Убить Первого. Том 1

— Хотя бы сбежать. Но если сбежать не получатся, то да. Разве тебе не говорили, что нельзя провоцировать благородных? Своим поведением ты подставил господина Боу и проявил неуважение к клану-основателю, благодаря которым мы все здесь живём!

— Этот высокомерный засранец тронул моего друга, с чего бы я проявлял к нему уважение, — фыркнул Эдван, закипая. Ему начало казаться, словно он один в этом городе чего-то не понимает.

— С того, что он сын главы города! — Дин тоже начал злиться. Солдат не понимал, почему ему приходится объяснять такие простые вещи, — Ты не можешь сравнивать позор клана Линн с молодым мастером! А эти дети! Если бы твоя память вдруг проснулась и ты бы разрушил кому-то из них внутренний сосуд?! Город бы не досчитался будущего члена Когтя Кланов!

— И чем же они так отличаются от простых солдат? Зелёным сосудом?!

— Всем! Коготь кланов — элита! Сильнейшие! Потеря даже одного потенциального бойца хуже, чем десятерых солдат!

— Так почему бы им не воспитывать будущих членов получше, раз они такие замечательные?! — злобно прошипел Эдван.

— Поговори мне ещё тут о воспитании! — вспылил Дин, — Только благодаря силе Когтя нас тут до сих пор не сожрали звери, как тех отбросов в лесу! — выкрикнул мужчина и прикусил язык. Глаза юнца перед ним стали похожи на две льдинки.

— У каждого из них было больше чести, чем у тебя, — холодно процедил парень и, резко развернувшись, пошёл прочь так быстро, как мог.

— Что ты сказал?!

— Что слышал! Можешь дальше лизать сапоги своему Когтю, раз тебе так вкусно, ублюдок! — крикнул Эдван, не оборачиваясь. Яд из его слов можно было черпать ложкой…

Глава 12. В полях

Оказавшись снова на площади Основателей, Эдван обогнул казармы и свернул на ближайшую улицу. Возвращаться обратно в академию ему не хотелось, даже наоборот, сейчас Эдван как никогда хотел оказаться подальше от других учеников, солдат, учителей и всех, кто захотел бы прочитать ему нотацию о том, как плохо и неправильно ссориться с благородными, или, чего хуже, начал настаивать на извинениях, как Дин. Злость и обида на солдата всё ещё клокотали внутри парня, медленно стирая одно за другим все возможные сожаления от сказанных слов.

— Да он сам куда больший отброс, чем каждый из них! — прошипел он себе под нос, — извиниться перед этим высокомерным уродом? Держи карман шире! Если он хочет, чтобы я унижался, может подавиться своими тренировками! Отброс…

Когда злость всё-таки немного поутихла и Эдван смог мыслить более-менее трезво, то он всё равно не поменял своего мнения. Не дождутся от него никаких извинений, ни Дин, ни Марис, никто. Парень ни капли не жалел о сказанном, наоборот, теперь, обдумывая сложившуюся ситуацию, был даже немного рад, что так получилось, ведь все планы Марка Боу затянуть Эдвана в слуги семьи Морето после этого, если не разрушены полностью, то серьёзно подпорчены. Парень искренне надеялся, что высокомерные индюки из верхушки клана не станут даже слушать о том, чтобы взять в вассалы человека, который рискнул “обидеть” сына главы города. Да, так, наверное, будет лучше для всех.

Полностью успокоившись, Эдван наконец-то сумел оторвать взгляд от земли и посмотреть на улицу, по которой всё это время шёл. Его занесло в бедный район, совсем не похожий на ту часть города, по которым он гулял с Аланом. Дома здесь были хлипкими, старыми, редко где можно было увидеть хотя бы второй этаж. Люди, что постепенно заполняли улицу, выглядели довольно бедно, здесь не было ни лавок ни кабаков, лишь одна старая мастерская, которая находилась в том самом единственном двухэтажном доме. Народ обходил парня стороной по краю улицы, стараясь не попадаться ему на глаза и смыться как можно быстрее…

— Эй, паренёк! — вдруг окликнул его чей-то голос. Обернувшись, Эдван увидел сухопарого мужичка с взъерошенными волосами и лёгким косоглазием, который с трудом толкал телегу с бочками и какими-то глиняными горшками.

— Это мне? — переспросил юноша на всякий случай.

— А кому ж ещё! Не поможешь старику телегу дотянуть? А то мой негодяй сбежал с утра, всю работу на отца оставил… — вздохнул он, — плачу три талона!

Мужик показался Эдвану немного странным, скорее даже чуть-чуть сумасшедшим. Может, именно поэтому он и осмелился заговорить с одарённым? Единственный из всех на этой улице в городских трущобах. Хмыкнув, Эдван на секунду задумался, стоит ли связываться с таким прохожим, но не сумел найти ни одной причины для отказа. К тому же, он всё равно слонялся без дела… так почему бы не помочь, а заодно и не узнать о жизни простого народа получше?

— Талоны вперёд! — с улыбкой сказал парень.

— Не веришь? Ну смотри, мне, разбойник! Не дай бог обманешь, стражу позову, — проворчал он и протянул своему новому работнику три деревяшки.

— Куда тянем, дядя? — не обратив внимание на пустую угрозу, спросил Эдван, убрав плату в карман.

— Далеко тянем, далеко, — вздохнул тот и, уперевшись в руками в специальную палку, принялся толкать повозку, — недалеко я б и сам дотянул, но вот, годы не те уже. А ты что, солдат?

— Нет, — улыбнулся парень, — просто одежда похожа.

— Значит, из учеников будешь, — по-простому улыбнулся мужчина, — я ткань-то на глаз узнаю, моя баба такие для гарнизона шьёт. Ты молодец, раз нос не задираешь к небесам.

— А что, много задирают?

— Да почти все. Прорежется этот ваш дар у пацана какого или девки, так всё. Уйдут в солдаты, да так там и… — тяжело вздохнул мужик, — как тебя зовут-то, пацан?

— Эдван я.

— Меня дядюшкой Жаном кличут. Говорят, что я сумасшедший, но ты не верь! Это всё их планы, чтобы забрать мой дом… — шепотом заговорил он, — я вообще не с этой улицы. Здесь надо держать ухо востро…

— Да-а-а…так куда везём телегу-то?

— А я не сказал? — удивился Жан, — к внешней стене везём. На поля. Рабочим хлеб да питьё будет. Не из Белой ж всё пить, верно говорю?

— Случилось что-то?

— Да опять твари налетели, — махнул рукой местный безумец, — Что-то зачастили они в последний год, ой зачастили. Не к добру это, Эдван, помяни моё слово… народу опять помрёт немало.

— А что, стену никто не охраняет?

— Почему же, охраняют. Целый один воин охраняет, из самого гарнизона! А тварей много. А он один. Но… как бы то ни было, уверен, великие семьи нас защитят, — широко улыбнулся Жан, — вот как на их поля иль к шахте твари полезут, вмиг всех перебьют. Ты тоже старайся там в вашей кадемии и может быть сможешь к знати прибиться.

— Зачем?

— Чтоб дети твои могли не беспокоиться о куске хлеба, да и честь это большая. А, да ты молод ещё, потом поймёшь, — махнул рукой мужичок и в своей обыкновенной манере съехал с темы.

Так они и шли по городу, толкая повозку и болтая о всякой всячине. Приблизительно через час их телега выехала за главные городские ворота и по широкой дороге устремилась в сторону полей. Эдван, впервые оказавшийся в окрестностях города, удивлённо вздохнул. Поля казались бесконечными, они простирались почти до самого горизонта, где виднелась вторая стена с множеством сторожевых башенок. По левую руку река Белая несла свои воды куда-то за горизонт. Присмотревшись, Эдван увидел, что от реки в сторону полей уходит множество каналов для орошения, а там, где до источника воды становилось совсем далеко, местные выкопали несколько небольших прудов.

Дорога вела их именно туда, в противоположную от реки сторону, где в непрерывной линии стены виднелась брешь, и куда по дороге вместе с ними тянулась вереница рабочих.

Вздохнув полной грудью, Эдван слабо улыбнулся. Воздух за пределами высоких городских стен, домов и прочих преград казался ему более чистым. Здесь, на природе, он чувствовал себя свободнее. Небольшие домики, что раскинулись неподалёку от прудов напоминали ему о родной деревне, а играющая ребятня у оросительного канала заставила парня невольно улыбнуться, вспоминая детство. Перед глазами парня встали образы его родных, лес и злосчастный мост через реку, отчего тёплая улыбка тут же померкла, сменившись грустью. Прошло не так много времени с тех пор… но он уже на пути к мести. Шаг через бездну совершён, он уже на первой ступени развития. Главное не останавливаться…