У любви не всегда красивое лицо

– Какая же ты наивная, - Рауль поднял глаза к небу, затем резко одарил меня серьезным взглядом.
– Я так понимаю, между нами всё кончено? Ты знаешь, тот человек, который указал мне дорогу сюда, просил меня забрать тебя домой. Он не уверен, что этот демон действительно нужен тебе. Он говорил, что планирует увезти этого убийцу в другую страну. Ты готова к этому, Кристин? Ты готова оставить родной Париж ради того, в чем толком не уверена? Это не те ситуации из дамских романчиков, это реальная суровая жизнь. Постарайся не ошибиться в выборе.

– Так или иначе, тебя это не должно касаться. А и теперь уходи. Пожалуйста. Я всё решила и не собираюсь менять своего решения. Всё, что произошло, было поводом, чтобы понять, что моя любовь к тебе не больше, чем к брату.

Рауль схватил меня за руку и грубо притянул к себе.

– Когда ты, наконец, поймешь, кто он на самом деле - не приходи ко мне! Я не буду твоей жилеткой, в которую ты прибежишь плакаться, я и слушать не буду о твоем раскаянии, ты сама выбрала его. Он будет нужен тебе до тех пор, пока он не снимет маску и вновь не покажет тебе свое уродливое лицо… Ты будешь кричать, а потом ты проснешься. Реальность - это не сказка, которую ты сама для себя придумала, Кристин.

С этими словами он грубо оттолкнул меня, и пошел прочь быстрой и уверенной походкой. Мое сердце обливалось кровью, я хотела сразу броситься за ним и молить о прощении, но голова и здравый смысл сдерживали эти порывы. Надир пытался сбросить заботу об Ангеле с моих плеч, но у меня все было продумано, и ничего менять я не собиралась.

– Я вижу, ты всё еще здесь…

Я обернулась и увидела Надира у двери. Не сказав ни слова, я молча прошла мимо него, как бы невзначай толкнув его плечом.

– Сердишься?
– понял перс. Я развернулась и сердито уставилась на него.

– Ты подверг большой опасности Эрика, показав Раулю путь сюда, - от моего голоса так и веяло холодом.

– Он никому не скажет, глупо портить свою репутацию, выставляя себя чудаком. Я беспокоился в первую очередь о тебе. Хочешь знать, что я о всем этом думаю? Мне кажется, тебе лучше попросить прощения у своего жениха, пока не стало поздно, и уходить отсюда как можно скорее.

– Не пытайтесь уговорить меня! Разве не я спасла ему жизнь? Не я защищала его прошлым вечером? И разве я могу после всего этого его бросить?!

– Ты играешь с огнем, девчонка! Это не сказка, тут может и не быть счастливого конца! Возможно, ты сохранила ему жизнь, и он даже обязан тебе своей, но его плата будет стоить тебе свободы. Ты даже толком не знаешь его. Ты думаешь, вы будете гулять, взявшись за руки, и любоваться закатом? Эрик не такой, брак с ним не будет сказочным. Сам дьявол живет глубоко в нем, он странный, девочка, даже опасный… Почему ты никак не хочешь этого понять?

– Я знаю его 10 лет, мсье Хан, и я знаю, я уверена, что он совсем не такой, как вы говорите!

– Не смей обвинять меня в клевете, девчонка! Ты никогда не жила с ним! Пару раз я ночевал в его подземельях, чтобы составить ему компанию. Это похоже на проживание с психически больным пациентом.

– Не надо пытаться напугать меня, мсье Хан. Я отдала кольцо Раулю, и теперь я свободна. Я хочу быть с Эриком, и я буду. Вы не можете указывать мне, что делать.

Надир устало вздохнул и махнул рукой:

– Да пощадит Аллах твою душу. Хоть ты и не знаешь, во что ввязываешься.

Я перевела дух. Мне уже надоело спорить с персом, поэтому я решила перейти к делам, которые меня в этот момент интересовали гораздо больше, чем ссора с Раулем.

– Как он?
– мне не нужно было уточнять, кого я имела в виду, так как Надир меня прекрасно понял.

– Лучше. У него пневмония, но все равно он счастливчик, что вернулся с того света. Жить будет.

– Эти люди, сумасшедшая толпа… Что они сделали с ним?

– Доктор сказал, что его били в грудь, так как на ней нет живого места, все в синяках, несколько порезов на руках и парочка колотых ран на спине. Но самая большая рана сзади, в районе шеи. Там кожа очень сильно обожжена. Эти ублюдки пытали его и жгли кожу раскаленными железными прутьями. Раны очень глубокие, а доктор сказал, что ему крупно повезет, если не начнется заражение.

Я закрыла глаза и прижалась лбом к холодному оконному стеклу. Ох, мой бедный Ангел, как же ты мучался, сколько перетерпел… И все из-за меня.

– Когда он будет готов уехать?
– тихо спросила я.

Надир скрестил руки на груди и отвернулся от меня.

– Ему необходимо побыть здесь до тех пор, пока не станет хоть немного лучше. Это может занять дней…10. После этого я планирую увезти его из города.

– Куда?
– этот вопрос мучил меня с тех пор, как я проснулась. Быть может, Надир ничего не скажет мне и однажды просто исчезнет с моим Ангелом.

– Будем путешествовать… Сначала, наверное, в Рим. Затем в Америку. Но это в будущем, поскольку состояние Эрика часто меняется, так что не стоит загадывать вперед. Ему нужна сиделка, которая смогла бы ухаживать за ним и следить за его ранами.

– Я смогу с этим справиться, - с готовностью кивнула я. Надир медленно повернулся и изучил меня внимательным взглядом.

– Кристин, если ты войдешь в его жизнь, ты уже не сможешь её покинуть. Он был убит горем, когда думал, что потерял тебя!

– Я не покину его, Надир.

– Пойми, Кристин, ты не сможешь вернуться обратно, даже если захочешь. Если это тебе кажется разумным, то можешь идти собирать вещи. В пути не будет никаких удобств. Возможно, большинство ночей нам придется спать под звездами, без крыши над головой, невзирая на погодные условия. Ты готова к этому?

– Это не проблема, мсье Хан.

Надир задумался, потом вздохнул и кивнул:

– Очень хорошо… Надеюсь, ты понимаешь всю ответственность, которую мы несем за него.

– Могу я его увидеть?

Надир указал кивком на закрытую дверь.

– Он отдыхает. Не думаю, что сейчас время для посещений, он ничего не услышит и не почувствует, так как еще не отошел от операции.

Я кивнула, соглашаясь с ним, хотя в душе верила, что мой Ангел услышит меня, как бы плохо ему не было. Ведь он любит меня. По-настоящему. Я убедилась в этом, когда он отпустил нас с Раулем. Он не хотел мне зла…

– А его маска?
– я снова задала тревожащий меня вопрос.

– Она на нем. Я думаю, он бы пришел в ярость, если бы проснулся и не обнаружил её на положенном месте. Ему так спокойнее.