У Адских Врат

«Вряд ли нападение было расплатой. Будь это так, какая им разница, уеду я из Нью-Йорка или нет? Почему бы им было просто не осуществить угрозу сразу же? Кто они?!» Крик души.

Камилла читает:

— «Многочисленные рукава дельты живописны, но обманчивы. Очень легко заблудиться в лабиринте островов. Будьте осторожны!»

День жаркий, небо синее; ни Воорт, ни Камилла не сказали ни слова о его вчерашней несостоятельности. За несколько минут цивилизация словно исчезла. В темной, бурной воде ничего не видно. Они разрезают маслянистую волну, поднятую проплывающим мимо потрепанным грузовым судном — таким ветхим, что не смогло бы пройти техосмотр в Нью-Йорке.

Они сворачивают в один из узких каналов. Покосившиеся дома стоят на сваях на расчищенных участках леса. Течение проносит мимо распухшего дохлого тапира. В кронах деревьев пронзительно перекликаются парочки ярких попугаев. Иногда мимо с ревом проносится современный катер.

— До Нью-Йорка словно триллионы миль, — говорит Камилла.

На ней футболка с логотипом «Таргет» — осталась после старой телепередачи — поверх бикини. Воорт надел майку софтбольной команды Полицейского управления Нью-Йорка и мешковатые спортивные трусы «Лэндз-энд». На обоих высокие неопреновые ботинки — на случай, если придется идти пешком по грязи.

В полдень они выбираются на берег и перекусывают свежим хлебом, сыром, салями и бананами, запивая все холодной минеральной водой.

— А все-таки любопытно… почему ты за все платишь наличными, а не кредитной карточкой? — спрашивает Камилла.

— В путеводителе говорится, что здесь за это берут дополнительные проценты.

Но Камилла — режиссер новостей. Она не бросает заинтересовавшую тему. И снова заговаривает об этом вечером, когда они одеваются, собираясь на обед, в маленьком отеле «Дельта», — администратор здесь принял наличные.

— Помнишь ту передачу пару лет назад, которую «Таргет» делала по списку «Самых разыскиваемых»? Как ФБР выслеживало их по платежам по кредитным картам?

— Ты меня разоблачила. Меня преследует ФБР.

— Мы делали еще одну передачу — о водителе грузовика, незаконно перевозившем срубленные деревья из государственных заповедников. Ему все это страшно не нравилось, но он не мог заставить себя сдать своего босса. Я довела его до слез. В конечном счете, успокоившись, он рассказал.

— Для этих воспоминаний есть какие-то особые причины?

Их номер расположен на третьем этаже, балкон выходит на площадь. Воорт надевает летние брюки, темно-синюю спортивную куртку и белую рубашку. Камилла застегивает молнию на цветастой юбке в пол, на ногах — сандалии из ремешков. Светло-зеленый топ сочетается с легкой шерстяной кофточкой. В путеводителе сказано, что вечером в дельте можно простудиться.

— Не хочешь говорить мне, что происходит, — хорошо, — мягко произносит Камилла. — Но не лги мне.

Легкий ветерок пахнет зеленью, дизельным топливом, барбекю и чем-то, что напоминает Воорту яблочное повидло, но какое-то не такое.

— Сначала, в Нью-Йорке, я думала, что тут замешана женщина. Но женщина тут ни при чем, — продолжает она.

— Да.

— Перед тем как я в прошлый раз вышла замуж, мой муж — бывший — ухаживал за мной как сумасшедший. А потом, на следующее утро после церемонии, я, помнится, приготовила ему омлет. Пока он еще спал. Он спустился вниз. Посмотрел на еду. У него что-то во взгляде изменилось. Он сам изменился, но я еще несколько месяцев делала вид, что не видела этого или неправильно поняла. Сказал он только одно: «Ненавижу омлет». Но имел в виду совсем другое. Я обещала себе, что никогда больше не буду обманываться.

— Я люблю омлет.

— Чего ты боишься? Ты пугаешь меня. Это на тебя не похоже. Ты сильный человек. Самый сильный из всех, кого я знаю. Ты решишь любую проблему.

— Умираю от голода, — запинаясь, говорит Воорт. — Пойдем есть.

Из дельты они выезжают на шоссе, ведущее с севера на юг, и направляются в бескрайние пампасы. Мили, часы — целый день езды; Воорт все дальше от Нью-Йорка. Он едет в пустоту. Они с Камиллой почти не разговаривают. Он едет за край мира. Большие и малые города остаются позади; они в пустыне — и по-прежнему едут на юг.

Становится холоднее. Они едут в сторону Антарктики. Пейзаж немного напоминает Нью-Мексико. Сушь и заросли полыни. А еще Воорт видит покрытые снегом вулканические пики на западе, и все время дует свежий ветер, и нет животных — только бесконечная двухполосная дорога, вся в рытвинах. Деревья небольшие, чахлые и, кажется, наклонены к югу, словно даже растения стараются вырвать из земли корни и сбежать. На стоянках под жестяными навесами индейцы в толстых свитерах продают коку и буррито с ветчиной и сыром.

— Теперь я знаю, почему сотрудники турфирм называют отпуск «побегом», — говорит Камилла. Она старается держаться подальше от Воорта — насколько позволяет переднее сиденье взятого напрокат «пежо».

Местность становится зеленее. Дорога явно идет в гору. Впереди видна сплошная линия громадных, темных гор, в шапках туч. Полынь сменяется бурой травой, а трава — сосновым лесом. Тучи нависают вдали, как часовые. Огромные стрелы сине-зеленых молний гоняются друг за другом по бескрайнему небу.

— «Патагония — один из самых красивых в мире уголков дикой природы», — вслух читает Камилла.

Дорога взбирается вверх, в Барилоче, — и похожие на пряничные домики отели, и узкие улочки, и количество магазинов для лыжников, сувенирных лавок, ресторанчиков — все напоминает туристический городок где-нибудь в высокогорье. Среди машин на улицах много американских моделей двадцатилетней давности, блестящих и ухоженных, похоже, их владельцы знают, что даже в случае мелкой неполадки второго шанса для машины здесь не будет. Склоны гор исчерчены лентами лыжных трасс, хотя в сентябре, когда в Аргентине весна, все закрыто.

— Вы принимаете наличные? — спрашивает Воорт у улыбающегося клерка в первом же четырехзвездочном отеле.

— Да, но мне нужно прокатать кредитную карточку на случай, если у вас будут дополнительные расходы.

Воорт благодарит клерка, и они уходят в другой отель. Но и там правила те же.

Пройдя четыре квартала, Воорт обнаруживает красивый пансион, весь в цветущих альпийских цветах, за белым заборчиком. Хозяин от руки записывает имена постояльцев в журнал, а еще принимает дорожные чеки.