Тюдоры. От Генриха VIII до Елизаветы I
Шрифт:
Они отправили послание королю с просьбой о помиловании, после чего вышли из собора и отправились к раскинувшимся за городом полям, где их ожидал народ; они сообщили присутствующим, что не пойдут с ними дальше, а останутся ждать ответа от короля. Мятежники, ошеломленные этой новостью, стали опасаться полного краха своих планов. Многие разошлись по своим деревням – по свидетельствам, почти половина всего ополчения покинула Линкольн. В город прибыл королевский глашатай с требованием сдаться, и, перед лицом королевской власти, бунтари разбрелись в разные стороны. Ответ Генриха на петицию народа звучал демонстративно дерзко. «Какое нахальство слышать от вас, неотесанных простолюдинов одного графства, – написал он в запальчивости, отбросив всю дипломатичность, – одних из самых отъявленных варваров и каналий
Впрочем, потухший мятеж в Линкольншире стал лишь прелюдией к куда более масштабным и опасным брожениям в других уголках страны. «Беда сия по-прежнему тяготеет над нами, словно лихорадка, – писал один из королевских служащих Кромвелю, – один день все хорошо, другой день все плохо». Народ Йоркшира видел зажженные маяки по ту сторону Хамбера и с энтузиазмом поднял повстанческие знамена. «Не случись восстания в Линкольншире, – говорил впоследствии Кромвелю один из членов королевской комиссии, – не восстал бы и народ на севере». Мятеж на востоке Йоркшира стал, по сути, перемещением зародившегося восстания на север, однако в этот раз он проходил более организованно. Монастыри играли важную роль в жизни йоркширцев, и упразднение небольших обителей вызвало всенародное осуждение.
Восстание под номинальным предводительством дворянина Роберта Аска началось со звоном колоколов в Беверли; манифест призывал всех дать клятву верности Богу, королю, народу и святой церкви. Епископы и аристократы, разумеется, не упоминались, поскольку, согласно широко распространенному мнению, своими «нечестивыми внушениями» они сбили монарха с пути истинного. Король, простой народ и церковь – вот краеугольный камень, на котором, как считалось, зиждется Англия. Так или иначе, ничто не могло навредить Генриху; это расценивалось бы как измена.
В народе восстание получило известность как Благодатное паломничество. Его символом стала эмблема или знамя с изображением пяти святых ран Иисуса Христа, полученных во время распятия. Это вполне может служить доказательством того, что мятежники в своем большинстве устроили религиозный протест. Их требования включали возвращение «прежней веры» и возрождение монастырей; любопытно, что еще одним требованием стало «вновь признать принцессу Марию законнорожденной дочерью и аннулировать прежний правовой акт [о ее незаконнорожденности]». Марию, таким образом, воспринимали как неофициального представителя ортодоксального католического движения.
Услышав раздавшийся в обратном порядке перезвон колоколов в Беверли, жители собрались на полях и под руководством Аска условились встретиться в Вествуд-Грин в полном вооружении; все графство поднялось на призыв, и Аск опубликовал декларацию, обязывающую «всякого человека хранить верность потомству короля и благородству крови и охранять Божью церковь от расхищений». Лорда Томаса Дарси, королевского распорядителя в Йоркшире, уведомили о неких «умалишенных», подстрекавших к восстанию в Нортумберленде, Денте, Седберге и Уэнслидейле; он тотчас поехал в замок Понтефракт, а сына отправил к королевскому двору в Уайтхолл. Восстаниями на севере Йоркшира и в графстве Дарем руководил Капитан Нужда – скорее некая идея, чем конкретное лицо. Представляется, что население этих регионов, а с ними и жителей Камберленда и Уэстморленда сельскохозяйственные и экономические вопросы заботили не меньше, чем религиозные. В Камберленде четыре «капитана» – Вера, Нужда, Жалость и Сострадание – прошествовали торжественной процессией вокруг церкви в Бурге, после чего приняли участие в Божественной литургии.
К середине октября паломники Роберта Аска намеревались начать наступление на Йорк. Других ополченцев стянули для осады Халла, торгового конкурента Беверли, который в скором времени пал без сопротивления. Дарси отправил Генриху послание с просьбой выслать деньги и оружие, чтобы спасти королевские сокровища в Йорке. 15 октября Аск вместе с ополчением в двадцать тысяч человек подступил к городской заставе и издал прокламацию, в которой заявлял, что враждебные королю злоумышленники стоят за всеми нововведениями,
«противоречащими святой вере», и намереваются «осквернить и разграбить дочиста все государство». Это была аллюзия на ликвидацию малых монастырей и опасения за судьбу приходских церквей; однако в ней содержалась отсылка к налоговому бремени, лежащему на плечах народа.Мэр Йорка открыл городские ворота и впустил Аска с его людьми. Первоочередным требованием было наведение порядка, в связи с чем власти издали указ, обязывавший всех мятежников или «паломников» платить два пенса за каждую трапезу. С собой Аск принес петицию, которую собирался отправить королю. В ней перечислялись все прежние жалобы и недовольства, и в первую очередь – «упразднение столь огромного числа святых обителей». Они сопровождались критикой Томаса Кромвеля и многих епископов, «кто подрывал веру в Иисуса Христа». На двери Йоркского собора Аск повесил приказ «всем верующим вернуться в свои обители». В городах и на их окраинах располагалось множество небольших монастырей. Жители, освещая путь факелами, с ликованием и торжеством сопроводили монахов к их прежним жилищам. Той же ночью во всех новообретенных обителях, «несмотря на позднее время, отслужили заутреню».
Неудача линкольнширцев стала большим разочарованием для йоркширских мятежников, но теперь они действовали куда более дисциплинированно и целенаправленно. Они заручились – в добровольном или принудительном порядке – поддержкой местных джентри, которых обязали дать клятву, что они «присоединяются к нашему благодатному паломничеству ради народа лишь только во имя всемогущего Бога, веры и воинствующей святой церкви и служения им, оберегания короля и его потомков, религиозного очищения аристократов и изгнания всех сквернавцев и злоумышленников». Разгон всех «сквернавцев» являлся еще одним признаком народного беспокойства; считалось, что основы традиционного общественного уклада, со всеми его титулами и сановностью, находились под угрозой полного краха. Как джентри, так и простой народ были в равной степени консервативны. Аск и его сторонники, по всей видимости, искренне полагали, что действуют от лица короля и что в конечном итоге он воздаст должное всем их усилиям.
Аск пошел в наступление на замок Понтефракт с немногочисленным отрядом из трехсот человек. Он отправил письмо собравшимся в нем вельможам с требованием сдаться. В противном случае им грозила атака. Аск прекрасно знал, что тысячи его соратников уже спешат для подкрепления. Лорд Томас Дарси решил устроить переговоры и пригласил Аска в зал для торжественных церемоний, где он мог обсудить жалобы паломников с архиепископом Йоркским и другими лицами. Аск взял слово перед этими титулованными сановниками и объяснил им, что «духовные лорды не выполнили свой долг». Двумя днями позже Дарси капитулировал и сдал замок. Генрих, равно как и другие, считал, что он не справился со своими обязанностями.
К тому времени бунт разросся далеко за пределы Йоркшира, охватив Камберленд, Уэстморленд, Дарем и Нортумберленд. Точнее сказать, существующие волнения и подозрительность еще больше обострились на фоне событий, развернувшихся на востоке Йоркшира. Бервик и Ньюкасл, а вместе с ними королевские замки в Скиптоне и Скарборо требовали от короля выполнения требований. Никакой всеобщей кампании не последовало, имели место лишь отдельные стычки; множество людей были мобилизованы, в то время как перспективы оставались весьма туманными.
Королевского глашатая, прибывшего в замок Понтефракт, сопроводили к Роберту Аску; герольд отметил, что «выражением лица и манерой держать себя он походил на благородного принца». Ему вручили прокламацию короля, однако, по всей видимости, она представляла собой лишь набор высокопарных слов. Вскоре подоспел рапорт, гласивший, что королевская армия под предводительством графа Шрусбери собралась всего в 19 километрах к югу от Донкастера; солдаты разбили лагерь в 40 километрах от замка Понтефракт. Было решено, что Аск и его войско двинутся вниз к Дону и встанут у них на пути. Высказывалось мнение, что во всех битвах народ должно сопровождать священное знамя святого Кутберта, небесного покровителя северных регионов Англии. В Понтефракте к Аску присоединились другие отряды вооруженных ополченцев, и теперь вся местность находилась в боевой готовности.