Убийца богов

К сожалению, Фань Юэ не смогла застать кузину на улице и поэтому была вынуждена потревожить её в поместье. Та не захотела разговаривать о подобных вещах на улице и пригласила её в свою комнату.

***

– Я буду всё отрицать, - терпеливо выслушав рассказ подруги, заявила девица Тан.

– Но наши служанки...

– Они тоже подтвердят то, что сами видели. Разве они видели Ченя?

– Нет.

– Тогда зачем паникуешь? Просто надо придумать, что такого безобидного и не порочащего твоего достоинства ты могла хотеть от Ченя "как вчера в беседке".

– А ещё надо придумать правдоподобное объяснение, почему мы так задолжали Ченю, раз уж ты рассказала об этом госпоже Сунь Бин, - добавила девица Ли.

– Прости, Фань Юэ. Я когда сильно нервничаю, говорю не думая. Я хотела тебе помочь, но сделала только хуже.

– Не переживай, Сюэ, мы обе ошиблись и это одна и та же проблема. Просто нужно придумать ответы, которые бы всё объясняли и тогда нам не придется краснеть, если нас снова спросят. И вообще, не станет же госпожа Сунь Бин идти к твоему отцу, чтобы жаловаться на нас, ведь так она вскроет участие в этом и её сына. Для сохранения его репутации, она не станет ничего говорить, а вот насчет самого Ченя я не уверена. Думаю, он специально так всё подстроил, зная, что у нас нет денег, чтобы мы сами прибежали к нему и просили его расплатиться по-другому. Он - настоящий коварный демон-искуситель. Мы почти попались в его сети, решив, что он расскажет об этом, но разве это не выставит и его самого в плохом свете? Он тайно подглядывал за нами. Это низко и подло!

– Боюсь, он может распустить сплетни и сделать это таким образом, что сам никак не будет в них фигурировать. Просто скажет разболтать об этом своим слугам.

– Да. Я об этом не подумала. Тогда нужно и на эту сплетню придумать защищающее нас объяснение.

Успокоившись по поводу того, что частично известный Ченю секрет стал ещё и достоянием госпожи Сунь Бин, девушки, хотя ещё недавно обещали полностью прекратить свои бесстыдства, взялись снимать накопившийся за день стресс интимной близостью. В этот раз изменили своим собственным правилам, при которых одна должна была оставаться бдительной, а вторая могла полностью расслабиться, и позволили себе взаимные ласки. Время в сладком дурмане проходит незаметно, просто мчится и девушки не заметили, как к обеду в поместье вернулся глава Тан.

Так как он получил от слуги донесение, что по поводу расследования дела о грабеже и убийствах в старом городском саду его хочет посетить с новыми уликами глава единственного чудовищно пострадавшего от этого события клана Су, он решил привлечь для разговора и двух своих дочерей. Он не стал их сильно допрашивать сразу после потрясших всех событий, позволив рассказать лишь то, что они сами пожелали, но перед безутешным отцом, потерявшим двух младших сыновей, и ещё остававшегося под вопросом будет он жить или нет наследника, чувствовал личную ответственность за то, что городская стража пришла им на помощь слишком поздно. А то, что награбленное так и не удалось найти, наводило на мысль, что кто-то из бандитов всё ещё разгуливает на свободе.

Были огромные вопросы к личным телохранителям дочерей главы города и всех других пострадавших, но оказалось, что практика бесконтрольных встреч подростков из молодого, предбрачного поколения длилась уже давно, не менее полугода и правда вскрылась только сейчас, когда отсутствием охраны воспользовались коварные преступники.

Первой глава Тан побеспокоил свою старшую дочь, Тан Лань Эр. А уже в её компании зашёл во двор к младшей дочери. Лишних слуг в поместье не держали, личная служанка Мэн Сюэ, Циньцинь, помогала в это время на кухне с обедом, поэтому мужчина не стал отвлекать и без того занятых делами помощников, и постучался в дверь дочери лично. Он сделал это негромко дважды, затем позвал дочь по имени, но она так и не откликнулась, и глава Тан решил, что она прилегла отдохнуть.

Открыв дверь, он застал на кровати двух полуобнаженных, принявших позу "шестьдесят девять" девиц, самозабвенно увлеченных совсем недетскими радостями. Мужчина вначале не разобрался и подумал, что к его дочери проник какой-то насильник, но подскочив к кровати узнал в "насильнике" кузину Ли Фань Юэ. От этой бесстыдной картины, известному строгим следованием всем традициям и правилам мужчине стало плохо.

– Мэн Сюэ! Ли Фань Юэ, как вы смеете заниматься таким в моём поместье!
– взорвался пораженный глава.

Запоздало очнувшиеся от чувственного угара девицы не сразу осознали весь ужас происходящего. Упав перед отцом на колени, голозадая и раскрасневшаяся Мэн Сюэ начала плакать и умолять о прощении, а закутавшаяся в покрывало и спрятавшая лицо за ладошками Ли Фань Юэ не знала как себя вести. Она столько раз обещала кузине, что ничего страшного не произойдет, что оказавшись в самой худшей ситуации потеряла волю к жизни и просто ждала своей участи, заслуженного наказания.

Но настоящим шоком для девиц стала новость, что им нужно срочно умыться, одеться и следовать за мужчиной на встречу с главой клана Су.

– Прости, отец, прости, я не хотела чтобы так вышло. Мы только один раз сделали это в городском саду, вне личных покоев, и в этот один раз нас увидел Су Чень Бин, - истерично рыдала младшая дочь, решив, что глава Су явился в поместье из-за доноса госпожи Сунь Бин.

– Вы что, смерти моей хотите?!
– побелев, взревел мужчина.

Он думал, что об этом известно лишь ему и случайно ставшей свидетелем позора старшей дочери, но оказывается, уже и сын одной из трёх самых богатых и влиятельных семей города знает о том, что его дочь бесстыдная и распущенная нимфоманка. Юноши не хранят секретов от своих сверстников. Если глава Су не заставит своего сына молчать, завтра об этом будет говорить весь город!

– Так вот какую дочь я вырастил!
– хватаясь за сердце и опускаясь на пол, сдавленно прокричал мужчина.

Старшая дочь кинулась ему на помощь и подхватила под руку. Глава Тан еле устоял на ногах.

– Одевайся, бесстыдница, и ты, презренная развратница Ли Фань. А я всё думал, о каком таком важном деле хочет поговорить господин Су, а теперь мне всё ясно. Я не хочу один краснеть перед ним. Вы обе пойдете со мною и когда разговор зайдет о мерзостях, которые вы совершили на глазах его сына, лично будете просить господина Су, чтобы он не придавал ваши бесстыдные похождения огласке.

***

Глава Су видел, что девушки просто млеют под его пристальным взором. Девица Тан и девица Ли стыдливо отводили взгляд и густо краснели, столкнувшись с ним взглядами. Только старшая дочь Тан была неизменно болезненно бледна и холодна. Мужчине даже показалось, что она присутствует в зале лишь формально. Все её мысли и чувства были не здесь, а где-то в другом месте. Словно она смертельно болеет и очень старательно, чтобы даже её отец и сестра не заметили, скрывает свою боль от них и гостя. Челюсти девушки были плотно стиснуты. Временами она вздрагивала, морщилась, жмурилась и сжимала кулаки. И вообще двигалась очень вяло, скованно, горбилась и вызывала какое-то гнетущее впечатление. Если она чем-то сильно болеет, то такая невеста его сыну не нужна.

Глава города тоже выглядел каким-то расстроенным, невнимательным. Су Мин Хо рассказал ему, что его наследник, любимый старший сын Су Шень Кан, оказавший главарю бандитов достойное сопротивление, мужественно переносил ужасную боль, когда пришёл в себя, но никак уже известные всем события не прояснил и не дополнил.

– Мне очень жаль, что ваш сын страдает от ран, надеюсь он скоро поправится, глава Су, - решил проявить участие глава Тан.

– Он не поправится, - опять испытав приступ режущей боли на сердце, глухим голосом ответил мужчина, - мой сын умер этой ночью. Шень Кана больше нет с нами.