У истоков Броукри

– Плохо им приходится.

– Да уж. Отец у тебя, что надо, наследница.

– Зато он у меня, хотя бы есть.

Девушка продолжает улыбаться, но в ее глазах вспыхивает свирепая злость, которой можно было бы поджигать предметы. Не двигаясь и не повышая голос, Рушь говорит:

– Мой отец бил мать. Бил меня и моего брата. И Марко однажды пробил ему череп. Я уверена, он бы сделал это вновь: подхватил с земли камень и врезал им в лицо папочке.

Ощущаю укол совести. Становится не по себе, и я виновато горблю спину.

– Мне жаль, что вам с братом пришлось это пережить.

– А мне – нет. Мой брат убьет за меня любого. А твой? – Рушь глядит на Мэлота и на ее лице появляется ухмылка. – Хотя бы за себя он смог постоять.

Мэлот – не убийца, но он опасен, и зря она считает, будто он добрый и хрупкий. Мне уж точно известно о силе брата. На моем теле целая история, состоящая из шрамов, ран и синяков. Конечно, Мэлот де Веро – не кровожадный маньяк, но он хитрый, расчетливый и мстительный, как кот, который обязательно выпустит когти, когда ты уже давным-давно и позабыл об обиде. Хочу задать следующий вопрос, но в кабинет вдруг врывается человек в темно-синей униформе. На его груди ярко переливается значок с двумя распростертыми крыльями – флай-экспресс. Почта.

– Простите, - говорит мужчина, держа в руках коробку. – У меня срочная доставка.

– Что? – профессор Аутор недоуменно стягивает с лица очки. – Во время урока? Вы шутите. На территорию университета…

– У меня есть пропуск. Разрешение. Посылка Адоре де Веро.

Растерянно замираю.

– Кому? – удивляюсь я. – Но я ничего не заказывала. Это какая-то ошибка.

– Нет, мисс. Распишитесь, пожалуйста.

Ничего не понимаю. Ставлю подпись и забираю коробку из рук почтальона. Он тихо удаляется, а я осматриваю небольшую посылку и хмыкаю. Кому понадобилось присылать мне подарок? С какой стати? Наверняка, Мэлот развлекается. Я перевожу взгляд на брата и криво улыбаюсь:

– Спасибо.

– Что? – усмехается он. – Я тут не причем.

– А кто тогда? – протяжно выдыхаю. Господи, и что же он мне подарил? К черту все прелюдии, открою посылку прямо сейчас. Все равно хуже день уже быть не может. – Если там что-то личное, я прибью тебя, Мэлот.

– Наша наследница не любит сюрпризы? – ворчит Рушь, откинувшись на стуле. – Не думала, что тебя так просто вывести из себя.

– Напиши об этом в моей автобиографии.

Она ухмыляется, а я сдираю упаковочную бумагу. Чувствую странный запах и робко приоткрываю коробку. То, что я вижу – повергает меня в шок. Заторможено и с ужасом я отбрасываю посылку от себя, а затем закрываю ладонями рот и кричу.

О, Боже, Боже! Зажмуриваюсь. Голова гудит. Кто-то оказывается рядом, но я грубо отталкиваю его от себя и отворачиваюсь. Это невозможно. Невозможно!

– Что там? – на фоне спрашивает учитель. – В чем дело?

Смелая и отважная Рушь Дамекес глядит в коробку и шепчет:

– Там чье-то сердце.

***

Сердце принадлежало Стюарту Прайсвуду – парню, который впал в кому, после стычки на площади Броукри. Его обнаружила медсестра. Грудная клетка была разрезана криво и неумело, а крови было столько, что от светло-бежевой плитки не осталось и следа.

Я узнаю об этом уже в коридоре, где снуют туда-сюда репортеры. Рядом сидит Лиз и нервно кусает губы. Она держит меня под руку, но я не чувствую. Я ничего не понимаю. Я молчу, гляжу перед собой, пытаясь задышать, правда, в горле стоит ком, и едва я пытаюсь глотнуть воздух, меня тянет заорать изо всех сил.

– Дор, он смотрит.

Я не отвечаю. Все думаю, кто-то убил Стюарта, кто-то прислал мне его сердце, и не стоит лгать себе и закрывать глаза на правду: этот кто-то знает о том, что в детстве я едва не умерла от порока сердца. Все связано. Ничего в жизни не происходит просто так. Этот человек неслучайно сотворил подобное, и, наверняка, он не остановится, пока я не пойму, что он пытается мне сказать.

– Посмотри.

– На что?

– На кого.

Я слежу за взглядом подруги и неожиданно замечаю Эриха. Он кивает, делает пару шагов назад и скрывается в тени, а я растерянно встряхиваю волосами. Не думаю, что мы должны с ним общаться, особенно теперь, когда кто-то пытается напугать меня до смерти; когда кто-то убил человека. Но я все же поднимаюсь и сжимаю пальцы в кулаки.

– Позови меня, если подойдут родители.

Лиз кивает, а я иду за Ривера. Парень поджидает меня у кладовой. Открывает дверь, откашливается и пропускает вперед, оглядываясь. Не знаю, что он собирается мне сказать, но ловлю себя на мысли, что мне все равно. Я просто хочу услышать его голос. Возможно, мне станет немного легче, пусть звучит это дико.

Эрих закрывает дверь. Его темно-синие глаза светятся волнением, и внутри у меня все сжимается от трепета.

– Ты как?

– Сложный вопрос, – устало протираю глаза. – Не знаю, что ответить.

– Кто мог такое сделать? И почему именно тебе? – парень запускает пальцы в волосы и осматривается, будто виновный прячется среди этих пыльник коробок. – Невероятно. У тебя странные дружки здесь, спасительница.

– Что ты хотел, Эрих?

– С тобой поговорить.

– О чем?

– Не задавай глупых вопросов.

– Почему же глупых? – горько усмехаюсь, понимая, что ведем мы себя по-детски. То хотим быть рядом, то пытаемся уйти. Кажется, я и Эрих окончательно запутались, что для нас важно, и что правильно. – Ты попросил меня держаться от тебя подальше.

– Давай на пару секунд забудем об этом. Кто-то прислал тебе сердце, и мне кажется, можно на время нарушить обещание и поговорить со мной.

– Наверно.

– Ты дрожишь.

– Потому что мне страшно.

– С тобой ничего не случится. – Эрих вдруг делает шаг вперед, и я гляжу на него, не скрывая волнения и внеземной усталости. Сейчас он так близко, но, в то же время, ужасно далеко. – Не стоит волноваться. Кто-то просто неудачно пошутил.

– Классная шутка.

– Классная, - эхом повторяет он. – Послушай, если это кто-то из моих, я найду его.

– Не принимай все так близко к сердцу.

– Сердце, интересный выбор кстати. Почему именно сердце? Почему не другая часть тела? Нет, я, конечно, любому раскладу бы не обрадовался. Но ведь все не так просто, да?

– Да.

– Вы здесь не скучаете.

– Развлекаемся, как можем. Слушай, - я заправляю за уши волосы, - мне нужно идти.

– Дор…

– Правда, я не хочу нагружать тебя. Скоро все прояснится. Забудь.

– Я хотел бы помочь, но... Только не разбирайся в одиночку. Слышишь?

– Эрих…, - я так устала, что никак не реагирую на его слова. Что? Он сказал, что он хочет помочь? Ах, классно. Вот только сейчас мне все равно. – Не с чем разбираться. Я тут, и я никуда не денусь. Иди к своим друзьям. Они, наверняка, тебя ищут.

– Хорошо. Будь осторожна.

– Конечно.

Мы обмениваемся кивками, и в какой-то момент мне хочется обнять Эриха. Глупо и наивно я полагаю, что его объятия избавят меня от страха и разобьют реальность. Но дело в том, что не один человек не спасет от ужаса, бегущего в крови. Он сможет успокоить на время, подарить иллюзию, но не больше. И потому, выйдя из кладовки, я вновь чувствую себя потерянной и разбитой. Одинокой. Уязвимой. Эрих кивает мне, смотрит на меня, а я не обращаю внимания. Словно в аквариуме, я плыву по коридору и не могу дышать. Здесь совсем нет воздуха. Еще чуть-чуть, и я задохнусь!