Убить героя

— Приветствую, мой господин, — тихо сказал наставник первого учебного клана и низко поклонился.

— Говори, — разрешил Лиам.

Он подошел к краю широкого балкона, положил руки на перила и цепко оглядел каждого претендента на будущую одиночную битву.

— Это он. — Наставник кивком указал на бойца в бордовых штанах. — Я говорил вам о нем.

— Хм… Неплох. Как зовут?

— Кацу.

— Какое помпезное имя, — презрительно хмыкнул Лиам. — Что ж, посмотрим, сумеет ли он его оправдать.

Стальной Пес развернулся, чтобы отправиться дальше по делам, но снизу вдруг послышалось громкое:

— Господин Лиам!

Пес даже опешил от такой наглости, перевел взгляд на Кхана. У того лицо перекосило от ужаса.

— Я… — выдавил наставник затравленно, — я…

Лиам прервал его бормотания коротким взмахом руки, снова посмотрел вниз. Боец под именем Кацу отправил своего напарника по спаррингу в нокаут и теперь стоял, смотрел вверх, загораживаясь ладонями от солнечных лучей, бьющих ему прямо в лицо.

— Солнце за вами, господин! — крикнул Кацу. — Отсюда вы сверкаете, словно ангел, сошедший с неба!

Наставник за спиной Стального Пса истерично икнул. Лиам улыбнулся одной стороной губ и ответил вниз:

— Тут всего второй этаж, не надо так орать. Я отлично слышу.

— Я пришел к вам, господин, — добавил Кацу тише.

— Неужели? Хочешь в мой клан?

— Нет, — хохотнул боец. — Хочу скинуть вас с вашего пьедестала.

Над площадью повисло гробовое молчание. Наставники, что следили за спаррингами из-под балкона, предпочли ретироваться, пока Пес не заметил их присутствия. Остальные же бойцы потрясенно смотрели на Кацу, словно силились понять, в какой именно момент их товарищ сошел с ума.

Лиам перегнулся через перила и пригляделся внимательнее, участливо спросил:

— Тебе там что, голову напекло?

— Я недостаточно хорош для вас?

Кацу стянул с волос резинку и потряс головой. Потом пригладил особо непослушные локоны и взмахнул рукой, призывая свой духовный меч.

— Ты вызываешь меня на поединок? — выгнул бровь Лиам.

— Ну, да.

— Ты? Меня? Сейчас?

— Вы боитесь?

Стальной Пес протянул левую руку в сторону и чуть назад, приказал:

— Браслет.

— Го… господин! — в ужасе зашептал наставник первого учебного клана.

— Мне повторить? — спокойно уточнил Лиам, не оборачиваясь.

Кхан прекрасно знал, чем это грозит, и трясущимися пальцами вложил в его ладонь тонкий учебный талисман, блокирующий духовные силы носителя. Лиам защелкнул его на своем правом запястьи и в одно легкое движение спрыгнул с балкона, приземлившись в метре от Кацу.

— Ну, давай, — сказал он, не сделав больше ни одного движения.

— Вы не будете использовать свой меч? — удивился Кацу.

— Ты не достоин моего меча.

— Вы обижаете меня подобными словами.

— Так поплачь.

— Моих слез вы не дождетесь, будьте уверены!

И Кацу сделал молниеносный выпад вперед. Лиам с легкостью увернулся, но на то и был расчет. Сделав еще несколько выпадов, Кацу приблизительно понял логику его движений, замахнулся в обманном маневре, вложив в меч совсем немного силы, а потом обрушил его в то место, куда должен был ретироваться Стальной Пес. Но меч вопреки расчетам резанул пустоту, а Лиам неожиданно возник у самого его лица. Кацу не осознал до конца, что же произошло, только почувствовал на своей шее чужие пальцы. Лиам ткнул в его жизненно важные точки, и это несложное действие выбило из легких бойца весь воздух. Он схватился за горло и закашлялся, от приступа удушья на глазах его выступили слезы. Кацу упал на колени и скрючился, пытаясь наладить дыхание.

— Недолго пришлось ждать, — хмыкнул сверху Пес.

Кацу не ответил. Делая вид, что все еще не может прийти в себя, он оценил положение каждого человека на площадке, удовлетворился тем, как расползлись по углам остальные бойцы. Места было достаточно, он может разбить свой меч на несколько копий, вливая в них всю силу, на которую способен. Если все их направить в одну точку…

— Снова посягаешь на чужое? — зычно разлилось над площадкой.

Кацу и Лиам одновременно повернулись на голос, первый с улыбкой, а второй — с отвращением на лице. Роско не спеша подошел к ним, встал напротив.

— Кхан!

Наставник первого учебного клана быстро спустился и встал по правую руку от Лиама, потупив взгляд.

— Да, господин.

— Передай уважаемому господину Роско, что я никогда не брал чужого. А за то, что некоторые из его учеников предпочли мое покровительство, он несет ответственность сам.

— Детский сад… — процедил Роско еле слышно. И добавил с издевкой: — А когда уважаемый господин Лиам соблаговолит общаться со мной напрямую?

— Передай, что я не намерен делать этого в ближайшее время.

Кхан растерянно переводил взгляд с одного говорящего на другого.

— Я попросил бы не устраивать спарринги с моими учениками без моего присутствия, — расплылся в улыбке Роско.

— Так это его ученик? — осведомился Лиам у Кхана. — Мне стоило догадаться раньше. Такой же тупой и наглый.

— Не переходи границы, Лиам. — Улыбка все еще украшала лицо Роско, вот только она все больше походила на предостерегающий оскал.

— Вы победили нечестно! — вмешался в их полемику Кацу, тяжело поднимаясь с колен.

— Всегда так делаю, — улыбнулся Лиам, переключив на него свое внимание. — Очень экономит время.

Он щелкнул затвором браслета, учебный талисман звякнул о каменную кладь площадки. Вернув себе силы, Лиам припечатал Кацу обратно к земле одной удушливо-горячей волной. Тому показалось, что на плечи обрушилась как минимум гранитная плита, ребра затрещали, ломаясь, а внутренности скрутило так, что ни вдохнуть, ни крикнуть.

— Ты портишь мою вещь. Опять, — вздохнул Роско.

— Кхан, передай, что я могу ломать все, что захочу.

— Что? Даже меня? И как же ты планируешь это сделать? Дождешься, когда я уйду в сон? Один раз уже сработало.

Лиам отпустил Кацу, который тут же, задыхаясь, отполз подальше и принялся харкать кровью. Пес долго стоял молча, спокойно смотря на Роско, потом подошел ближе, заложил руки за спину и сказал:

— Завтра. Тут. В это же время.

— О, так мы наконец общаемся! — широко улыбнулся тот.

Глава -7.1 Даон

Проснувшись, Шун порадовался, что не отложил свое решение на утро. Он вообще старался договариваться о чем-то по вечерам, потому что точно знал, что утром передумает, а нарушать данное уже слово очень не любил. Поэтому каждый раз ему оставалось лишь собрать всю свою волю в кулак и следовать обещанию. Какая-никакая, а мотивация к действию.