У чёрта на куличках

В первую секунду мне показалось, что это галлюцинация. Как она тут оказалась, если, по словам Панкратова, ее спер Палкин и умотал в город белых ночей?!!!

Придя в себя от изумления, я присела на корточки, рванула замочек — молнию и проинспектировала содержимое сумки. Ну, точно, это же она, вон и брюлики те самые, а под ними ровные пачки долларов! Капец. Что же получается?! А может, Палкина уже взяли с поличным, и он тоже парится в СИЗО? Но оперативно же, однако работают нынче представители системы!

Быстро захлопнув дверцу сейфа, я прошлась по кабинету, с нетерпением ожидая возвращения Дэна, наверняка сейчас притащит папеньку и тогда…

Усевшись на стол, я выудила из пачки сигарету, неумело прикурила и тут же чуть не задохнулась, закашлявшись и слезящимися глазами ища графин с водой. Блин, и как эту гадость только употребляют?!

Сделав пару глотков воды, решила, что никогда в жизни не стану курить. В замке провернулся ключ и когда в кабинете появился Панкратов (причем странно, он был один) я чинно восседала к кресле для посетителей.

— Вот, держи, пришлось, правда, уламывать одного человечка, — он подал мне то, что я так желала заполучить и сел за стол, просверлив своими темными глазами, — Алиса, только я тебя очень прошу, будь осторожна. Третьяков бандит, и не просто рядовой браток из свиты авторитета, он принадлежит к воровской касте и…

— Я не нуждаюсь в нравоучениях, Денис Павлович, — отрезала я, пряча драгоценные бумажки в недра клатча, — спасибо тебе.

— Антон тебя проводит, сегодня его смена, я ему уже позвонил. Тебя отвезти до СИЗО?

— Не стоит, я… Я сама доберусь. Скажи только, где оно находится?

Денис долго смотрел на меня, видимо, все еще размышляя, на кой черт мне понадобилась эта вылазка, а потом устало произнес:

— Ты должна знать это заведение, твой отец как-то упоминал, что однажды ты напросилась с ним в СИЗО, чтобы наглядно увидеть, что из себя, представляет эта «камера пыток».

В моем мозгу произвелись быстрые подсчеты. Был такой случай, мне тогда исполнилось лет четырнадцать. Меня снедало любопытство, и я уболтала папеньку взять меня с собой, ему нужно было встретиться с начальником СИЗО и я смогла воочию убедиться, в неприглядности сего заведения.

— «Матросская Тишина», правильно? По рассказам, это жуткое место, где содержат до суда воровских авторитетов… — закусив до боли губу и стараясь не разреветься, выдохнула я. Дэн лишь кивнул.

… Выходя из машины у здания, уже виденного мною однажды, которое напоминало неприступную крепость, я осмотрелась. У входа толпились какие-то женщины, мужчины и даже дети, испуганно хватаясь за руки матерей. Наверное, приехавшие на свидание родственники, мимолетно пронеслось в моей голове, пока я, кое — как растолкав люд, вошла внутрь. И тут навстречу мне шагнул высокий парень в камуфляжной форме.

— Вы Алиса Белова?

Черт, оперативно работает система, в который раз подумала я, а на его вопрос лишь кивнула. Должно быть, это и есть тот самый Антон, о котором говорил Панкратов.

— А я Вас сразу узнал по описанию внешности, — настырно продолжал балаболить надзиратель, пока мы шли по мрачным застенкам изолятора, — Дэну повезло, Вы очень красивая. Но что же привело столь прекрасную девушку в наши неприветливые края, ведь, насколько я понял, Вы хотите увидеть Третьякова?

Послав ему многозначительный взгляд, который он истолковал верно, я шагнула в дверь, любезно распахнутую передо мной Антоном.

Это оказался кабинет, у стены стоял рабочий стол, пара стульев, на стене подробная карта Москвы и области. Мое сердце отбивало сумасшедший ритм.

— Подождите здесь, я Вас позову, — уходя, велел мне Антон.

В ожидании Антона я расхаживала по небольшому кабинету, обдумывая слова, которые мне предстояло сказать Князю. Черт, с чего начать? Ведь, по сути, из-за него начались все мои неприятности, а сколько страху я натерпелась! Одни только братки у моего подъезда чего стоили! А еще мне никак не давала покоя мысль, почему голос Юры, когда я позвонила ему в первый раз там, на трассе, показался знакомым…

Но память, сколько бы я не перебирала варианты, не желала подкидывать момент, где и когда я могла с ним встречаться раньше. Да и если бы это имело место быть, разве бы я забыла об этом?!

— Вот же блин, — вслух пробормотала я, в нетерпении стоя у окна, забранного крупной решеткой и созерцая тюремный двор.

Так, Лиса, спокойно, главное, не поддавайся на его харизму. Этот человек мог поломать всю твою жизнь, да что уж там говорить, именно это и случилось. Третьяков, будь он трижды неладен, прочно засел в мыслях, и не проходило ни минуты, чтобы я не думала о нем. Интересно, а он мной воспользовался в каких-то целях, хотел разузнать, где сумка с баблом или я его тоже зацепила?

Наконец все тот же Антон проводил меня в одну из расположенных в ряд камер и толкнул дверь. Я почувствовала, что еще чуть-чуть и грохнусь в обморок, но каким — то чудом нашла в себе силы шагнуть внутрь неожиданно прохладного закутка.

Вопреки моим ожиданиям, там не оказалось стеклянной стены, как в прошлый раз, когда я была тут с папенькой.

— Мне подождать Вас за дверью, Алиса Сергеевна? — осведомился надзиратель, жестом приглашая меня располагаться на стуле.

— Нет, в этом нет необходимости, — выдавила я, все время, оглядываясь, словно Юрка мог материализоваться ниоткуда, — сколько у меня времени?

— Денис предоставил в Ваше распоряжение двадцать минут, — нагло меня рассматривая, заявил Антон и я поспешно отвернулась, ощущая предательский румянец на щеках.

— Двадцать минут…

Эти слова повисли в воздухе, а потом Антон вышел, и следом послышался лязг открываемой где — то двери и торопливые уверенные шаги по каменному настилу.

Вот в эти мгновения мне показалось, что душа моя покинула мое бренное тело, осталась лишь напряженная пустота, подначиваемая страхом. Я стояла, не шелохнувшись, вцепившись пальцами в сумочку, и кажется, даже не дышала.

Позади меня кто-то был, но молчание просто угнетало и я не выдержав первой, резко повернулась.

Юра стоял на пороге камеры, пожирая меня безумными глазами, в глубине которых (я могла поклясться!) сверкало то же неприкрытое восхищение, как при нашей последней встрече. Он был слегка бледен, а его запястья вновь сковывали эти жуткие браслеты и мои глаза противно защипало.

Черт, ведь я же пришла, чтобы отвести душу и высказать ему все, что накопилось на сердце, влепить ему пощечину и гордо удалиться, навсегда оставив здесь даже воспоминание об этом негодяе! Ну, чего же ты стоишь, злорадно прошептал мой внутренний голос, давай, сделай то, что собиралась.