У гробового входа

Они спокойно допили кофе. (Пользуясь своим блокнотом, Александр Иванович принимал посильное участие в беседе.) Только после этого, за какие-нибудь двадцать минут до заказанного автобуса, появился Игорь.

На Игоре был тщательно отутюженный костюм и самый темный галстук, который ему удалось отыскать: темно-серый в желтую крапинку. ироническим удивлением Александр Иванович отметил, что еще может радовться тому, что Игорь не слишком долго будет докучать ему своим присутствием. Вдохновляло и отсутствие секретарши кафедры, Маргариты Владимировны.

Когда Александр Иванович и Ольга Петровна направились в комнату - пора было собираться, - Игорь улучил момент и шепотом спросил Олю, можно ли будет вручать цветы, и в какой момент (букет он держал в портфеле). Оля пожала плечами: ''Смотри сам''.

К одиннадцати спустились вниз, но не обнаружили автобуса.

Вскоре недоразумение разъяснилось: подошел водитель и сказал, что автобус на шоссе - проезд вдоль дома заставлен чстными машинами, ему не проехать.

17

К крематорию подъехали в 11.40. Надежды Александра Ивановича на отсутствие секретарши не сбылись - она ждала здесь, и не одна. На ступенях, высматривая автобус, стояли трое: сама Маргарита Владимировна, ее подруга из ''Предсмертной помощи'' и невысокий плотный мужчина с венчиком курчавых волос вокруг лысины - доцент Мазаев, которого на кафедре считали любовником Маргариты. На Мазаеве был дорогой синий костюм, оставлявший почему-то впечатление помятости.

Все трое держали цветы. Все же Александр Иванович почувствовал благодарность - за то, что не нагрянули домой.

По мраморным ступеням поднялись на площадку.

Александр Иванович осмотрелся. Справа находились траурные залы (об этом извещала соответствующая надпись), накрытые золотистым шатром крыши. Слева - какие-то службы. Трубы не было видно, однако ее положение выдавал негустой, но вполне отчетливый шлейфик черного дыма, поднимавшийся из-за служб. Вперед и назад обзор был открыт. Впереди расстилалось поле с бетонными параллелепипедами, куда, как в многоквартирные дома, замуровывали урны.

Только позади ничто не напоминало о смерти - блестела речка, по полю полз трактор.

''А подполковника уже, должно быть... нету... '' - подумал Александр Иванович.

18

Маргарита и Оля пошли искать ''свой'' траурный зал. Еще вечером Александр Иванович предупредил Олю, что не хочет ни речей, ни музыки. Оля сказала об этом Маргарите. Та удивилась, но промолчала.

Вскоре они обнаружили зал, а заодно и распорядителя - моложавого, с косметикой на лице, в потертом черном костюме, сильно пахнущего валерьянкой. Когда его попросили обойтись без речей и музыки, он вдруг уперся: ''Так не положено''. Дело уладила Маргарита, отведя его в сторону и сунув кредитку.

На своем присутствии в зале он, однако, настаивал решительно.

19

В 12 началась церемония. Двери траурного зала раскрылись, туда вошли распорядитель, за ним Александр Иванович и затем остальные. Распорядитель сразу прошел в дальний конец зала. Там, ровно посередине, была белая дверь без всяких надписей.

Провожающие сами собой распределились вдоль одной стенки, в то время как Александр Иванович оказался у противоположной.

Распорядитель молча стоял у белой двери, лицо его выражало сосредоточенную скорбь. Остальные растерянно переминались. Положение становилось натянутым.

Распорядитель кашлянул, вероятно, собираясь вопреки оскорбленному профессиональному самолюбию начать речь, но тут Ольга Петровна наконец преодолела оцепенение. Нервно дернувшись, она сошла с места и наискось пересекла мертвое пространство посреди комнаты.

Начиная движени, она еще не знала, что будет делать, но, подойдя, взяла Александра Ивановича за плечи и начала целовать его в лицо. атем оторвалась и стала рядом, держа его за руку. Стали подходить и другие.

Оля тоже поцеловала отца и стала с противоположной стороны от него. Игорь пожал ему руку. За Игорем пожали руку те, кто еще оставался. Цветы (это решилось само собой) отдали Ольге Петровне.

Все это разворачивалось без единого слова. Распорядитель сглатывал слюну, но казалось, что он глотает слова не сказанной им речи.

Александр Иванович не отдавал себе в этом отчета, но выражение его лица напоминало улыбку.

Вообще-то еще оставалось время, но он решил не тянуть и твердо следовал своему решению. Сам обнял всех, касаясь на миг щекой щеки. (Начал с Мазаева, а кончил женой, с нею задержавшись на секунду дольше, чем с остальными.) Заем подошел к распорядителю. "Вы что, закончили?" - спросил распорядитель. Александр Иванович кивнул. Распорядитель открыл белую дверь.

20

Александр Иванович как-то не задумывался, что может ждать его между траурным залом и смертью. Распорядиель провел его по длинному белому коридору. В конеце коридора был кабинет, в кабинете очередной чиновник.

Распорядиель ввел Александра Ивановича в кабинет и ушел. ''Садитесь'', - чиновник вежливо указал на стул. Попросил паспорт, свидетельство, внимательно просмотрел их. Проделав все это, заявил: ''Если при вас имеются ценные вещи, вы должны их оставить здесь. Можете передать все или часть государству, либо родственникам. ''

Александр Иванович с удивлением вспомнил, что на нем золотые часы, попросил отдать их Оле. Чиновник заполнил бланк. Александр Иванович снял часы, расписался на бланке. Чиновник вернул паспорт и свидетельство.

Все вместе заняло пять минут.

Александр Иванович шел с опережением графика, и это имело определенные следствия.

Пока он сидел у чиновника, распорядитель успел заглянуть в мужское отделение. Там он чуточку полюбезничал с сестрой. Расказал о забавном клиенте, который настолько ненавидит родственников, что поторопился закончить церемонию раньше времени. Сестра стала торопить его: ей представлялась возможность заглянуть к подруге в женское отделение. Распорядитель нехотя пошел за Александром Ивановичем.

С формальностями как раз было покончено, когда вновь появился распорядитель. Вместе с ним Александр Иванович спустился на этаж ниже. Здесь тоже имелся короткий коридор, в него выходили двери боксов. Коридор заканчивался комнатой, в которой девушка в белом халате разговаривала по телефону. Александр Иванович поймал обрывок разговора: ''Журналы'' и ''Спущусь''. Девушка положила трубку и обернулась. ''Вот пациент, Зоенька'', - сказал распорядитель, за спиной Александра Ивановича подмигивая сестре.

Ее лицо никак не отозвалось на эту шалость, наоборот, она профессионально улыбнулась Александру Ивановичу.

Она забрала у Александра Ивановича паспорт и свидетельство о смерти. Распорядителю ничего больше не оставалось, как уйти.

Оставив документы на столе, она отвела Александра Ивановича в бокс. Люди привыкли к ''Предсмертной помощи'', эксцессы случались редко, но этот пациент показался ей особенно покорным. Ей даже стало его чуточку жалко.

Она уложила его на кушетку, попросила минутку подождать, вернулась к своему столу. Торопливо заполнила свободную часть свидетельства о смерти, сделала запись в журнале. Вздохнула. Нажала кнопку с номером бокса. Электромагнитный импульс, легкий, как дуновение, прошел через бокс и отключил ''Оптиму''. Одновременно автоматически расстегнулись ремни, удерживавшие ''Оптиму'' на бедре. Немного погодя специальный захват, выдвинувшись из отверстия в стене, унес ненужный более аппарат.