У любви в плену

Хлое стало не по себе, когда он добавил еще нож и второй пистолет.

— Не многовато ли средств поражения для здешних вызовов? — спросила она. — Конечно, заторы на дорогах раздражают и какой-нибудь пьяный на пирсе отнимает у тебя время, но разве все это так опасно?

Сойер накинул форменную куртку с тремя белыми буквами на спине, запер ящик и медленно повернулся.

— Моя работа включает особые задания полиции.

— О. — Хлоя вдруг почувствовала страх за него. — Значит, ты…

— Люблю быть готовым.

Хлоя кивнула, скрыв беспокойство, потому что Сойер его не хотел. Она тоже любила быть готовой или по крайней мере казаться таковой. Но чтобы простой взгляд на него выводил ее из равновесия, к этому она была совсем не готова.

— Ладно, приятных тебе снов, — с преувеличенной веселостью сказала она.

Выйдя из комнаты, Хлоя сразу покинула бар, села на «веспу» и помчалась в гостиницу. Она действительно пожелала мужчине приятных снов? Что с ней происходит? И, черт возьми, она даже спросила его об отце.

Только на веранде своего маленького коттеджа Хлоя наконец глубоко вздохнула. Она была в полном одиночестве. Это хорошо. Она любила одиночество…

Из-за гостиницы выехал джип и остановился рядом с ее «веспой».

Сойер, конечно. В темноте он казался особенно большим и угрожающим, пока шел к веранде. Легкая дрожь в ногах заставила Хлою прислониться к перилам.

— Что ты здесь делаешь?

— Хотел удостовериться, нормально ли ты доехала.

— Ты каждую женщину провожаешь домой из бара, шериф?

— Нет. Лишь тех, кто поздней ночью может бродить у Черного хребта. — Положив руку на перила рядом с ней, Сойер наклонился. — Я слишком устал сегодня, чтобы гоняться за тобой. Разумнее просто остановить.

— Ты видел нас с Лансом ночью перед моим отъездом в Сан-Франциско.

Они действительно поднялись туда, потому что на следующую пятницу был назначен снос дома Уитни, где десятилетия никто не жил, кроме бездомных, которые всегда искали там убежище, особенно когда ночи такие холодные, как сейчас. Хлоя, Ланс и несколько добровольцев из города, включая Люсиль с ее бывшим мужем, сами переводили их в другие места, чтобы знать, что у всех после сноса дома окажется крыша над головой.

— Ты всем помогаешь найти пристанище?

Почувствовав нечто вроде сентиментальности, Хлоя безжалостно подавила ее.

— Да. Итак, мы вернулись к качествам скаута-орла. Стойкость и милосердие, забота о женщинах и бездомных.

Сойер покачал головой.

— В том, что я испытываю к тебе, Хлоя, ни стойкости, ни милосердия нет.

Внутренний голос кричал ей: «Беги!» — но ее удерживало странное и неудобное осознание, что этот человек ежедневно рискует жизнью ради людей вроде нее. Тем не менее он был опасен, во всяком случае, для ее сердца. Ей следовало уйти в дом и запереть дверь, поскольку она боялась не того, что мог сделать он, а того, что могла сделать она сама.

Увы, проигнорировав голос разума, Хлоя бездумно сделала последний шаг и внезапно обнаружила, что теперь они стоят почти вплотную друг к другу.

Сойер посмотрел ей в глаза.

— Что ты задумала?

— Ничего хорошего.

Он скользнул пальцем от ее виска к подбородку, и Хлоя накрыла его руку ладонью, прижав к своей щеке. Она была зачарована его взглядом, полным желания под стать ее собственному, от которого у нее перехватило дыхание. Она даже не заметила, как он подталкивает ее назад, пока не уперлась в дверь. Его рот едва касался ее подбородка, затем горла, зубы слегка задевали кожу.

— Сойер.

Ответом был поцелуй: изучающий, умышленно медленный, основательный. Наконец Сойер остановился, чтобы снова посмотреть ей в глаза.

— Что мы делаем? — прошептала Хлоя.

— Ума не приложу.

Она засмеялась.

— Тогда нам, видимо, следует повторить.

Сойер охотно пошел ей навстречу. Теперь он целовал ее грубее и требовательнее, а она вибрировала от желания большего. Когда он вдруг закончил поцелуй, Хлоя едва не потеряла равновесие.

— В чем дело? Почему ты остановился? — выдавила она.

— Твой мобильник.

Черт. Именно он и вибрировал. Достав из кармана телефон, она прочла сообщение Тары: «Можешь сменить меня в гостинице?»

— Ну, мне пора, — сказала Хлоя.

Эсэмэска предотвратила несчастье, по крайней мере в данный момент. А спать с ним было бы несчастьем. Изумительным несчастьем. Теперь, думая об этом, Хлоя поняла, что ей действительно нравится…

— Сегодняшнее поведение, — сказал он, вызвав у нее смех. — Я считаю, это может быть продолжено.

— Знаешь, иногда я так и поступаю.

— Неужели? — Голос у Сойера был низким, хриплым. Шутливым.

Хлоя включила айфон и обратилась к «Магическому Шару» для принятия решений.

— Хочу ли я сегодня продолжить? — спросила она.

На секунду дисплей помутнел, затем обрел четкость, и появились два слова: «Разумеется, нет».

Сойер с безрадостным смехом покачал головой. Конечно, Хлоя и не собиралась это делать. Он снова взглянул на дисплей, чтобы убедиться, не изменилось ли решение.

— Задай ему вопрос, — предложила она.

— Какой?

— Не знаю. Можешь спросить, поймаешь ли ты другого идиота, ограбившего магазин, или заменишь ли снова аккумуляторы для миссис Эбботт. Черт, спроси, будешь ли ты счастлив. Я всегда спрашиваю — это помогает мне давать любовные советы. — Хлоя повернулась к айфону. — «Магический Шар», будет ли шериф Сойер Томпсон иметь вскоре постоянный секс?

— Боже, Хлоя.

Улыбнувшись ему через плечо, она перевела взгляд на дисплей: «Нет уверенности».

Сойер подумал, что в ее смехе прозвучало гадкое ликование.

— Тот же вопрос, — предположила она. — Теперь для меня. Буду ли я иметь вскоре постоянный секс?

Сойер не знал, какого бы хотел ответа, но прежде чем смог решить, дисплей выдал два слова: «Хорошие перспективы».

Хлоя опять громко засмеялась и, согнувшись от хохота, толкнула Сойера задом прямо в пах. Он был еще возбужден поцелуем, и его руки легли ей на бедра, чтобы отодвинуть ее. Но мозг почему-то не дал команды, и вместо этого он продолжал ее держать. В тяжелом молчании он слышал только вдруг участившееся дыхание Хлои.