У прокурора век недолог

Кирилл ушел немного обиженный, а я начала мерить шагами комнату. Считает меня Ольга сумасшедшей или нет, но в одном она права: как-то несчастное животное появилось в моей квартире. Вечером я не выходила из дома… Можно, конечно, переговорить с жильцами, вдруг кто видел, как я блуждаю по улице босиком и в ночной рубашке… Стоп. Руки у меня были в крови, а вот ноги… Не похоже, чтобы я разгуливала по улице, если не забыла надеть сапоги. На всякий случай я проверила тапки, подошва чистая, за окном моросит дождь и как следствие этого непролазная грязь. Итак, если я брожу по ночам, то при этом, в отличие от нормальных лунатиков, не забываю одеться.

— Чепуха, — сказала я громко. — Чепуха. И я не спятила. Просто кому-то очень нужно… — Тут совершенно неожиданная мысль пришла мне в голову, я замерла с открытым ртом и некоторое время стояла так, хлопая глазами. Потом бросилась к письменному столу, схватила лист бумаги, карандаш и принялась писать, стараясь успокоиться, и очень боялась, что мелькнувшая мысль исчезнет и я не успею понять, что меня так поразило. “Наталья Никольская” вывела я на листе бумаги, “Лена Телегина. Юля и ее подруга”. У всех четверых в организме обнаружили наркотик. Все четверо посещали “Общество любителей Библии”. Лена и Наталья утверждали, что за ними следят, люди, их знавшие, рассказывают, что порой они выглядели совершенно ненормальными… как я вчера. Конечно… вчера меня смело можно было отправлять в психушку, этим бы все и кончилось, не явись вовремя на выручку Ольга со Славкой. Кто-то хочет, чтобы я в глазах окружающих выглядела чокнутой. Сначала в квартире передвигают предметы, а потом… потом несчастное животное и руки в крови. Зачем все это? Славик прав: ответ напрашивается сам. На вопрос: кому это нужно, я сейчас не могу ответить, зато способна ответить на другой.

Я собралась за десять минут и на машине поехала в областную больницу. Разыскать Варвару было нелегко, в ординаторской ее не оказалось. Битый час я слонялась по коридорам, прежде чем обнаружила подругу. Варька сидела на подоконнике между вторым и третьим этажами и курила с таким видом, точно ожидала с минуты на минуту конца света. Меня она вроде бы не узнала.

— Варвара, — позвала я, она подняла голову и удивленно на меня посмотрела. Потом нахмурилась и спросила:

— Это ты, что ли?

— Конечно, я.

— Сто раз просила, не приходи на работу, здесь же поговорить спокойно не дадут. Чего у тебя? Проблемы? — Она затушила сигарету и спрыгнула с подоконника. — Что-то ты очень бледная. Беременная, что ли? Слушай, хоть бы раз пришла в гости, как человек, домой… Ведь живешь в трех троллейбусных остановках.

— Я переехала.

— Здрасьте, могла бы и позвонить. Пошли в ординаторскую, чаю попьем.

— Нет, лучше здесь поговорим. Варвара, я хочу, чтобы у меня взяли кровь на анализ. Я чем-то отравилась, ужасно себя чувствую.

— Ты у врача была?

— А ты кто? — начала я злиться.

— Я хирург. Отравление не по моей части. Чего-то ты в самом деле бледная. Ладно, пошли. Консервы ела?

— Нет. Тут другое. Может, я случайно выпила снотворное? Или что-то в этом роде?

— Ты что мне по ушам ездишь, подруга? — возмутилась Варька. — Выкладывай, что за дела? Зная Варьку, можно не сомневаться: она с места не сдвинется, пока все не выспросит. Я тяжко вздохнула и попыталась объяснить. Лицо подруги приобрело совершенно несчастное выражение, пока она слушала мой довольно бестолковый рассказ. Я с тоской подумала, что Варька вслед за другими вполне может заподозрить меня в сумасшествии.

— Дела, — пропела она растерянно. — Это что ж выходит, кто-то разгуливает по твоей квартире, а ты об этом знать не знаешь? Так в самом деле можно с катушек съехать. Пошли.

Мы отправились в лабораторию. Процедура заняла несколько минут, после чего меня выпроводили из кабинета и попросили подождать.

— Посиди в ординаторской, — сказала Варвара. — У меня дела…

— Нет, я лучше прогуляюсь.

— Под дождем? — удивилась подруга.

— Ага. Мне на месте не сидится.

Не знаю, сколько времени я бродила по парку, прилегающему к территории больницы. Вымокла, замерзла и пошла греться в машину. Там меня и отыскала Варвара, появилась на крыльце и замахала руками. Забыв про зонт, я побежала к ней. Только мы оказались в подъезде, как я спросила:

— Ну что? Готово?

— Готово, — проворчала Варька, сунула мне в руки листок бумаги и добавила с отчаянием:

— Как эта дрянь могла оказаться у тебя?

Я уткнулась в протянутый листок и даже прочитала, что на нем написано, только вот мало что поняла, оттого и спросила:

— Наркота?

— Наркота, — передразнила Варька. — В голове не укладывается. Ты хоть… вот черт. Слушай, ты снотворное принимаешь?

— Нет, — насторожилась я.

— Уверена?

— Конечно.

— Значит, не очень, потому что в крови, кроме этой пакости, еще и наличие сильно действующего снотворного. Иными словами… Вот что, пошли в кабинет, — резко закончила она.

— В какой кабинет? — не поняла я.

— В любой. — Мало что соображая, я шла за Варькой. Она отыскала свободный кабинет и сказала тоном, не терпящим возражений:

— Раздевайся и ложись на кушетку.

— Зачем? — попробовала я внести ясность.

— Раздевайся, говорю. Хочу тебя осмотреть.

Осматривала меня Варька очень тщательно, придвинув настольную лампу к кушетке, и даже вооружилась лупой. Очень скоро мне стало ясно, что она ищет.

— Как-то эта дрянь в тебя попала, — подтверждая мои догадки, проворчала она. — На руках все чисто. Ага, вот… очень хорошо. Глюки тебя дважды посещали? Так и есть, след укола, вот тут, на лодыжке, кто-то очень хитрый с тобой поработал. Значит, так, моя версия такая: некто дал тебе снотворное, а когда ты заснула, сделал укол. А потом подбросил дохлую кошку. Вымазать тебе руки в крови не проблема, а уж постель ты сама испачкала. Теперь вопрос: что за дерьмо происходит?

— Ответа у меня нет, — пожала я плечами. — Есть догадки. А тебе спасибо, теперь я, по крайней мере, могу быть уверена в одном: я не сумасшедшая.

— Разумеется, нет. Давай вернемся к твоим догадкам. Кто мог дать тебе снотворное? — Я пожала плечами. — Ты была у кого-то в гостях, кто-то был у тебя?

— Был один парень… — Тут я некстати вспомнила, как мы познакомились с Денисом, и глухо простонала. Тут же поразила меня другая мысль: Кирилл тоже был в тот вечер. Я выходила с кухни, и ничто не мешало ему… Если смотреть правде в глаза, наша с ним встреча выглядит не менее подозрительной, чем появление соседа… Кирилл меня любит, это подлость думать о нем такое. Допустим, это сосед, он вполне мог что-то подсыпать мне, когда я по телефону разговаривала с Кириллом. Но как он мог вернуться в квартиру, ведь замок-то не взломали? А кто ему мешал взять ключи? Они лежат в тумбочке… Кирилл настойчиво отказывался от ключей, хотя я несколько раз ему их предлагала. Почему отказывался? Не хотел попасть под подозрение? Боже мой… Я даже не могу сказать точно: запасные ключи все время лежали в тумбочке или нет?

— Эй, — позвала Варька, — ты только в обморок не хлопнись. Что, плохи дела?

— Хуже не бывает, — пробормотала я. — Пожалуй, у меня два подозреваемых, но как-то в голове не укладывается.

— Второй, твой парень?

Я кивнула.

— Но если допустить такое…

— Торопиться с выводами всегда вредно, но я бы на твоем месте сообщила ментам. Кто-то играет с тобой в дрянные игры.

— Прежде всего надо успокоиться, — вздохнула я. — И все обдумать.

— Поедешь домой?