У смерти два лица

МАРТИНА ГРИН: Вы виделись с ней до окончания семестра?

МАКС АДЛЕР: Только однажды, в лаборатории. А потом, через пару дней после Рождества, она начинает мне писать. Спрашивает, не хочу ли я с ней встретиться на каникулах. Я говорю: «Конечно!», но она не торопится строить планы. Потом где-то в середине дня накануне Нового года спрашивает, не приеду ли я в Херрон-Миллс на вечеринку в доме того парня, Джейкоба Трейнера. Оказывается, что у нас с Джейкобом есть пара общих приятелей по бейсболу еще со школы, и я соглашаюсь. У меня были планы в Монтоке, но я на все забил ради нее.

МАРТИНА ГРИН: Вы с Зоуи договорились встретиться уже на вечеринке?

МАКС АДЛЕР: Нет, она хотела начать отмечать раньше, еще до вечеринки. Попросила встретить ее в Уиндермере и дала адрес. Я думал, это ее дом. Не знал, что там живет Кейден. Мы встретились у главных ворот, и она отвела меня в конюшню. Наверное, малышка Беллами видела, как мы входили.

МАРТИНА ГРИН: А когда это было?

МАКС АДЛЕР: Рано. Где-то в половине десятого, наверное.

МАРТИНА ГРИН: Так. А что случилось в конюшне?

МАКС АДЛЕР: Как я уже сказал, Зоуи хотела начать отмечать еще до вечеринки. Я принес с собой полдюжины пива, но у нее в конюшне оказалась открытая бутылка виски, и, судя по поведению, к моему появлению Зоуи уже успела пару раз к ней приложиться.

МАРТИНА ГРИН: А как Зоуи себя вела?

МАКС Адлер: Она на меня просто накинулась. Целовала, гладила грудь. Сначала все было здорово, мы немного пообнимались. Я предложил ей пиво, но она сказала, что будет только виски. Судя по тому, в каком она была состоянии, не думаю, что она часто выпивала.

МАРТИНА ГРИН: Ты знаешь, сколько она выпила в тот вечер?

МАКС АДЛЕР: К моему приезду бутылка была почти пустая. Но я не знаю, сколько она уже выпила. Я пробыл там достаточно, чтобы выпить банку пива и половину второй, а потом ее по-настоящему понесло. Она постоянно касалась пальцами шеи. На ней в тот вечер не было той цепочки, кажется, с ее инициалами, которую она всегда носила. И мне показалось, что она все пыталась до этой цепочки дотронуться, но не могла найти. Совсем странное началось, когда она стала плакать и кататься по полу конюшни, выкрикивая что-то про Кейдена и Тиану. От такого все настроение быстро сошло на нет.

МАРТИНА ГРИН: Ты ничего не запомнил из того, что она говорила?

МАКС АДЛЕР: Она вообще несла много всякой чуши, но точно говорила что-то о том, что мы сидим в конюшне Кейдена, она пьет его виски. Тогда я и сообразил. В руке у нее была флэшка, которой она долго размахивала, а потом швырнула ее о дверь стойла. Короче, Зоуи была в хлам.

МАРТИНА ГРИН: И что ты сделал?

МАКС АДЛЕР: Я пытался успокоить ее. Сказал, что отвезу ее домой. Но она сказала мне убираться. Я не хотел бросать ее в таком состоянии, но она орала «убирайся» и «оставь меня в покое». В конце концов я просто оставил ее там.

МАРТИН ГРИН: Ты оставил Зоуи в конюшне?

МАКС АДЛЕР: Знаю, со стороны это выглядит так, что я поступил как козел, но, поверь, она хотела, чтобы я ушел. Думаю, ей просто хотелось замутить с кем-нибудь на территории Кейдена — такой своеобразный способ послать его к черту. А потом она передумала. И я ушел.

МАРТИНА ГРИН: Тогда тебя и видели снова? Из дома Беллами.

МАКС АДЛЕР: Скорее всего. Было, наверное, около половины одиннадцатого. И, да, неподалеку был фейерверк и на пляже тусовались какие-то люди. Было шумно, но для новогодней ночи это норма. Я вышел из конюшни, обошел дом сбоку и вышел к главным воротам, где оставил машину. Зоуи, должно быть, пришла пешком. Других припаркованных перед домом машин я не видел. Потом я поехал к дому Трейнера. Решил, раз уж приехал в Херрон-Миллс, можно и на вечеринку заглянуть. И слава богу, что я это сделал, потому что меня там видела куча народу. Полиция уже просмотрела кучу фоток. На некоторых был и я, да и многие подтвердили мое алиби.

МАРТИНА ГРИН: Зоуи с тобой не связывалась после того, как ты ушел из Уиндермера?

МАКС АДЛЕР: Не-а. Честно говоря, я не сильно беспокоился. Подумал, что она просто пошла домой проспаться. Только через пару дней я узнал из новостей, что она пропала.

МАРТИНА ГРИН: А почему ты тогда сразу не пошел в полицию? Ты мог бы помочь многое выяснить еще несколько месяцев назад.

МАКС АДЛЕР: Ладно, я и сам знаю, что повел себя не лучшим образом. Но, честно, я знал, что ее исчезновение никак не связано со мной. Конечно, она была пьяна и расстроена, когда я оставил ее в конюшне, но с ней все было в порядке. Мне нужно было заканчивать Браун и совсем не хотелось быть втянутым в расследование исчезновения. О том, что случилось дальше, я знаю не больше остальных.

МАРТИНА ГРИН: И ты совсем не пытался с ней связаться?

МАКС АДЛЕР: Послушай, я понимаю, что это выставляет меня не в лучшем свете, но нет. Не пытался. В пьяном виде она была отвратительна. Это меня оттолкнуло. Конечно, возможно, и стоило проведать ее, но я никакого отношения не имею к тому, каким образом Зоуи оказалась в лодке на дне озера Пэрриш. Уйти, когда девушка просит тебя оставить ее одну, это не преступление. Полиция с этим согласилась.

МАРТИНА ГРИН: На следующий день после того, как было найдено тело Зоуи, Кейден Толбот рассказал полиции, что первого января нашел в конюшне пустую бутылку из-под виски и две пустых пивных бутылки. Надо полагать, их оставили ты и Зоуи?

МАКС АДЛЕР: Формально виски принадлежал Кейдену, если верить словам Зоуи. Но, да, две пивные — это, должно быть, мои.

МАРТИНА ГРИН: И в конюшне не было никого, кроме тебя и Зоуи? Анны Чиккони с вами не было?

МАКС АДЛЕР: И быть не могло. С Анной я впервые познакомился этим летом, когда она пришла в океанариум, где я работаю. Она точно не пила с нами в ту ночь.

МАРТИНА ГРИН: А как насчет Кейли Харрисон?

МАКС АДЛЕР: Кейли?

МАРТИНА ГРИН: Это подруга Анны из Бруклина, которая, по ее признанию от пятого августа, была с ней в Уиндермере в ночь исчезновения Зоуи.

МАКС АДЛЕР: А… Да. Я знаком с Кейли. Анна приводила ее летом на вечеринку. Но в ту ночь ее с нами не было. Я видел Кейли только один раз, в июле. Если только Зоуи больше никого не пригласила после моего ухода, то в конюшне точно пили только я и Зоуи. Кейден нашел наши бутылки.

МАРТИНА ГРИН: Спасибо, Макс.

[ИГРАЕТ ТИХАЯ ЭЛЕКТРОННАЯ ФОНОВАЯ МУЗЫКА]

Итак, дорогие слушатели, пора прощаться. Последний эпизод «Пропавшей Зоуи» прослушали восемьдесят тысяч человек. Это отличный результат. Это значит, что многие из вас продолжают следить за развитием событий. Многие хотят, чтобы справедливость в деле Зоуи восторжествовала, и знаю, что справедливость невозможна без знания всей правды. И теперь у меня, в свою очередь, есть просьба к вам. Если кто-нибудь владеет информацией о вечере тридцать первого декабря или утре первого января, которая способна помочь полиции выяснить, что же произошло с Зоуи Спанос после того, как Макс Адлер оставил ее в конюшне Уиндермера, пожалуйста, сообщите об этом. Даже если подробности кажутся вам несущественными.

Судя по имеющейся информации, вероятность того, что Анна Чиккони вообще была в Херрон-Миллс в ночь исчезновения Зоуи, очень и очень мала. Досудебное ходатайство о снятии обвинений с Анны все еще ожидает рассмотрения в суде. Если кто-то располагает информацией, способной избавить невиновную девушку от несправедливого обвинения и заключения, пришло время выступить. Вы нужны Анне. Вы обязаны помочь. Вы можете позвонить на анонимную горячую линию, организованную семьей Спанос, по телефону 631-958-2757 или обратиться напрямую в полицейское управление Херрон-Миллс.