Убить Герострата

– Что за фигня?

Позвонили в реанимацию.

– Парень уже умер и до нас не доехал, - ответили там. – Так что ничего не знаем, звоните в морг.

В морге санитар Алик подтвердил, что некий труп без сопроводительных бумаг прибыл, привезли его какой-то бритый бугай и медсестра по имени Маша. И что труп очень странный.

Дежурный, Даша и один из ментов понеслись в морг. Встретил их Алик, впавший в состояние прострации.

– Он ушел, - твердил несчастный санитар, улыбаясь, как блаженный. – Встал и ушел. Осталась одна каталка. Я так и думал, что он живой, а эти мне доказывали, что нет. Я так и думал, что не может труп шевелиться и дышать.

Тем временем, таинственная девица брызнула из баллончика в лицо второму милиционеру и беспрепятственно смылась. На лестнице нашли маленькую черную сумочку, а в ней – паспорт на имя Дианы Алексеевны Каретниковой.

* * *

– Ну как, ничего не хочешь рассказать? – спросила я, не глядя на Корнилова.

Антон молчал, смотрел вперед, и я все кожей чувствовала исходящее от него напряжение. Петя что-то мурлыкал себе под нос, лихо вписывался в повороты, обгонял редкие машины. Но я знала, что и он напряжен не меньше. А причина этого тягостного чувства располагалась за их спинами, натянув на нос джинсовую “идиотку”. И отвечать на вопросы, похоже, не собиралась.

Мы уже проехали Сестрорецк, когда Андрей вдруг дотронулся до моей руки и прошептал:

– Алечка, спасибо!

Я вздрогнула и отдернула руку.

– Почти не за что.

Он посмотрел на меня умоляюще, но я отвернулась. Смотри, смотри! Неужели я могла ловиться на этот собачий взгляд с поволокой?!

– Молодой человек, Алла задала вам вопрос. Мы тоже хотели бы знать, чем вы занимались все эти дни, - вежливо, но с металлом в голосе поинтересовался Антон. – В частности, как вы оказались около ее дома?

– А почему, собственно, я должен вам отвечать? – окрысился Герострат.
– Кто вы такие?

Ко мне снова подступило то самое стыдно-неловкое чувство, как в первом классе, с Хвостом.

– Ты, парень, чавку прикрой, - спокойно посоветовал Петя. – Или у тебя запасная челюсть в кармане? Я таких борзых не уважаю. Если бы не Алла…

Я готова была провалиться сквозь землю. Или хотя бы сквозь днище “Ауди”. В этот момент Корнилов вдруг представился мне очень дальним и очень престарелым родственником, в глубочайшем маразме, невероятно вредным, омерзительно неряшливым, замучившим всех до тихой истерики – и одно только чувство долга не позволяет сплавить его в какой-нибудь интернат для хроников.

Он еще немного поерничал, пытаясь показать, что его так просто с кашей не сожрешь, и сдулся, как позавчерашний воздушный шарик.

…Бросив меня висеть на заборе, добрый молодец проселками вышел к железной дороге, по шпалам добрался до станции и поехал в город. Там он скоренько сориентировался и отправился к Лошади Ане (не путать с сиамской Лошадью Нюркой).

Про Лошадь Аню я узнала лет шесть назад – почти сразу же после знакомства с Корниловым. А потом и увидела воочию. Это была длинная и тощая девица (Андрюша едва доставал ей до уха), наша ровесница, хотя выглядела она лет на пять постарше. Все в ней было бесцветным: жидкие мышиные волосы, собранные в хвостик, мучнистые бровки, короткие белесые ресницы. Профиль ее на самом деле напоминал голодную кобылу, заморенную бедным бобылем до полусмерти. Даже голос у нее был со ржучими всхрапывающими интонациями. Потом-то я поняла, что Герострат в плане женского пола всеяден. Неразборчивость свою он объяснял тем, что в каждой женщине, если поискать, найдется что-то привлекательное. Так-то оно так, но что привлекательного он нашел в Лошади Ане – хоть убей, не пойму!

Девица оказалась петербурженкой, но не коренной, а приезжей, откуда-то из-под Костромы. В Питере она окончила какой-то технический вуз, вышла замуж, развелась – что называется, зацепилась. Но этого ей было мало, душа тянулась к солнцу, к морю. Андрюша поначалу показался ей подходящей кандидатурой. Однако разложить его на женитьбу так и не удалось, да и жил он с родителями. Тогда Лошадь Аня нашла компромисс. Раз в год она приезжала в Сочи на пару недель, снимала комнату у Геростратовой соседки и проводила время с ним. По большей части, за свой счет.

Когда Корнилов появился на ее “зимней квартире”, Лошадь Аня, судя по всему, не слишком обрадовалась. Одно дело – курортный, хотя и долгоиграющий, роман, другое – суровые будни. Но пятьсот зеленых сделали свое дело, и Анечка пустила его в квартиранты. Целыми днями она пропадала на работе, а Герострат сидел взаперти и тосковал. А по ночам пытался изображать страстного любовника.

Уж не знаю, вспомнил ли он хоть раз обо мне, но вот о диске – готова съесть свои кроссовки, если это не так, - думал постоянно и неусыпно. И вот однажды утром, когда Лошадь Аня отчалила в свою контору, Корнилов вышел из ее квартирки на Варшавской и через весь город поехал в Шувалово. Добрался до моего дома, огляделся по сторонам, ничего подозрительного не заметил и, пристроившись к какой-то тетке с собачкой, вошел в подъезд. Поднялся на девятый этаж и позвонил в Динкину дверь. Так что я в своих предположениях не ошиблась.

Она открыла ему – бледная, растрепанная, в халате. Нисколько не удивилась. Корнилов начал лопотать что-то невнятное: мол, Алла послала его за вещами, сказала взять у нее ключи. Динка только плечами пожала и ключи вынесла без разговоров. Постояла в дверях, глядя, как он ковыряется в замке, вздохнула и сказала, что на его месте не стала бы этого делать, а уходила бы подобру-поздорову. И чем быстрее, тем лучше.

Но Герострат доброму совету не внял, ответил ей что-то резкое и вошел в квартиру.

– Видела бы ты, что там творится! – сказал он с каким-то экзальтированным воодушевлением, так дети рассказывают “страшилки” или “садистские стишки” про несчастного маленького мальчика. – Все вверх дном, мебель поломана, посуда перебита. Содрали паркет, линолеум, плинтусы. Цветы из горшков вытряхнули.

– А компьютер? – с внутренней дрожью и без всякой надежды уточнила я.

– Компьютера нет. Вернее, монитор разбили, а мозги, наверно, унесли.

– Неужели ты думал, что найдешь диск? – хмыкнул Петя.

– А почему нет? – снова вызверился Герострат.

– Да потому что его там нет. Мы смотрели. Так что забудь про денежки и думай про свою драгоценную жизнь. Если, конечно, она тебе хоть сколько-то драгоценна. Рассказывай дальше. Как тебя машина сбила?

– Да как? Как обычно. Вышел из дома, стал улицу переходить. Машина стояла. Я пошел – она поехала. Хорошо хоть скорость не успела набрать. Да и я отскочил, только крылом задело. Упал, головой ударился, потерял сознание. Очнулся уже в больнице. Следователь приходил, но я сказал, что мне плохо, врач его выгнал.

– Кто был за рулем? – голос Антона звучал неестественно спокойно. – Не разглядели?

– Мне показалось, женщина, - с сомнением протянул Корнилов. – Кажется, темноволосая. Единственное, что хорошо помню, - голые руки.

– А что за машина?

– Синяя “восьмерка”.

– Номер не помните? – Антон подчеркнуто обращался к нему на вы.

– Это что, черный юмор? – продолжал хамить Корнилов.

Я разозлилась окончательно и зашипела, выпустив когти:

– Видишь ли, Андрюша… Вся эта фигня объяснима только в одном случае. Если ты знаком с Ладыниной. И не просто знаком, а… ну, ты понимаешь. Отпираться не имеет смысла. Хуже все равно не будет.