У нас в Заримании
Шрифт:
«Да ей лет пятьдесят-разве старуха она?!»
– Что-ты! Ты не старуха вовсе!
Маша протянула правую руку и погладила Герду по запястью. Ей стало жалко эту тетку, увядшую раньше времени. Захотелось ее утешить и передать хоть частичку тепла. Ее кожа показалась Маше ледяной.
Женщина нахмурилась.
– Это еще зачем, госпожа?
Уронила вязанье на колени. Потерла запястье. Лицо исказилось.
– Что вы со мной сделали?!
– Ничего….
Герда прижалась спиной к стене. Рот раскрыт, глаза навыкате, словно привидение увидела.
И вдруг мелко-мелко задрожала
– Герда, тебе плохо? Скажи хоть что-нибудь?!
Женщина только беззвучно открывала и закрывала рот, как выброшенная на берег рыба.
Маша бросилась к двери, забарабанила в тугую деревяшку.
– Помогите! Герда плохо! Скорее на помощь!
Никто не откликнулся.
– Люди, кто-то есть там?! Помогите!
Зря только горло надрывала.
«Куда же подевалась стража?!»
Только теперь Маша обратила внимание на то что кольцо на пальце засветилось голубым, волшебным светом.
– Ну и что за иллюминация? По какому поводу?
Вернувшись к Герде,Маша обнаружила женщину лежащую на лавки свесив ноги и руки.
Словно тряпичная кукла..
Но в платье Герды была не Герда, а молоденькая девушка лет шестнадцати,
румяная, черноволосая. На гладком личике ни одной морщины!
Девушка лежала с закрытыми глазами и мирно спала или была в обмороке.
«Это не Герда…Но похожа…Это я ее омолодила что ли?!»
За дверь громыхнул запор. Маша в панике зажала левой рукой правую, чтобы спрятать свет идущий от кольца.
Два бородатых стражника в железной броне с опаской заглянули в щель между дверью и косяком.
– Госпожа звала на помощь?
– Никого я не звала! Проваливайте!-взвизгнула Маша и топнула ногой.
Дверь молниеносно закрылась.
Маша села на скамью, рядом с Гердой и перевела дух.
«Что я теперь скажу ей? Что я скажу герцогу? Извините, я не ведьма, но я могу омолаживать морщинистых старух!»
116.
Фольки рассказывал какие-то однообразные былины про богов и великих героев, что могли выпить бочку эля, задушить голыми руками морское чудище и оттрахать за ночь толпу девственниц.
Доминика слушала и посмеивалась. Былины ей нравились. В палатку за мачтой члены команды являлись только ночевать, а днем никто из них не появлялся на глазах своим пассажирам. Как они там выживали на палубе, на ветру? Закаленные, сволочи!
Завернувшись в шкуры, Николай мрачно смотрел на алый стержень, болтающийся на цепочке в центре под полотняным пологом. Его повесила Доминика в самом начале путешествия.
От стержня шло вполне ощутимое тепло и из-за этого в здесь, под пологом из паруса, среди сквозняков еще можно было как-то существовать. Технологии…
«Пятый или шестой день сегодня?»
Он потерял счет времени. От эля и недожаренного мяса болел живот. Стыли ноги в грубых сапогах. Непрекращающаяся качка действовала на нервы. Хорошо, что морская болезнь не приключилась.
На скрипучем корабле, гарцующем по волнам, сходить по нужде за борт уже было подвигом! Свесив задницу над стылой бездной, держись крепче за веревку. Ледяные брызги орошают зад, и мурашки бегают по спине величиной с апельсин….
«Тор все еще не вернулся из далеких
краев, где он продолжал воевать с Гримтурсенами, когда Хеймдалль, стоя на страже у радужного моста, увидел, как к воротам Асгарда приближается какой-то великан. Сбежавшиеся на его зов Асы уже собрались было позвать Тора, но потом, видя, что он великан безоружен, решили сначала спросить, что ему нужно.– Я каменщик, - отвечал тот.
– И пришел предложить вам построить вокруг Асгарда стену, которую не сможет преодолеть ни один враг.
– А что ты за это хочешь?
– спросил Один.
– Немного, - ответил исполин.
– Я слышал, что у вас в Асгарде с недавнего времени живет прекрасная дочь Нйодра, богиня любви Фрейя. Выдайте ее за меня замуж, а в приданое ей дайте луну и солнце. Предложение великана показалось богам настолько дерзким, что они рассердились…. «
– Я бы тоже рассердился!
– подал голос Николай.
Фольки замолк на полуслове.
– Николас, ты чем-то недоволен?
– вкрадчиво осведомилась Доминика.
– Да всем я доволен. Приключение что надо!
– Я слышу раздражение в твоем голосе.
Доминика двинула бровью и Фольки вылетел из палатки наружу.
– Прошу прощения. Я же «груз», а груз права слова не имеет!
Девушка подсела ближе, улыбнулась ласково.
От этой улыбки Николай похолодел. Идеальное прекрасное лицо Доминики почему-то внушало страх, словно не живая женщина, а ожившая ледяная статуя…
«Ну кто меня за язык тянул!?»
– Хочешь, я прикажу раздеть тебя догола и привязать к форштевню?
– Чтобы я был еще счастливее?
– Нет, чтобы ты держал свой поганый рот на замке…
– Земля! Земля по курсу!-завопили простуженные басы снаружи.
Доминика гибко поднялась на ноги.
– Николас, боги Асгарда услышали твои молитвы! Сегодня будем ночевать на берегу.
«Вставал впереди Магадан, столица колымского края….»
Откуда-то из прочитанного всплыла эта фраза, когда Николай подошел к штевню, разглядывая приближающийся берег.
Под серым, низким небом, на фоне заснеженных, приплюснутых то ли сопок, то ли холмов выделялось скопище черных домишек, со шлейфами дымов, стелящимися по ветру. Ничего привлекательного в этой картине не было. Разве только то, что морское путешествие окончено. Не надо больше терпеть качку, дурную еду и общество вонючих дикарей .
«Какая-то тундра…Жопа мира…»
Когда оставили по левому борту длинный, низкий мыс, Одноухий Нут проревел команду и дикари со смехом разбежались по местам, окуная лопасти весел в серую воду. Фольки пробрался к штевню и, вытащив бронзовый, позеленевший штырь, снял с навершия голову дракона.
– Это знак для местных, что корабль идет с мирными намерениями.-сообщила Доминика.
«И этому верят? Что им стоит обмануть? Эти бородатые морды мне доверия не внушают.»
Николай обернулся. Лохматые бородачи в лад гребли и не сачковали. Вертели веслами как спортсмены перед финишем.
Волны исчезли и качка прекратилась.
Ветер, от которого слезились глаза, доносил запах дыма и чего-то жаренного на огне.
Николай невольно проглотил слюну.
«Хоть какая-то цивилизация…»