У нас убивают по вторникам (сборник)
Шрифт:
Никто не против.
Пробышев, недовольный результатами заседания, встречается в укромном месте с Валерой Свистуновым и говорит ему:
– Я не хочу, чтобы в меня пальцем тыкали и за спиной шушукались! Слаб стал Пробышев, уже и ликвидировать без спросу никого не может.
– Так ликвидируем! – успокаивает Свистунов.
– Да я бы рад – не могу открыто идти против власти! Давай ты его порешишь в частном порядке, а? Все, конечно, будут понимать, кто замешан, а нам того и надо.
– А если неувязки? Раньше
– Следствие в наших руках, ты забыл?
– Отвык я от партизанских методов…
– Вот и привыкай опять.
– Неужели теперь будем подпольно работать? Как уже все хорошо наладилось: открыто обсудили, дали задание, я фактически открыто убил, пресса, интервью. Все как у людей. Сын мной гордится – у меня папа киллер! А теперь что? Прятаться будем, будто мы карманники какие-то?
– Терпи, Валера. Что делать, если у нас наверху либералы сидят? Ничего, будет и на нашей улице праздник!
И Пробышев мечтательно глядит в окно, в сторону улицы, где ему чудится будущий праздник с грохотом государственной музыки и маршировкой тысяч подкованных ног.
Все зрители знают: перед тем как убить героя, в фильме обязательно показывают, как ему хорошо и какой он славный. Чтобы жальче его было.
Не будем отступать от традиции.
Покажем, как Быстров и Варя наводят порядок в библиотеке. Быстров ремонтирует полки, Варя моет окна и вешает занавесочки.
А вот они сидят вечером в скромной комнатке Вари, и Быстров читает Варе вслух «Войну и мир». А теперь Варя читает Быстрову вслух «Войну и мир».
А вот они катаются по Москве-реке на трамвайчике. Стоят, обнявшись, у борта и любуются видами.
– Посмотрите направо! – командует Варя. А потом: – Посмотрите налево!
Но Быстров не смотрит направо и налево, он смотрит только на Варю.
Они целуются.
А теперь они пришли в гости к Светлане и тому штатскому, что сидел с нею на диване и пожимал ей руку. Бодро и мирно беседуют, пьют чай с конфетами.
Выходя из подъезда, Быстров видит, как на его машине подъезжает дочь. Она выходит – и бросается к папе на шею.
– Папа, как я соскучилась!
Она видит Варю. Оценивает:
– Мне нравится. Может, вас подвезти?
– Нет, мы пешком. Подышим свежим воздухом.
Утро. Валера Свистунов просыпается. Смотрит на календарь. Неважно, какое число. Главное – вторник.
Валера снаряжается: два пистолета, нож за пояс, спортивный костюм сверху.
Просыпается и Гена, который должен выполнить поручение Светланы. О нем, может, и она уже забыла, а он помнит. Человек долга.
Просыпается и Быстров.
Умывается, одевается, выходит из дома.
Бежит в парке.
Валера подходит к парку. Из переполненной остановившейся маршрутки вываливается
толстый мужчина, падает на Валеру, Валера, придерживая его, выронил пистолет. Валера тянется к нему и видит ноги милиционера. Поднимает голову. Милиционер строго смотрит на него.– Это что у вас такое? – спрашивает он.
– Пистолет.
– Какой еще пистолет?
– Макарова.
– Какого еще Макарова?
– Служивый, отстань, я тут по делу, мне убить кое-кого надо. Госзаказ, понял?
– Удостоверение! – не отстает милиционер.
– Какой же дурак с собой на дело берет документы, ты соображай! Уйди, а то и тебя пристрелю!
– Еще чего. У меня двое детей маленьких. Ладно, ты только не торопись, я подальше отойду. А то скажут: твое дежурство, а ты ничего не видел. А я скажу – далеко было.
– Минут десять у тебя есть.
Милиционер отходит.
Быстров бежит. Он ровно и мощно дышит. Он улыбается.
Из кустов выскакивает Валера.
А из других кустов появляется Гена.
Трое человек бегут по аллее: Быстров впереди, убийцы за ним.
Валера почти поравнялся с Быстровым, достает пистолет.
Достает пистолет и Гена.
Валера окликает Быстрова.
– Быстров, стой, прицелиться мешаешь!
Быстров останавливается. И неожиданно тоже выхватывает пистолет.
В это время приближается Гена.
– А ты что здесь делаешь? – удивляется Валера.
– Мне тебя заказали.
– И ты знал, что именно меня?
– Конечно.
– Гена, Гена, не совестно тебе? Мы с тобой рядом воевали! В одном окопе спали, из одной бутылки пили, одну закрутку на двоих курили!
– Да я помню. Заплатили уж очень хорошо. Не обижайся, Валера.
– А сколько дали? Просто интересно, сколько я стою?
– Сто тысяч.
– Не густо. Но и не так плохо. Я бы тоже согласился.
И вот стоят трое, наставив друг на друга пистолеты: Валера на Быстрова, Гена на Валеру, Быстров переводит ствол с Валеры на Гену.
Пауза.
– Ну? – спрашивает Быстров кого-то в стороне. – Долго нам еще так стоять?
– Снято! – раздается голос.
Мы видим, что это съемочная группа. Все веселы и довольны – съемки закончились.
Актер, игравший Быстрова, едет по вечерней улице. То и дело ему попадаются плакаты с рекламой будущего фильма: «У нас убивают по вторникам».
Актер устало улыбается.
Он подъезжает к дому, ставит машину на стоянку, идет через подворотню.
От стены отделяется мальчик лет двенадцати.
– Дядь, дай закурить! – говорит он ломающимся голосом.
– Не рано тебе? – добродушно осведомляется актер.
– Нормально.
– А я вот не курю.
– Ну, тебе же хуже, – говорит мальчик и достает нож.
– Ты чего это задумал? – удивляется актер.
– Зарежу тебя сейчас.
– Мальчик, отдай нож и иди домой. Тебе разве не говорили, что убивать нельзя?