Убей героя

Впрочем, в бар ходят только для того, чтобы выпить, лишь горькие пьяницы. Для остальных это место, где можно просто посидеть, посмотреть на людей, может быть, с кем-то познакомиться, но главное - подумать, окунуться в публичное одиночество.

Подумать...

Новости были стандартные

Кто-то там с кем-то собирался воевать, а еще где-то там, не у нас, опять произошла природная катастрофа и спустившиеся с гор оползни унесли, уничтожили такое-то количество домов. При этом, как водится, пропало и погибло столько-то человек. Правитель страны, пострадавшей от этого страшного бедствия, сделал заявление о том, что настало время сплотиться...

Я не удержался и снова взглянул на юную парочку. Они уже сидели тесно обнявшись, словно отгородившись своей близостью от окружающего мира.

Ну что ж, тоже неплохо. Удачи им и счастья. Создать семью, родить здоровых детей и заработать столько денег, чтобы хватило на старости лет переселиться в какой-нибудь кибер получше.

Знакомый голос привлек мое внимание, и я взглянул на стереовизор. Ну да, это она и была. Глория. Репортаж из частного кибера почтенного Глендура. Точнее - репортаж из частного кибера, в котором был убит его владелец, почтенный Глендур.

Так-так...

– ... один из источников, пожелавший остаться неизвестным, сообщил мне, что есть версия, согласно которой смерть почтенного Глендура явилась следствием конкурентной борьбы. В любом случае, эта версия выглядит гораздо более реальной, чем так называемая "официальная", согласно которой убийство совершил некий, внезапно сошедший с ума частный детектив, приглашенный почтенным Глендуром для расследования совершенной у него в кибере пустяковой кражи.

Я мысленно похлопал в ладоши.

Молодец, девочка, просто молодец. Ты просто меня вытаскиваешь, просто спасаешь.

Теперь, после этого репортажа Глории, мусорщикам будет труднее обвинить меня во всех смертных грехах. Не то, чтобы какой-то репортаж заставит их отказаться от желания навешать на меня два убийства, но все же после него сделать это будет труднее.

Я усмехнулся.

И конечно, себя моя подруга тоже не забыла. Сейчас она знает обо всей этой истории больше чем иные ее коллеги, и поэтому, предвидя, куда может повернуться дело, старается застолбить перспективные направления.

Если подумать, то ее репортаж можно объяснить и так.

Я услышал как сзади, за пределами моего поля зрения, открылась входная дверь, но оборачиваться не стал. Если это страж порядка, то для меня сейчас самое время прикинуться ветошью и постараться не отсвечивать.

Вошедший сделал было несколько шагов к бару, я прекрасно их слышал, но дальше не пошел, остановился, видимо решая стоит ли ему здесь бросить якорь.

Передумал.

Я услышал как этот, так и оставшийся мне неведомым посетитель круто развернулся и потопал прочь. Снова открылась дверь...

На экране стереовизора Глория заканчивала свой репортаж. Вид у нее был, словно у гончей, уже учуявшей запах зайца. Так и казалось, что она вот прямо сейчас, не договорив последнюю фразу, кинется в погоню, проламывая все попавшиеся на пути препятствия, будь то даже кирпичные стены или противотанковые доты.

Молодец. Настоящий, чистых кровей журналист.

Я вздохнул.

К чему ирония? Если вдуматься, если честно положить руку на сердце, то эта лихая девчонка, способная забраться как в стойло коня, так и в горящую хату, мне не так уж и безразлична.

Нет? Разве? А если хорошо подумать? Если использовать помощь зала... заглянуть в тесную темницу, в корой закрыта моя бессмертная душа, и поинтересоваться у нее?

Парочке, устроившейся на соседних сиденьях, все эти сомнения наверняка показались бы смешными. Они о их существовании просто не ведали, отдав все на откуп природе. И она, конечно, сейчас же, деловито размяв длинные, вороватые пальцы, взялась за дело.

Да еще как!

К тому времени, когда я оторвался от своих раздумий и взглянул в их сторону, двое молокососов уже вовсю целовались, истово, с надрывом, издавая животные стоны.

Бармен задумчиво покачал головой, поставил перед ними два молочных коктейля и, словно спрашивая одобрения, посмотрел на меня.

Я скорчил презрительную мину.

Бармен развел руками и хотел было протереть стойку, но в этот момент парочка перешла к активным действиям. Руки парня исчезли под балахоном девушки, та тихо вскрикнула.

– Прошу прощения, - сказал бармен.
– Вы, конечно, вольны заниматься чем угодно. У нас заведение не из тех, в которых посетителей мучают разными идиотскими запретами. Однако должен вас предупредить, что если, в процессе того, чем вы собираетесь заняться, будет замараны сиденья, на которых вы сидите, я вынужден буду взять с вас дополнительную плату.

– Сколько?
– на мгновение оторвавший от губ девушки, спросил парень.

Бармен назвал сумму.

– Сколько, сколько?
– ошарашено спросил юнец.

Бармен вздохнул и еще раз назвал сумму.

– Почему же так дорого?

– Видите ли, - объяснил бармен.
– У нас приличный бар и, значит, никаких кибер-уборщиков у нас нет. Все делается руками самого настоящего, живого человека. Проще говоря - убирать за вами придется мне лично. Я же дешевле, чем за такую сумму, за всякими там желторотыми сопляками убирать не буду.

– Это возмутительно!
– заявила девица.
– Это более чем возмутительно. Так меня еще нигде не оскорбляли.

– Да ну?
– удивился бармен.
– А мне кажется, я уже выкидывал тебя на прошлой неделе, причем за гораздо более возмутительное поведение. Вот кавалер, правда, был другой. Но тебя я точно узнал.

– Все-то ты брешешь, старый, похотливый козел, - заявила девица.

Сказано это было звучным, выразительным голосом. Примерно таким, каким старательные ученицы у школьной доски объявляют название какого-нибудь классического стихотворения, прежде чем приступить к его декламации.

– Вот в этом я с вами не согласен, - сказал бармен.
– Однако, памятуя, что клиент всегда прав, возражать не возьмусь.

– Мы уходим, - ледяным голосом сказал девица.

– Мы еще не выпили свои коктейли, - возразил парень

– Черт с ними. Выпьем в другом месте. Мы уходим, я сказала.

Парень развел руками и покорно встал. Как раз в этот момент бармен ему что-то протянул и сказал:

– За счет заведения.

– Да пошел ты...
– буркнул парень и потопал к выходу.