Тысяча слов

Села, свесив с лежанки ноги. Перекинула через плечо и переплела растрепавшуюся косу. Зевнула.

– Повернись, – попросил Глеб, но в его голосе я почувствовала металлические нотки приказа.

Послушно встала и повернулась к нему спиной. Мужчина снова распустил мои волосы, позволяя темной массе упасть на спину, а потом аккуратно, но сильно прошелся по ним гребнем. Умело заплёл две косы и свернул их баранками, закрепив шпильками.

– Готово, – сообщил он и легко подул на шею.

Кожа мгновенно покрылась мурашками. Но я не позволила сбить себя с мысли. Вынула одну из шпилек и показала мужчине, всем своим видом демонстрируя удивление.

– Хочешь знать, откуда у меня шпильки? – хохотнул Глеб. – Да ты ревнивая, детка!

Фыркнула, возвращая шпильку на место. Щеки словно огнем опалило.

– Кира, – проговорил он совершенно другим тоном, – у тебя есть пятнадцать минут. Потом выходим.

Кивнула и поспешила к роднику.

Кусок вяленого соленого мяса и пару сухарей я доедала уже на ходу. Егерь четко придерживался заданного плана, и когда я вернулась к стоянке, он ждал меня у двери. Протянул шерстяную фуфайку с высоким воротом, проверил обувь – тяжелые ботинки на пару размеров больше моего, которые каким-то чудом нашлись среди вещей на стоянке, и недовольно поцокал языком. Я уже знала, что таким образом он выражает сомнение или недовольство.

– Надеюсь, их хватит для того, чтобы достичь долины. Иначе придется идти босиком. Откуда ты свалилась, Кира? С неба?

Я поспешно кивнула.

Он хмыкнул и протянул мне еду:

– Держи. Сегодня обеда не будет. А ужин, только если успеем достичь стоянки.

Я подумала, что в моем случае отвечать не обязательно, и, развернувшись, направилась в сторону сейда.

– Детка! Я рад, что ты такая послушная, – донеслось мне в спину. – Я очень люблю хороших девочек! Но нам в другую сторону, малыш!

Клянусь, ругательства сорвались с моих губ! Но только Глеб их не услышал. Он бодро зашагал в противоположном направлении, насвистывая незнакомый веселый мотивчик.

По моим подсчетам мы шли уже около двух часов. Никак не меньше. Дорога – еле заметная тропа – петляла между деревьев, темные кроны которых закрывали небо. Густой лес притаился и замер, наблюдая за нами. Точнее – за мной. Мой спутник, или провожатый, давно был здесь своим, и сейчас уверенно вел меня сквозь чащу вглубь Заповедника. Я знала, что мы удаляемся от стены. Чувствовала, что странный зуд, ни на мгновение не оставлявший меня на стоянке, становится все слабее. А мысли перестают путаться.

Глеб шел вперед, не оглядываясь. Не предлагая помощь. Лишь иногда бросал на меня изучающий взгляд через плечо, и мы шли дальше. Когда от усталости и неудобной обуви я начала спотыкаться, мужчина остановился, посмотрел на меня с интересом и произнес:

– Уговорила. Привал. Двадцать минут. Пять глотков воды и сухарь.

Я благодарно кивнула и взяла из его рук флягу. Сделала торопливый глоток. Потом второй.

– Кира, – голос Глеба звучал предупреждающе. – Пять, я сказал.

Я послушно отняла флягу ото рта и, подумав совсем немного, опустилась на землю. Там, где стояла. Хотелось лечь на спину и вытянуться, уставившись в небо. Вместо этого я положила в рот сухарь и задумалась.

– Почему притихла? – через некоторое время спросил Глеб.

Посмотрела на него удивленно.

– Притихла, притихла, – засмеялся егерь, – и явно что-то замышляешь.

Тряхнула головой.

– Проклятье! – прорычал Глеб, а я вздрогнула. – Кира! Ну скажи хоть слово! А то мне кажется, что я схожу с ума! И тебя вообще не существует!

Заставила себя улыбнуться, надеясь свести все к шутке. Но мужчина рывком поднял меня на ноги. Обхватил за щеки руками. Стиснул скулы. Я не могла отвести взгляда от светлых, почти прозрачных глаз, на дне которых плескалась тьма. Я видела ее, ощущала вдруг усилившийся на кончиках пальцев гул. Я дрожала в его руках. Но не от страха, нет. От предчувствия чего-то неизбежного. Его губы были сухими, а поцелуи жёсткими. Словно он наказывал себя и меня за ненужную слабость. За трепет. За тугую безграничную боль где-то глубоко в груди.

– Девочка моя, – прошептал Глеб, отстраняясь, – сладкая, глупая девочка.

Я молчала. И впервые благодарила судьбу за то, что не могу говорить.

Стоянки мы достигли за час до заката. Я с трудом переставляла ноги, мечтая только рухнуть на лежанку и не вставать пару дней. Но мой провожатый не позволил. Скомандовал немного сердито:

– Шагах в пятидесяти за срубом будет родник. Бери флягу и котелок и дуй туда. Скоро стемнеет.

Я послушно отправилась за водой. Напилась вдоволь и умылась. Заповедник снова притаился, наблюдая за мной. Решая, достойна ли я. Откуда пришло это ощущение, я не знала. Стену я уже не чувствовала. Как и надвигающуюся с закатом тьму. Но сейчас я была уверена. Точно знала, что мое место здесь.

Когда я вернулась, Глеб уже разжег огонь в очаге. Быстро подвесив котелок, он вручил мне припасы и сообщил:

– Ужин на тебе, детка. Я надеюсь искупаться до темноты.

Я приподняла брови. Искупаться?

– Ты не нашла реку? Занятно… – егерь довольно улыбнулся. – Значит завтра встаем пораньше и искупаем тебя.

Подсознание услужливо подкинуло мне несколько картинок подобного купания, и я постаралась скрыть пылающие щеки. Глеб же громко засмеялся и направился к выходу, наконец оставив меня одну.

Без ложной скромности скажу, что суп в тот вечер мне удался. Глеб, после купания одетый лишь в одни штаны, низко сидящие на мускулистых бедрах, снова поцокал языком. На сей раз выражая одобрение. Мужчина бросил на меня насмешливый взгляд и подмигнул. На темных волосах блестели капли воды. Вдруг захотелось протянуть руку и коснуться отросшей на подбородке щетины.

– Я так и знал! – воскликнул он. – У тебя куча талантов, детка.

Я думала, что усну мгновенно. Но сон не шёл. Едва тьма упала на Заповедник, Глеб запечатал дверь. Поворошил угли в очаге и устроился на лежанке.

– Отбой, Кира. Доброй ночи! – проговорил он, стоило мне пошевелиться в своем углу. – И да, можешь не отвечать. Я не обижусь.

Тихо хмыкнула в темноту. Огонь давно уже прогорел, а я все лежала без сна, прислушиваясь к ровному дыханию егеря. Куда мы идём, я не знала. Но Глеб явно дал понять, что поможет мне скрыться. Только можно ли спрятаться от Магистрата? Я была уверена, что меня ищут. Что охранитель Лерой рано или поздно возьмёт след. В конце концов, он знал про Ксандра, остальное выяснить будет достаточно просто.

Ксандр… Я верила ему. Думала, что тот вечер изменил многое. Но как же я ошибалась!

Тем временем скрежет за дверью нарастал. Я поежилась от этого звука. Глухой. Царапающий. Он вибрировал внутри, словно кто-то тянул из меня жилы. Так я чувствовала себя только однажды. В базилике. Когда случайно оступившись, вошла в круг камней. Тогда безумный скрежет ударил по ушам, заставляя упасть на колени. Что-то похожее я ощущала, когда Глеб поцеловал меня. Только боли практически не было. Лишь сладкая, тягучая истома.