Убежище. Книга седьмая

Анна Ивановна недоумённо подняла брови.

Зятя она откровенно и давно не любила. Сестра, которая не чаяла души в муже, давно и успешно усадила его на шею и волокла на себе. Нет, назвать его бездельником было бы неверно – он работал, неплохо зарабатывал, правда, заняв комфортную для себя нишу, особо не перенапрягался. Зато, приходя с работы, не делал уже абсолютно ничего, а ведь, когда живёшь в собственном доме, так нельзя. Его никто и не просил готовить, стирать или убирать: сестра отлично с этим справлялась, но почистить забившийся водяной насос, подправить забор, нарубить поленницу дров или повесить новый водосточный жёлоб она была не в силах. Ну, хорошо, не можешь или не хочешь сделать дело сам – заплати мастерам. Они придут и всё наладят, тем более что денег-то достаточно… Но и этот вариант зятю не подходил – надо было, чтобы над всем горбатился уже взрослый сын. Исключительно и только он! Причём Андрей при этом раскладе не имел ни малейшего права голоса, должен был ощущать полную зависимость от повеления отца и, вообще, быть целиком и полностью в его воле.

– Ну, ладно, я понимаю… Алла сама мужа себе выбрала. Сама решила, как именно ей жить. Её семья – её дело, я в это никогда не лезла и не собираюсь, но Андрей-то тут причём? Ну, хочешь ты быть бесплатной прислугой – вольному воля, но зачем вешать на шею сыну эту гирю неподъёмную – муженька своего расчудесного?

Разумная Анна как-то поинтересовалась мнением сестры и услышала её слова:

– А как же? Он сын, он обязан! – сообразила, что зять полностью убедил супругу в своей правоте, получив тем самым отличный дополнительный рычаг для воздействия на Андрея: маму он любил, жалел и всегда старался ей помочь, освободив от лишней работы.

– Всё понимаю, но это уже манипулирование какое-то! Причём если любящий сын откажется, то папенька нагрузит на Аллочку ещё что-нибудь, дождётся, пока она рухнет от переутомления, а потом высвистает Андрея и обвинит его в том, что это он виноват, мол, мать без сил – он же не помог! Зять, как в заложницы, взял дyрищy-сестрицу и держит под прицелом, дабы самому ничего не делать, а она и рада ему подыгрывать!

Давнишние раздумья Анны Ивановны оказались абсолютно актуальны и по прошествии приличного времени.

– Тёть, я не могу! Просто боюсь не сдержаться и высказать им всё, что я об этом думаю! Главное, что отец сам не позвонил, зато мать как накрутил… Её руками хочет вернуть меня назад! Надо же было додуматься – собаку он мою пристроил! Аж трясёт от такого…

– Так, ты не психуй, а давай-ка собирайся… – Анна недоумевающее глянула на отпрянувшего от неё племянника. – Да ты не понял! Не к родителям собирайся, а бери собаку и дуй отсюда подальше!

– Не понял… – удивился Андрей.

– Ну, что ты не понял? Ты же вроде умный у меня! Твой папенька… Он давно играет в нечестную игру – пользуется тем, что ты мать любишь и жалеешь. Так вот, она не только твоя мать, но ещё и моя сестра. Тебе сказать ей всё в лицо будет тяжко. Да и несправедливо это – заставлять тебя через такое проходить, так что поезжай и отдохни где-нибудь с Линдой. Вон, к девушке сгоняй…

– К какой ещё девушке? – Андрей не успел перестроиться от предвкушения противостояния с родителями на прогулку и чувствовал себя примерно так, как Змей Горыныч, которому сказали, что огнём плеваться уже не надо – богатыри передумали его атаковать.

– Как «к какой»? К Лене! Ты уже несколько дней не гулял с Крошем…

– Да она вроде сказала, что сама справляется… – развёл руками Воронов.

– А она ничего не говорила о том, что ей неловко тебя напрягать? – осторожно уточнила Анна Ивановна.

– Да, что-то такое говорила! – озадачился Андрей.

– Ой, Андрюш, ну, что ты, в самом-то деле, такой простодушный! Девушка воспитанная, даёт тебе возможность к отступлению, если тебе неприятно с ней общаться. Это ты, мой бедный, привык к напору разных хищниц, типа Лили, вот и не сообразил.

Воронов покрутил головой.

– Тяжко всё! – сообщил он Линде.

– Да ладно тебе! Разберёмся! Поезжайте, главное, и смотрите мне, чтобы до вечера не возвращались. Смартфон выключи на всякий случай. Я скажу, что ты в Управлении, мол, отчёты сдаёшь. Тебя же не спросили, где ты?

– Неа…

– Вот и чудно! Давай, эвакуируйся да побыстрее!

– Тёть, мне неловко! Из-за меня ты ещё и выяснять отношения с моими будешь! – Воронов после тётушкиного совета чувствовал себя примерно, как школьник, которому сказали, что годовые контрольные и экзамены махом отменяются и прямо уже сейчас наступают каникулы, но всё-таки заспорил…

– А ты что, думаешь, что я без пользы для себя это делаю? – уточнила Анна Ивановна. – Я, знаешь, как давно хотела вдоволь поругаться с твоими? Уууух, как хотела! И всё сдерживалась, сдерживалась. Короче, кыш отсюда и не мешай мне душеньку отводить!

Когда машина Воронова, увозя счастливую Линду, исчезла за поворотом, Анна Ивановна потёрла руки и сообщила живо заинтересованному Зайчику:

– Иногда сдержанность – это вредно! Например, когда люди не понимают, если им спокойно и тихо говоришь, а понимают только громко и гневно. Ну, раз так, они это получат! Имея такого любящего и ответственного парня в сыновьях, так над ним изгаляться и ещё в угол загонять… Ну, уж перебьётесь! Только он жить начал нормально, только угол свой нашел, практически ремонт закончил, с девушкой приятной познакомился, как нате вам! Собаку – на склад, сам – к ноге, топорик – в руки, тяпку – в зубы и вперёд – вкалывать на папеньку!

Когда Воронов-старший с супругой подъехали к дому Анны Ивановны, никаких следов пребывания Андрея там уже не было. Как говорится, и след простыл!

– Анечка, здравствуй! – Алла Ивановна с распростёртыми объятиями шла от калитки к дому обниматься с сестрой. За ней, мрачно и хмуро осматривая дом и участок, нёс себя её супруг, господин и повелитель.

– Здравствуй, – Анна как раз выбралась из огорода с охапкой травы для гусей и кур.

– А где Андрюша? Мы за ним приехали! Погостил, как говорится, и хватит!

– Нет его…

– Ну, как же! Я ж ему сказала, чтобы он собирался…

– Куда? – картинно удивилась Анна Ивановна, закинув траву в гусиный загон и оставив щеколду на калиточке незадвинутой.

– Как куда? Домой! – решительно возвестила Алла, которую муж очень даже правильно настроил перед поездкой, объяснив причину её усталости и его постоянного плохого настроения тем, что бездельник-сын удрал и ничегошеньки по дому уже не делает. – Анечка, а где он? Я ему позвонила, сказала, что мы за ним едем, а он отключился…

– Алл, я не поняла… Он, по-вашему, кто? Ребёнок? Маленький мальчик, которого ты на каникулы к тёте в деревню привезла? Он – взрослый мужчина!

– Вот именно, что взрослый, а это значит, что обязан иметь личную ответственность перед семьёй и помнить про свои обязанности! – напыщенно выступил «патриарх семьи» Вороновых.

– Да что ты говоришь… – восхищённо протянула Анна. – А ты? Ты взрослый?

– Аня, речь не о нём, а об Андрее! – заторопилась Алла Ивановна, опасаясь реакции мужа на намёки сестры. – Где он?