Тюдоры. От Генриха VIII до Елизаветы I

Эта запоздалая волна восстаний не смогла достичь своей цели. Местные джентри, желавшие доказать свою верность королю, мобилизовали своих сторонников. Герцог Норфолк собрал войско в четыре тысячи человек, большинство из которых не так давно сражались на стороне Роберта Аска, а теперь стремились искупить свои прежние грехи. Они настигали мятежников, заманивали в засаду и чинили расправу. Один из отрядов предпринял попытку нападения на Карлайл, однако потерпел поражение и попал в плен. Норфолк обнародовал прокламацию, в которой приказывал всем бунтовщикам добровольно прийти в Карлайл и сдаться на милость короля. Так, «жалкие презренные существа», как их называли, один за другим заявляли: «Я сдаюсь из-за страха за свою жизнь»; «Я сдаюсь из-за страха потерять все свое имущество»; «Я сдаюсь из-за страха, что мой дом сожгут и погибнут мои жена и дети».

Однако ничто не могло усмирить гнев короля. Он приказал герцогу Норфолку «устроить столь жестокие казни значительного количества жителей в каждом городе, деревне и селении… чтобы это грозное зрелище послужило уроком для любого, кто в будущем осмелится учинить что-либо подобное; и мы требуем, чтобы вы выполнили сей приказ без всякой жалости или уважения». По злой иронии судьбы другой приказ постановлял проведение судебных процессов над некоторыми заключенными с участием их родственников в качестве присяжных; так, например, дядя выносил смертный приговор племяннику и видел, как его голову насаживают на кол. Многих восставших повесили в родных деревнях на деревьях в их садах – в знак памяти об их измене. Других повесили в цепях. Король потребовал устроить самую беспощадную расправу как предостережение будущим поколениям.

Конец ознакомительного фрагмента.