Тысячелетний воин Ярополк

Писк анчуток усилился, но их самих видно не стало.

– Мда-а-а, – протянул я и оглянулся на выход, за стеклом которого виднелась хозяйка, – незадача получается.

Следом за этим потянулся за смартфоном. Палец завис над значком летучей мыши-кровососа, но потом я передумал и ткнул в заточенную в кругляшке фотографию Димы. Долго шли гудки, значащие, что маг не берёт телефон, но потом всё же он ответил.

– Ало.

– Гой еси, добр молодец, – произнёс я, стараясь, чтоб голос не выглядел взволнованным.

– Ты по делу, или как? – торопливо выговорил Дмитрий, а ещё из смартфона раздавались крики и звон бьющейся посуды.

Наверное, тоже нечисть гоняют.

– Подскажи, у меня тут анчутки в воздухе растаяли, а их изгнать надо.

– Так-так-так, – забормотал он. – Палочка с собой?

– Угу.

– В супермаркете брал или спецмагазине?

– У Всеволода, – ответил я, вспомнив имя того древнего вампира.

– Замечательно. Значит, там есть служебные заклинания. Взмахни палочкой и выкрикни: «Экс тенебрис». Это наполнит помещение навьим шумом. Для растворенной нечисти — это как серпом по яйцам. Сразу проявятся, бери не хочу.

Я хотел поблагодарить, но в телефоне раздался звонкий крик Соколины.

– Дима, тащи свою задницу сюда, разговор есть, мудак ты эдакий! Какого хре...

Дальше я не дослушал, так как звонок оборвался, оставив меня наедине с магазином и анчутками. И думается мне, у Димы незадача сейчас пострашней моей – с бабами воюет. Но долго стоять нечего, нечисть сама себя не изведёт.

Я поднял палочку, сделал глубокий вдох, быстро оглядел магазин и выкрикнул:

– Экс тенебрис!

Помещение наполнилось визгом десятка анчуток, разом возникших из пустоты. Они начали носиться по полкам, как угорелые, а в следующий миг меня с ног сбило толстое полупрозрачное щупальце, с грохотом и треском выломавшее дверь во внутреннее помещение. Я даже сделать ничего не успел, отлетев на ящик с овощами, и это уже становилось традицией. Третий раз меня тыкают в помидоры лицом.

По помещению разлилась отвратная вонь тухлятины, от которой меня чуть не стошнило.

Тем временем анчутки заверещали ещё громче, заскочив на полки под самый потолок, а из двери показались ещё несколько толстых, как моя рука, щупалец с двумя рядами присосок каждое. Незримый толмач подсунул слово «тентакли», но мне было сейчас как-то всё равно, как это называется. Гибкие и длинные, как черви, они обвили мои ноги и поволокли к двери.

– Да едрить тебя через зад и перед! – закричал я, судорожно вдохнул смрадный воздух, задержал дыхание и ткнул в скользкий отросток метательный нож, до которого смог наспех дотянуться.

Рана ожидаемо вспенилась чёрной кровью, а из темноты подсобной комнаты раздалось утробное бульканье недовольной твари.

– На, сука, ещё!

Нож замелькал в моих руках, оставляя порезы на стеклянистой шкуре. В то же время непонятное чудище отпустило, рванув щупальцами, и оказалось, что на них были не только присоски, но и множество мелких и острых как у кошки когтей. Некоторые разорвали толстую ткань джинсов и порезали кожу, отчего штаны пропитались кровью, а ноги обожгло резкой болью.

– Выродок, – процедил я и встал, приложив руку не к ранам, а к лицу, чтоб зажать нос во время дыхания.

Была надежда, что я снова стану медведем и порву недруга в клочья, но несмотря на бьющуюся в виске жилку, озверение не приходило. Я мысленно выругался и достал из ножен меч, приготовившись биться так. И заодно подумал, что мало я с хозяйки магазина денег истребовал, нужно было хотя бы два по сорок.

Из темноты подсобки блеснули громадные, как тарелки глаза, и я нервно сглотнул. Это же каких размеров должно быть создание, если у него такие зыркалки. Не иначе еле втиснулось в комнату, тогда и сделать ничего не получится – оно побольше тролля будет.

Но нужно готовиться к отступлению. Я перехватил меч в другую руку, а сам достал нож и быстро швырнул, попав в глаз. Тварь забулькала громче прежнего и рванула поближе, уцепившись всеми щупальцами за дверной косяк, но не смогла пролезть. От удара косяк лопнул. По стене в нескольких местах пошла трещина и посыпалась штукатурка. В то же время показался большой мусорный контейнер, какой на улице ставят. И из этого контейнера тянул щупальца, зыркал непомерно большим глазом и клацал огромным крючковатым клювом непонятный уродец, каких я никогда не видывал.

Глотнув вонючего воздуха, я достал ещё один нож, но метнуть не успел. Тварь быстро вытянула в мою сторону щупальца. По одному я успел ударить клинком, отрубая посередине, а остальные обвили мои руки тугими кольцами, впившись в кожу сотнями когтей. Оно дёрнуло меня к себе, отчего я чуть не упал на живот, лишь чудом зацепившись за стеллаж.

– Выродок! – закричал, когда тентакли натянулись, как канаты, прорезая кожу до мяса.

Ну, падаль, хочешь меня поближе, будет тебе поближе.

Я направил клинок, использовав более-менее свободное от хватки запястье, прямо на глаз и отпустил стойку. Меня дёрнуло вперёд, словно пружиной, однако меч не попал в чудище, а скользнул по контейнеру.

– Сука! – выругался я и упёрся ногами в косяк.

Тут-то выяснилось, что сила твари не безгранична, и я почти выпрямился, оттягивая щупальца на себя. Чудище недовольно заклацало клювом, а когда смог направить меч в середину и согнуть колени, вогнав клинок в бесформенную мутно-стеклянистую плоть, разжало хватку. Я упал на пол, сильно ударившись спиной, а потом выставил меч перед собой и начал отползать.

Но у существа был припасён ещё один фокус. Оно сделало шумный вдох и выплеснуло из себя клубы чёрного смолянистого дыма, воняющего, будто горелая куча мусора, от которого глаза начали слезиться, как от лука под ножом повара. Я закашлялся и несколько раз взмахнул клинком, брякая во мраке по стеллажам и глухо стуча по товарам. Лишь один раз зацепил нечто податливое, заставив тварь недовольно забулькать. Вскоре что-то противно заверещало, а с потолка полилась холодная вода. Сквозь редеющий дым начал пробиваться свет. Под ногами хлюпали лужи.

Правую ногу снова обхватило щупальце, потянув к застрявшему в двери мусорному контейнеру с поселившейся в нём тварью, я ударил, но не очень удачно.

В воздухе несколько раз что-то свистнуло, пролетев над головой, заставив чудище отпустить меня и подобрать тентакли. Это дало несколько мгновений для передышки, которыми я воспользовался. Утерев с лица слёзы и воду, положил на ближайший стеллаж меч и вытащил лук, после чего начал выпускать в дверной проём стрелу за стрелой: трёхгранные бронебойки, острые срезни, похожие на долото колунцы, коими деревянные щиты и костяные панцири легко колоть, охотничьи с зазубринами и даже тупоносые битни. Даже не видя твари, я помнил, где она находилась, а промахнуться по такой сложно даже вслепую.

Раз стрела, два, три. Ещё и ещё. Я стрелял, пока они все не кончились. А потом начал метать ножи, и только когда и их не осталось, снова схватил меч и бросился вперёд.

– Сдохни!

Урод дёргал щупальцами, пытаясь вытащить засевшие в мясе стрелы, но только ломал одни и загонял ещё глубже другие. Я подскочил вплотную и начал колоть и рубить всё, до чего мог дотянуться. Один раз меня откинуло ударом тентакля, но это уже не играло никакой роли. Обессиленного монстра легче добить, хотя и на это ушло много времени – пока щупальца обрубишь на корню, пока глаза вырубишь, как кочаны капусты на закваску. А потом пришлось навалиться всем телом на меч и ворочать в ране, разрезая внутренности. Лишь через десяток показавшихся столь долгими минут, полностью вспотев и вымотавшись так, словно наколол целую поленницу дров, я отошёл от вонючего трупа, сплюнул слюну и сел на пол, прислонившись спиной к морозильнику с мороженым. Глаза пробежались по раскуроченному магазину, по выглядывающим из-за уроненных стеллажей анчуткам, по закопчённому, как при пожаре, потолку. А когда взор опустился под ноги, то заметил странные вещицы, которым здесь не место. «Гайки с резьбой на сорок», – прошептал незримый толмач, и я подцепил пальцами довольно увесистую шестигранную железку с дыркой посередине. Не иначе её кто-то швырнул в монстра, подсобив мне в схватке с тварью.