У прокурора век недолог

— Кирилл, — попробовала я его образумить, — не надо никуда бежать… — Но Кирилл и слушать не стал. Лишь только за ним закрылась дверь, я почувствовала большое желание отправиться за ним следом. У меня точно проблемы с психикой: я хочу устроить слежку за любимым человеком?

Кирилл вернулся очень расстроенный.

— Вот уж не думал, что дверная задвижка такой дефицит. В центральном универмаге их нет, а магазины уже позакрывали.

— Ну и бог с ней, с задвижкой, — утешила я. — Пойдем, я тебя ужином накормлю.

Он некоторое время продолжал хмуриться, как видно, мысли о задвижке все еще одолевали его.

— А ты сама почему не ешь? — спросил он, заметив, что я сижу напротив с пустой тарелкой.

— Неловко говорить об этом, — глупо хихикнула я. — Кажется, у меня расстройство желудка. Пожалуй, от еды лучше воздержаться.

— Да? — растерянно сказал Кирилл, должно быть, не зная, как отреагировать на мое заявление. После ужина мы вышли прогуляться. Вечер был теплый и без дождя. Последние дни погода не баловала и с улицы уходить не хотелось. Лишь только мы вернулись в квартиру, Кирилл взглянул на часы.

— Время бежит, оглянуться не успеваешь, — сказал с досадой.

— Уже пора? — вздохнула я. — Выпьешь чаю?

— Пожалуй. — Я включила чайник, а Кирилл прошел в гостиную. — Посмотрю новости, — сказал он громко. Минут через десять я позвала его, и мы устроились за столом. — Как ты себя чувствуешь? Я имею в виду твое расстройство, уже лучше? — спросил он.

— Как будто.

— А где трубка? Мне нужно позвонить приятелю.

— Сейчас принесу.

Трубка лежала на диване в гостиной. Я протянула ее Кириллу, а сама отошла к окну с чашкой чая в руках, но не сделала ни глотка. Когда Кирилл отвернулся, вешая трубку, быстро прошмыгнула к мойке, открыла воду и выплеснула чай. Кирилл поднялся, взял меня за руку и сказал:

— Может быть, отвезти тебя к Ольге? Как подумаю, что ты останешься одна, на душе кошки скребут.

— Я никуда не собираюсь уходить из своего дома.

— Мне удалось договориться насчет отпуска, знакомый парень меня подменит. Надеюсь, все скоро кончится.

— Я тоже надеюсь.

— Вот и отлично. Чем займешься?

— Посмотрю телевизор.

— Я тебе позвоню.

Он ушел, а я, закрыв за ним дверь, вернулась в гостиную. Телефон зазвонил минут через пять. Вряд ли это Кирилл. Я смотрела на телефон, прикидывая, стоит снимать трубку или нет. Включился автоответчик и я услышала голос Дениса:

— Не валяй дурака, я знаю, что ты дома. Твой Кирилл опять смылся? Не знаешь, почему его так тянет к мамочке?

— Он живет один, — ответила я, сняв трубку.

— В самом деле? — Денис вроде бы удивился. — По-моему, ты плохо знаешь этого парня. У меня есть бутылка шампанского, мы могли бы мило провести вечер.

— Я не давала тебе повода так разговаривать со мной.

— Я просто предложил тебе выпить шампанского, что в этом особенного?

— Ничего. Кстати, я хотела спросить, как тебя занесло в “Общество любителей Библии”? Не очень ты похож на парня, который увлечен поисками смысла жизни.

— Что еще за “общество”? — хмыкнул Денис.

— Выходит, я ошибаюсь?

— Разумеется. Не состою, не привлекался и так далее.

— .Я тебя видела, — нагло соврала я. — Серый дом на Вокзальном спуске…

— А-а… Я там был однажды, разыскивал одну старушенцию, мою родственницу. А тебя интересует всякая ерунда, вроде этих “обществ”? Дурацкое времяпрепровождение, скажу я тебе, лучше выпей со мной шампанского.

— Спасибо. Как-нибудь в другой раз.

— Ладно, возможно, завтра мне повезет больше.

Я повесила трубку. Меня бил озноб, то, что казалось таким простым на словах, теперь вызывало ужас.

После одиннадцати я отправилась в спальню, разобрала постель, но ложиться не стала. Проверила фонарик, выключила свет и устроилась на полу рядом с тумбочкой. Не удержалась и выглянула в окно. Славкина “девятка” притулилась на стоянке между “Запорожцем” и “Фордом”. Надеюсь, Славик не заснет на посту, не то худо мне придется. Я вновь поежилась, и тут явилась другая мысль. А если сегодня ничего не произойдет? Мое воображение сыграло со мной злую шутку, и на самом деле никто меня не преследует. Кирилл хороший парень, который обо мне заботится, Денис просто наглый сукин сын, которому нечем себя занять, а я навыдумывала черт знает что, и в результате Славка страдает в машине, а я клацаю зубами, запугав саму себя до смерти. От этой мысли мне стало неуютно, так что даже страх перед убийцами куда-то отступил.

— Господи, — попросила я, — если они придут, пусть придут сегодня, потому что еще одной такой ночи я не выдержу.

Время шло, я сидела, привалившись спиной к тумбочке, а ничего не происходило. Я взглянула на часы и с ужасом поняла, что прошло всего полчаса, только полчаса, а впереди еще долгая ночь. Я попробовала думать о чем-то приятном, но мысли путались, и я испугалась, что чего доброго могу уснуть, сидя на полу. Еще раз взглянула на часы, с фонариком под мышкой вышла в кухню и заварила себе кофе. Выпила большую кружку и вновь посмотрела из окна на Славкину машину. Ему еще хуже… Надеюсь, взять кофе он догадался.

Самым трудным было время до двух ночи, я читала книгу при свете фонаря, по прежнему сидя на полу, глаза слипались, одну страницу я перечитывала по несколько раз и без особого толка. Потом стало легче, спать вроде бы расхотелось, только голова разболелась. В доме стояла тишина, радио у соседей давно смолкло, только будильник на тумбочке отсчитывал секунды. Я вновь выглянула в окно. Машина на месте, а вот спит Славка или бодрствует, остается только гадать.

Я перевернула очередную страницу и вдруг услышала шорох, а вслед за этим оглушающе громко повернулся ключ в замке. Я вскочила и торопливо посигналила Славке. “А вдруг это он не выдержал сидения в машине?” Дверь очень осторожно закрыли. Вновь поворот ключа. Мало что соображая, я юркнула под кровать, выключив фонарик.

Шаги, человек подошел к двери спальни, постоял немного, я не видела, как открылась дверь, но почувствовала. Кто-то вошел. Конечно, это не Славка. Он бы окликнул меня, чтобы не напугать. Затаив дыхание, я ждала, что будет дальше, с тоской подумав: “Господи, какая же я дура. А что, если он не один? Его сообщник мог заметить сигнал фонариком, и теперь Славке грозит опасность. А я сама? Что я могу сделать, лежа под кроватью с фонариком в обнимку? Дура, как есть дура”.

В комнате было так темно, что сначала я ничего не увидела. Звук шагов скрадывал ковер на полу. Человек подошел к кровати, и только тогда я увидела ботинки. Обыкновенные ботинки в нескольких сантиметрах от моего лица. А потом услышала мужской голос.

— Черт… — произнес он, а я, несмотря на страх, невероятно обрадовалась: “Это не Кирилл”. Человек резко повернулся и пошел к двери, но вдруг замер, а я отчетливо услышала, как в замке в очередной раз повернулся ключ. Человек вроде бы вздрогнул (а может, это лишь мое воображение, видела я его плохо), затем осторожно отступил на шаг.

— Алла, — раздался Славкин голос. Человек попятился, а я буквально похолодела, потому что единственное место, где он мог спрятаться, как раз то, где я лежала в настоящий момент. Столкнуться с предполагаемым убийцей нос к носу очень не хотелось, потому я заорала что было силы и полезла из-под кровати. — Алка! — испуганно крикнул Славка. Человек бросился к окну, поравнялся со мной, а я стукнула его фонариком.