У мечты должны быть крылья

— Мам, достала уже, хватит бухтеть! — оборвал её Славка. — Сходи на рынок и купи себе рыбы! Там её — завались!

— Конечно, сейчас всего полно, — согласилась мать. — Да только покупать не на что. Государство нас обворовало, ободрало как липку. Всю жизнь провкалывали, а что имеем? Нищую пенсию, которую полгода уже не платят! Где наши денежки, а? Ясно где — в Москве! Там вся сволота сидит, которая нас ограбила! Взорвать бы эту Москву к чёртовой бабушке!

— Да, тебе только волю дай, — констатировал сын. — Ты всех взорвёшь и перестреляешь. Террористка номер один.

Славка швырнул пустую бутылку в мусорное ведро.

— Ладно! — произнёс он. — Пойду телек погляжу, а то от твоей болтовни голова пухнет.

Галина Сергеевна сердито натирала полотенцем чистые тарелки.

— Слава! — окликнула она сына.

— Чего ещё? — с недовольной миной повернулся тот.

— Ты же обещал табуретку починить!

— А! — отмахнулся парень. — Потом починю!

И зашаркал к вожделенному дивану. По пути вытащил из кармана сотовый телефон, глянул на экран. «Поиск сети» — мигала на нём издевательская надпись. Мысленно выругавшись, Воробьёв вошёл в комнату и встал на стул. Снова глянул на экран. Приём не помог — надпись продолжала мигать. Пришлось тащиться на второй этаж. Мать наблюдала из кухни за манипуляциями сына. Поднявшись наверх, Славка пристроил стул напротив окна и взгромоздился на сиденье. Только в таком положении телефон наконец-то поймал сеть. Нажав кнопку вызова, парень принялся слушать длинные гудки, мерно идущие ему в ухо.

Трубку никто не брал — Сашки в квартире не было.

Глава 7

Для Иры этот субботний день ничем не отличался от будней. Когда работаешь по графику «сутки через трое», общепринятые выходные теряют для тебя смысл. Девушка служила администратором в гостевом доме.

Гостевые дома пришли в курортные города вместе с новой жизнью, начавшейся для России в девяностые годы двадцатого века. Аккуратные двух-, трёхэтажные особнячки вырастали, как грибки, на тихих зелёных улочках. В них не жили миллионеры. Большинство богатых людей даже никогда не бывали в построенных на их деньги домах. Они обитали в Москве, а отдыхать ездили в Ниццу. Особнячок, построенный в маленьком курортном посёлке на кусочке земли, подвернувшемся по дешёвке, был всего лишь вложением денег. Когда, после дефолта, недвижимость резко упала в цене, некоторые особо предприимчивые её владельцы сделали из таких коттеджей гостевые дома. Эдакая судорожная попытка хоть как-то вернуть потерянные денежные средства.

Попав внутрь такого домика, обнаруживаешь, что это небольшая гостиничка номеров на пять-шесть. И сервис в ней имеется, как в настоящей большой гостинице. Есть и повар, и горничная, и администратор. К вашим услугам бильярдный зал, бассейн, сауна. В маленьком ресторанчике вам могут предложить блюдо из меню, а могут выслушать ваши пожелания и приготовить на обед, к примеру, борщ по рецепту вашей мамы. Тишина, спокойствие и домашняя обстановка сопровождают вас на протяжении всего отдыха. В гостевом доме вам просто некому мешать — цены на проживание бешеные и все имеющиеся номера редко бывают полностью заняты.

Ира работала как раз в таком заведении. Её должность называлась «администратор», но на самом деле регистрировать постояльцев ей приходилось нечасто. Большинство из них попадали сюда по рекомендации хозяина и паспорт предъявлять не спешили. Ира насмотрелась и на областных чиновников, занимающих высокие посты, и на московских депутатов, и даже на звёзд кино и эстрады. Все они старались не афишировать своё пребывание в маленькой частной гостиничке. У разных людей на то были разные причины, но в основном известные личности новой России отдыхали здесь от жён.

— Привет! — Ира вошла в комнатушку, где было её рабочее место. В малюсеньком помещении едва разместились диван, стол и телевизор. Узенький проход был перегорожен гладильной доской, на которой сменщица Ксения Прохина рьяно что-то наглаживала.

— Привет! — Ксюша обнажила в улыбке ряд испорченных зубов. Оглядела с ног до головы вошедшую девушку и спросила: — Все выходные на море, что ль, провалялась? Красная как рак…

— Ну да…

— Совсем мозгов нет? Теперь облезать будешь.

— Ну, может, обойдётся… — Ира повернулась к висящему на стене зеркалу, расстроенно поглядела на своё отражение. Потрогала пальцами уже облупившийся нос и вздохнула. — Что гладишь?

— Джинсы, — шмыгнула носом сменщица.

— Чьи?

— Мужика из четвёртого номера.

— А зачем стрелки загладила? На джинсах стрелки не делают.

— Постоялец попросил со стрелками.

— Что за постоялец?

— Фиг его знает. Москвич какой-то.

— А что, у них, в Москве, джинсы со стрелками носят?

Ксения с громким стуком отставила утюг.

— А мне без разницы, как у них, в Москве, носят. Мне сказали — я и глажу. Кстати, уже твоя смена началась. Так что бери-ка, дорогая, утюжок и наглаживай сама! — заявила она.

Ира безропотно подчинилась. Сменщица плюхнулась на продавленный, пыльный диван и закурила, выпуская струю дыма в открытое окно. Утреннее солнце весело пробивалось сквозь листву раскидистых дубов, растущих вокруг гостевого дома.

— Как смена-то прошла? — поинтересовалась Ира, разглаживая наведённые Ксенией стрелки.

— Да нормально, — отмахнулась та, — как всегда. Ивановну только вчера замучили.

(Ольга Ивановна была здешним поваром.)

— Кто замучил-то?

— Тётка из первого номера житья не давала. «Приготовьте, — говорит, — мне на ужин блюдо с местным колоритом!» — скривилась Прохина.

— Что? — приподняла брови Ира.

— «Блюдо с местным колоритом», — с расстановкой повторила сменщица.

— С местным — это с каким?

— С местным — это с местным, Ира! Что тут непонятного?

— А какой у нас местный колорит?

— Не знаю, — пожала плечами Ксения.

— А тётка откуда приехала?

— Да тоже из Москвы. В этом году москвичей как собак нерезаных.

— Тогда понятно, — Ира закончила глажку и сложила джинсы. — Куда их?

— Положи пока на стол, — показала подбородком Прохина. — Потом в номер отнесёшь. Или не носи, пусть постоялец сам придёт. Спустится со второго этажа, не переломится. Что тебе понятно-то?

— Про местный колорит понятно. Такое только москвичи могут сморозить, у них гонор зашкаливает. Считают, что везде, кроме Москвы, аборигены едят кузнечиков.

— Во-во, — согласилась сменщица, — Ивановна тоже так сказала.

— Ну и как она выкрутилась? — Ира тоже присела на диван.

— Ивановна-то? Принесла им абрикосовое варенье, — усмехнулась Ксения.

— И как? Сошло за местный колорит?

— Не-а. Тётка нос сморщила, говорит: «Я хотела чего-нибудь оригинального!»