Убей меня нежно
Шрифт:
– Как Джейк? – спросила я, как всегда.
– Хорошо, – безучастно проговорила Полин.
– Нет, я в самом деле спрашиваю, как он. Я хочу знать.
Полин проницательно посмотрела на меня. Я не отвела взгляда, не стала бессмысленно улыбаться, и, когда она заговорила, мне показалось, что в ее голосе звучало торжество.
– Были планы, что вы двое поженитесь, заведете детей. Потом все изменилось. Он говорил мне, что все идет нормально и хандры больше нет. Это правда?
Я кивнула.
– Вполне.
– Он потрясен. Он был так не прав по
Я вернулась мыслями к далеким дням, где мы с Джейком были вместе. Я с трудом теперь могла вспомнить, как выглядит его лицо.
– Конечно, любила. И еще была ты, и компания, Клайв, Сильвия и остальные, словно большая семья. Думаю, я считала так же, как Джейк. Я чувствовала, что предаю вас всех. Я по-прежнему так думаю. Я словно стала посторонней.
– Вот в чем все дело, не так ли?
– Что?
– Быть посторонней. Выбрать героя-одиночку и бросить ради него все. Великий образ. – Голос Полин был ровным и слегка презрительным.
– Я вовсе не этого хочу.
– Тебе кто-нибудь говорил, что ты выглядишь совсем не так, как три месяца назад?
– Нет…
– Ну, так ты выглядишь совсем по-другому.
– Как?
Полин задумчиво посмотрела на меня с почти жестким выражением на лице. Неужели она нанесет мне ответный удар?
– Ты похудела, – пояснила она. – Выглядишь усталой. Не такая ухоженная, как раньше. Ты всегда была опрятно одета, причесана и вся была олицетворением порядка и сдержанности. Теперь же, – она посмотрела на меня, и мне вдруг стало неудобно от осознания того, что у меня на шее синяк, – ты выглядишь немного как бы… поношенной. Больной.
– Я совсем не сдержанная, – в вызовом бросила я. – И не думаю, что когда-нибудь такой была. А вот ты, напротив, выглядишь великолепно.
Полин улыбнулась, засветившись едва прикрытым удовлетворением.
– Это беременность, – промурлыкала она. – Тебе следует когда-нибудь попробовать.
Когда я вернулась после кино, Адама дома не было. Примерно в полночь я перестала его ждать и забралась в постель. Я бодрствовала до часа ночи, читая, прислушиваясь, не застучат ли его каблуки по лестнице. Затем забылась в беспокойном сне, временами просыпаясь, чтобы взглянуть на светящиеся стрелки будильника. Он вернулся домой только в три часа. Я слышала, как он сбросил с себя одежду и встал под душ. Я не собиралась расспрашивать его о том, где он был. Он забрался в постель и прижался ко мне сзади, теплый, чистый, пахнущий мылом. Положил руки мне на грудь и поцеловал в шею. Зачем людям принимать душ в три часа ночи?
– Где ты был? – спросила я.
– Проветривал наши отношения, конечно.
Я отменила обед с друзьями. Купила всю еду и выпивку, но потом, в конце концов, не смогла справиться с этим. В ту субботу утром я вошла в квартиру с покупками; Адам сидел на кухне и пил пиво. Он вскочил и помог мне разобрать сумки. Он снял с меня пальто и растер мне пальцы, которые онемели
от тяжести пакетов, которые я несла от супермаркета. Он заставил меня сесть, пока сам укладывал в маленький холодильник готовую зажаренную курицу и разные сыры. Потом сделал мне чай, снял с меня туфли и помассировал ступни. Он обнял меня, словно боготворя, поцеловал мне волосы, а потом едва слышно спросил:– Ты уезжала из Лондона на позапрошлой неделе, Элис?
– Нет, а что? – Я была слишком напугана, чтобы мыслить трезво. Сердце встревоженно билось, и я была уверена, что он скорее всего чувствует это сквозь мою хлопчатобумажную блузку.
– Совсем? – Он поцеловал меня в щеку.
– Я работала всю неделю, ты же знаешь.
Ему что-то известно. Мой мозг лихорадочно работал.
– Конечно, знаю. – Его руки соскользнули вниз и остановились под ягодицами. Он очень крепко прижал меня к себе и снова поцеловал.
– Я как-то ездила на совещание в Майда-Вэйл, а больше никуда.
– И какой это был день?
– Не вспомню. – Может, он звонил в тот день в офис? Видимо, так и есть. Но почему он спрашивает меня об этом сейчас? – Кажется, среда. Да.
– Среда. Вот совпадение.
– Что ты имеешь в виду?
– У тебя сегодня такая шелковистая кожа… – Он по очереди поцеловал мои веки, потом принялся медленно расстегивать мне блузку. Я стояла совершенно неподвижно, когда он снял ее с меня. Что он узнал? Он расстегнул бюстгальтер и снял его тоже.
– Осторожно, Адам, занавески открыты. Кто-нибудь может нас увидеть.
– Не имеет значения. Сними с меня рубашку. Вот так. Теперь ремень. Вынь ремень из джинсов.
Я послушалась.
– Теперь поройся у меня в кармане. Давай, Элис. Нет, не в этом кармане, в другом.
– Тут ничего нет.
– Нет, есть. Просто оно маленькое.
Мои пальцы нащупали смятый клочок бумаги. Я вытащила его.
– Вот, Элис. Билет на поезд.
– Да.
– На прошлую среду.
– Да. И что из этого? – Где он его нашел? Должно быть, я забыла его в пальто, в сумочке или где-нибудь еще.
– В тот день, когда тебя не было офисе и ты была… где, ты сказала?
– В Майда-Вэйл.
– Да, Майда-Вэйл. – Он начал расстегивать мне джинсы. – Хотя билет до Глочестера.
– Что это все значит, Адам?
– Это ты мне скажи.
– Какое отношение ко всему этому имеет билет на поезд?
– Ну-ка вылезай из джинсов. Он был в кармане твоего пальто.
– С чего это ты шаришь у меня по карманам?
– С чего это ты, Элис, отправилась в Глочестер?
– Не будь глупцом, Адам, я вовсе не ездила в Глочестер. – Мне и в голову не приходило рассказать ему правду. По крайней мере у меня еще сохранилась толика чувства самосохранения.
– Сними трусики.
– Нет. Прекрати.
– Интересно, почему Глочестер?
– Я не была там, Адам. Майк ездил туда несколько дней назад – может, даже в среду – присмотреть помещение под склад. Скорее всего это его билет. Но какое это может иметь значение?