Убийца прячется во мне

— Значит, он меня сразу же сдал? Мерзавец, это ему дорого обойдется. Люди должны выполнять свои обязательства.

— А он и выполнял, так что не судите слишком строго. Видите ли, обязательства перед законом имеют высший приоритет, а по закону частный сыщик обязан сотрудничать со следствием, когда речь идет об убийстве. Если же станет скрывать информацию, лицензии вмиг лишится, а то и сядет.

— О каком убийстве идет речь?

— Шутите? Как это, о каком? Об убийстве Леонида Штерна, друга вашего мужа, естественно. О каком же еще?

— Но при чем тут Леня? Мое дело не имеет ни малейшего отношения к его смерти.

— Ни на вас, ни на Прохорове этого не написано, а вы, напротив, подозреваемая.

— Что за чушь!

— Никакая не чушь. Вы же под подпиской, равно, как и все остальные участники трагедии, значит, подозреваемая, нравится вам или нет. А когда одна из подозреваемых за другой следит, у следователя моментально появляются вопросы. Вы не представляете, какого мне стоило труда уговорить господина Быстрых позволить мне с вами побеседовать, буквально авторитетом давить пришлось.

— Откуда такая заботливость? Вы меня даже не знаете.

— Просто представил, как вам было бы неприятно, если бы сюда явились совсем не деликатные, грубые опера и потащили бы вас на допрос на глазах у всех сотрудников. Ну, а я — частное лицо. Пришел незаметно, поговорил, и все.

— Что же, мне и к следователю идти не придется?

— Придется, конечно, только вот как? Это зависит от результатов нашей встречи. Одно дело, зайти самой, чтобы показания запротоколировать, и совсем другое — быть приведенной под конвоем.

— Не надо меня пугать!

— Я не пугаю, просто предупреждаю. Вы и так под подозрением, а в свете того, что нынче стало известно, подозрения усилятся.

— Это почему же?

— А вы разве не в курсе, с кем вчера встречалась Катерина Штерн?

— Нет. — Если наша собеседница и досадовала, она никак этого не показала, оставшись внешне невозмутимой. — Прохоров доложил, что она заявилась в гостиницу с почасовой сдачей номеров, где провела чуть более часа. Я поняла, что Катя встречалась с любовником, вы же знаете, что такие гостиницы не что иное, как обыкновенные дома свиданий. Хотелось бы, конечно, более конкретной информации, но сыщик не засек ее кавалера. Впрочем, это вопрос времени.

— Время я вам сберегу. Гаврила Иваныч потому никого не засек, что опыта наружнего наблюдения у него маловато, это все-таки отдельная профессия. Старый трюк: любовнички, желающие соблюсти конфиденциальность, приходят в подобные заведения по раздельности, уходят тоже порознь. Катерина, получив очередную порцию любовных утех, удалилась, а сыщик, буквально выполняя поручение, потащился за ней. Ну, а наш специалист не побежал тупо за объектом, а остался возле гостиницы и засек. Вашего друга, Андрея Федотова.

— Да, теперь я понимаю, что вы имели в виду, говоря о профессионализме. Значит, Андрюша… Что ж, это многое объясняет. И следователь в курсе? Конечно, в курсе, вопрос риторический. Только не понимаю, почему против меня подозрения усилились?

— Да потому, что Катерина могла уговорить Леонида объединить паи с Федотовым, а потом они выдавили бы вашего мужа из фирмы. Теперь же, когда Леонида нет, ваша семья получает передышку в полгода…

Надо же, подумал я, только что мою версию раскритиковал, объявил маловероятной, а сам вовсю использует. Использует, впрочем, вовремя, похоже, ему удалось пробить брешь в невозмутимой маске бизнес-вумен. Я ждал, что Алла Константиновна начнет возмущаться, на худой конец, оправдываться, но нет. Она лишь горько усмехнулась и вдруг произнесла нечто такое, чего мы и предположить не могли.

— Вы все не так поняли, я только что узнала, кто Катин любовник. Но даже это неважно. Ленина смерть для нас трагедия, и не только потому, что он наш друг. С Леней у нас были связаны большие планы, а теперь даже не знаю, как быть, что делать.

— Так расскажите, чтобы мы поняли, а возможно, и помогли…

— Хорошо. Не представляю, чем вы мне поможете, проблема явно не в вашей компетенции, но так и в самом деле будет лучше. Однако прежде хотелось бы кое-что прояснить. Пара вопросов, если вы не против?

— Извольте.

— В каком качестве вы здесь выступаете? Добровольных и бескорыстных помощников следствия?

— Хм, — усмехнулся Иван Макарович, — нет, конечно. Врать не стану, у меня тоже есть заказчик, вы правильно предположили, просто на данном этапе интересы моего нанимателя совпадают с интересами следователя: поскорее выявить убийцу.

— Рискну предположить, что вас наняла та немка, сестра Леонида.

— Неужели это так очевидно? — удивился профессор.

— В общем-то да. Катя не стала бы платить, чтобы за ней проследили, по этой же причине исключается и Андрей. Мы с мужем вас не нанимали. Остаются Аркадий и Эльза, но Аркадий практически вне подозрений, за весь вечер он с места не сходил, следовательно, никак не мог подбросить яд в бокал.

— Да-с, мадам, в логике вам не откажешь. Ну, хорошо, допустим, я работаю на Эльзу Францевну, что с того?

— Ровным счетом ничего.

— А то она что-то вашей компании не приглянулась. Вам тоже?

— Не могу сказать, что Эльза мне не понравилась, хотя внешне она не привлекательна, скорее наоборот: деловая женщина, достигшая в свои, не слишком преклонные года, больших успехов. Просто я ее не знала раньше, а потому говорить о симпатии или приятельстве не приходится.

— Тем не менее ваш муж прямо назвал ее убийцей.

— Петю можно понять, Эльза чужая в нашей компании, а думать, что кто-то из нас преступник, невыносимо, мы же друзья. Хотя как раз друзья бьют больнее всех. Значит, на Эльзу работаете? Но мы обе подозреваемые, наши интересы не совпадают.

— Отчего же? Вполне совпадают, если вы обе не убийцы. За Эльзу Францевну я ручаюсь просто потому, что не имею привычки защищать убийц и никогда не соглашусь подписать договор, если имею хоть малейшее сомнение на сей счет.

— Прекрасно, но вы, как и любой человек, можете ошибаться.

— Ошибок, безусловно, нельзя исключить на все сто процентов. Но есть еще и логика: Эльза имела возможность убить, но не имела мотива.

— Они же с братом крепко поругались накануне.

— Знаете, из-за чего?

— Н-нет.

— Вы в курсе, что Эльза с братом совместно владели шикарной квартирой? Нет? Им от родителей осталась квартира ценой за миллион, которую они лет восемь назад оформили в совместную собственность и с тех пор сдавали. Так вот, Леониду внезапно потребовалось много денег, он захотел квартиру продать. В принципе Эльза не возражала, ее не устроила сумма: Леонид предложил всего четыреста тысяч долларов.