У чёрта на куличках

— Боже… Что за убойный напиток ты мне вчера подсунул? — простонала я убитым голосом.

— Я же предупреждал, что не стоит налегать на вино, — насмешливо отозвался он, повернувшись ко мне лицом и подперев голову рукой.

От его восхищенного взгляда я снова превратилась в томат.

— Слушай… То, что произошло… — начала я, запинаясь на каждом слове — подобрать нужные моя похмельная головушка категорически отказывалась.

— Случилось то, что случилось, — философски заметил Третьяков, потянувшись к моим губам, но на этот раз я нашла в себе силы уклониться.

Вот же блин, что со мной вообще такое?! В первую очередь, проснувшись и обнаружив себя в столь пикантной ситуации, я должна была бежать без оглядки, а вместо этого лежу тут с довольной миной насытившейся кошки и, не стесняясь, разглядываю красивое сильное тело парня.

— А это было… Ну, тебе понравилось? — отводя глаза, ляпнула я.

— Ты себя, кажется, всегда недооцениваешь, — со смехом отозвался Юра, но прежде, чем я придумала, что ответить, услышала, как под окнами притормозила машина.

Пока я сидела в постели, туго соображая, что делать — искать свою одежду или метнуться к окну, чтобы посмотреть, кто неожиданно явился в столь неподходящий момент, Юра натянул боксерки, затем, быстро распахнув шкаф, выудил оттуда джинсы и футболку, и, бросив на меня странный взгляд, подошел к окну, сдвинув штору так, чтобы его не заметили со двора.

— Твою мать! Только этого не хватало…

От этого высказывания мое бедное сердечко пропустило удар и следом провалилось в пятки.

— Одевайся, Алиса, твои мучения закончились, — чужим голосом продолжал Юрка, сунув мне платье, которое я вчера оставила на спинке стула.

— Юр, что происходит?! Кто там?

— Одевайся, малыш, — страстно прильнув к моим задрожавшим губам, повторил он, и спустя мгновение в комнате я уже была одна, а из-за приоткрытой двери донеслись торопливые шаги вниз по лестнице.

Черт, черт и еще раз черт!!! Кого там притащило с утра пораньше? Так хотелось понежиться в объятиях Третьякова!

Путаясь в скомканном и помятом платье, я пыталась влезть в него, но противная ткань липла к моему вспотевшему от страха телу. Между тем я слышала смутно знакомые голоса снизу, что конечно, приводило меня в еще большую растерянность.

Координация движений была нарушена, наверное, сказывалось выпитое накануне или, что, скорее всего, бурная ночка в объятиях Юры.

Вспомнив о том, что мы вытворяли, я пожелала грохнуться в непробудный обморок и там отлежаться, пока бы все не утряслось. Или вообще не вылезать из этой постели…

Наконец, кое — как одевшись, я, стараясь сохранить равновесие и держась за стену, поковыляла по ступеням, вытягивая шею для лучшего обзора того, что происходило в прихожей. Вот уж кого я там не ожидала увидеть, так это Светку!!!

Похмелье вмиг слетело с меня, не помня как добралась до своей подруги, я развернула ее к себе, сверкнув глазами.

— Князева?!

Ланка картинно закатила подведенные черными стрелками глазищи, изображая из себя саму невинность.

— Боже мой, Лиска… Что с тобой, ты выглядишь просто ужасно! Что он с тобой сделал, этот… Этот…?!

— Прекрати разыгрывать комедию, — одернула я ее, — какого черта ты тут забыла и как вообще меня нашла?!

— Должен признаться, тебя мы здесь увидеть не ожидали, — раздался уверенный мужской голос, от звука которого я едва не лишилась самообладания.

Круто повернувшись на шестьдесят градусов и сдвинув притихшую Князеву в сторону, я смерила Дениса уничтожающим взглядом. Но меня немного смутил его наряд.

Он был в стильном пиджаке черного цвета, голубая в полоску рубашка оттеняла смуглую кожу лица, а галстук на тон светлее костюма строго затянут под воротом. В потемневших глазах Панкратова читалось недоумение, перемешанное с растерянностью.

— Алиса, давай, собирайся, я отвезу тебя домой, дядя Сережа же там с ума сходит, — встряла настырная Светка, настойчиво потянув меня за руку, но уйти так просто я не могла.

Мне требовались объяснения того, что творилось ныне на моих глазах. И стоит ли упоминать, что я совсем обалдела, узрев вошедшего в дом Савельева, который с равнодушным видом потряхивал в руках наручники.

— Лиса, она права, тебе лучше уехать сейчас, не нужно на это смотреть, — сказал Дэн, подтолкнув молчаливо взиравшего на меня Юру к оперативнику.

— Что тут происходит?! — завопила я, совершенно лишившись остатков самообладания и решительно преградив Сашке путь, когда он с мерзкой ухмылкой шагнул к Юрке.

— Пойдем, не надо устраивать скандала, Алиска! — повысила голос Князева, но я стряхнула ее пальцы и переводила гневный взгляд с Дэна на Савельева.

Они обменялись какими-то непонятными знаками и кивками, после чего Савельев, бесцеремонно оттолкнув меня, подошел к Юрику и произнес, явно наслаждаясь ситуацией:

— Ну что, господин Третьяков Юрий Александрович, финита ля комедия, как говорится в одной известной пьесе? Отбегались, едрить твою… Позвольте Ваши руки и не советую дергаться, если не желаете усугубить свое и без того не завидное положение!

Впав в полную прострацию, я ошеломленно смотрела на то, как Юра покорно протянул руки оперу и на его запястьях защелкнулись эти жуткие браслеты. Выходя из дома, он замешкался, оглянувшись на меня и подмигнул.

— Надеюсь, еще увидимся, милая. Ты просто потрясающая девушка!

* * *

— Долго ты еще будешь молчать? — в который раз допытывался папенька, меряя шагами комнату и нервно на меня поглядывая.

Я демонстративно отвернулась, делая вид, что ничего не может быть интереснее, чем разглядывание персидского ковра на стене. Эту ночь, как ни странно, я спала, как сурок. А наутро, перед тем, как уехать на работу, отец заглянул ко мне в спальню, с попыткой выведать все обстоятельства проведенного с Юрой времени.

Но это зря, ничего ему рассказывать я не собиралась, а уж тем паче посвящать в события позавчерашней ночи.

— Алиса, ты меня слышишь или так и будешь корчить из себя всеми обманутую несчастную девушку?! — не вытерпев, рявкнул Сергей Иванович, остановив яростный взгляд на моем лице.

— А разве это не так? — соизволив сменить гнев на милость, спросила я, равнодушно встретив вспышку его негодования.

— Дочка, ну в чем я виноват? Если бы я сразу раскрыл тебе все карты, наша секретная операция с треском бы провалилась, — поменяв тон, начал оправдываться он.