точкой свода, как раз перед водопадом.

Он что, Каппа вгляделся, тоже светится? И все ярче, смотри!..

Разумеется. Контур-то не пустой! А теперь быстро за мной!

Таллео подхватил мешок и, не разбирая дороги, побежал в арку. Каппа, поднимая грязные брызги, помчался за ним. Они вбежали под арку, вскарабкались на невысокий порог, с которого журчал водопадик, забежали в затхлый холодный сумрак, пробежали шагов пятьдесят и остановились.

Так! Таллео обернулся к выходу. Самое главное, Ка...

Он не договорил. Послышался шорох, со свода посыпался песок, земля и мелкие камни. Свод задрожал, шорох перерос в грохот. С песком и землей стали выпадать камни сначала осколки поменьше, затем покрупнее. Затем весь свод обрушился страшным каменным градом. Таллео схватил Каппу за руку и дернул за собой во тьму. Они пробежали какое-то расстояние, Каппа споткнулся, налетел на Таллео, они рухнули и проскользили по влажной глине. Гулкое эхо растворилось в наступившей тьме, все стихло.

Это ты зачем? сказал наконец Каппа.

Это не я. Я же говорю: сколько этой ловушке? Ловушки так долго не держатся. Контур высосали, а разницу напряжений уже не держит. Высохла нафиг. И Мастера за такое надо гнать, в шею. Скажи спасибо живы остались. Где мой мешок... Ага... Все на месте. Подожди, я зажгу фонарь.

Таллео повозился во тьме, и темнота расступилась. В руке у него засиял матовый шар на цепочке.

Эх ты! восхитился Каппа. Это что, тоже волшебный?

Можно считать, Таллео посмотрел на фонарь. Я его украл в школе. На третьем семестре. Очень практичная штука. Я бы купил, может быть... Но таких уже давно не делают. Ему лет сто пятьдесят, наверно. Может быть, больше.

Так волшебный или нет? Что там внутри? Чем он светится?

Каппа, что значит «волшебный» в данном случае? Если ты имеешь в виду, что украден в школе волшебников, то да, еще как.

А чем он светится? Свет такой ровный и ясный!

Обычный фитиль. Только очень хороший. И обычное стекло. Только тоже очень хорошее. Я же тебе говорю: таких уже давно не делают, Таллео вздохнул. У него, видишь, свой кременек. Поворачиваешь кольцо и так далее. Потом, видишь, сверху как бы стакан не обожжешься. Это если палец в дырку совать не будешь, конечно. Или что там еще в дырки суют... Потом, видишь, кольца, стакан и цепочка из обратного олова, Таллео погладил матовый металл. Штука непрочная, но не греется и не скрипит. А если учесть, что он еще не воняет, вообще... Если масло, конечно, очищенное как надо... То фонарь в нашем деле, Каппа, просто незаменимый! И экономный очень. На этом бачке горит шесть часов. А если не светить куда попало, то все восемь. Такой фонарь сегодня никакой волшебник не сделает. А в старину делали обычные мастера. Куда только катимся, Таллео еще раз вздохнул. Его нельзя было не украсть.

Куда только катимся, покивал Каппа. Ну, а теперь что? он указал в сторону заваленной арки.

Теперь плохо, Таллео потер переносицу. Говорю тебе честно. Обратно мы здесь уже не пройдем.

Почему?

Хочешь иди. Раскопай все эти булыжники и выходи.

В смысле? А Волшебство? Ты что, ничего не можешь тут сделать?

Каппа, хватит бесить. Это не ловушка, это не капкан. Это не волшебное устройство. Это миллион пудов камня!

Ну и что? Их что, нельзя как-нибудь растворить? Распылить как-нибудь? Прожечь какой-нибудь ход?

Таллео тяжело вздохнул.

Слушай. Давай лучше я отдам тебе деньги, сразу. Тебе сказали человеческим языком. Какое здесь Волшебство, к собакам? Ты можешь Волшебством сдвинуть гору? Ты можешь Волшебством погасить Солнце?

При чем тут Волшебство и Солнце?

При чем тут Волшебство и груда камней?

Но ведь камни можно убрать!

Ну иди, убирай! Забирай свои деньги, нанимай землекопов и иди убирай камни. За трое суток всё разгребут.

И что же это за Волшебство такое тогда получается? Я ничего не понимаю! Зачем оно нужно такое, вообще? Случись что-то серьезное, что-то по-настоящему куда обращаться? К землекопам?

Я тоже не понимаю, Таллео посмотрел на фонарь. Ведь принцесса не полная дура? Во всяком случае, в народе так говорят.

Умнее тебя!

Ну да. Любовь зла. Надо что-то придумать и любовь искоренить. Сколько хороших людей погибло страшно подумать.

Ну так что?

Что «что»?

Значит, камни убрать нельзя?

Камни убрать нельзя.

Ну почему, все-таки?

Таллео, не отвечая, поднялся, взял мешок, повесил фонарь на шею, зашагал вглубь тоннеля.

Теперь новое дело. Нужно будет соображать на ходу, как теперь выходить. К тому же втроем. Подземельями теперь не пройти, это был единственный ход, который я знаю. Теперь помолчи, умоляю. У нас впереди Огненный душ. И так тошно.

Дальше вперед не пойдем, Таллео поднял фонарь, указывая вглубь коридора. Там завал почище нашего.

Как тут холодно! Каппа поежился и выдохнул золотистый клуб.

Мальчики стояли на перекрестке тоннелей. Фонарь выхватывал из темноты небольшой круг. Дальше ничего не было видно. Поток, журча по главному коридору, растворялся за спиной во мраке.

А что там? Тоже какая-нибудь мышиная норка высохла?

Гораздо хуже. Ты знаешь, что такое техника безопасности?

Еще бы, хмыкнул Каппа. Ты когда-нибудь травил серебро?

Нет. А что?

Когда работаешь с кислотой, ее соблюдать просто ужас как нужно.

А когда с кислотой все сделал? Уже не нужно? Если бы там все было в порядке, Таллео вновь указал фонарем, мы бы уже через час свистнули твою зазнобу. И уже через час пять минут ты, надеюсь, получил бы большой определяющий подзатыльник. Но там сейчас не пройти, даже если ты соберешь все лопаты нашего города. Я так понимаю, там рухнуло локтей двести. Раньше мы здесь бы так не постояли. Видишь, он посветил в стену, карниз?