Убийца-садовник?

Алекс напрягся, готовясь к прыжку, и Кроучер, конечно, это заметил. Быстро выхватив пистолет, он отступил на шаг.

– Но-но, без фокусов! Будешь дергаться, мы и дамочку твою… того. Хоть она и милашка.

Зря он это сказал про Элизабет. Алекс почувствовал, как чистая прозрачная ярость затопила сознание, и растерянное лицо разбойника как-то отдалилось, расплылось в полутьме. Пыльная чердачная тишина взорвалась ритмичным грохотом, жжение в стянутых за спиной ладонях стало почти нестерпимым.

– Где она?
– прогремел в ушах чей-то голос. Кажется, его собственный.

Боль, проснувшаяся в кончиках пальцев, казалось, пустила корни в каждый нерв. Алекс сам не заметил, как обугленная веревка осыпалась с его рук. Он тряхнул кистью - и Кроучера буквально отшвырнуло волной огня, влепило в стену. Громкий вопль полоснул по ушам и стих. Рэндон сглотнул, с трудом переводя дыхание. Что это было?! По комнате медленно расползался тяжелый тошнотворный запах.

Он отступил к стене, борясь с дурнотой, чувствуя, как холодит кожу выступивший пот. Внезапное возвращение магии настолько его ошеломило, что он не сразу осознал, что случилось. Как всегда за выбросом силы последовало опустошение, к которому теперь добавился ужас от содеянного. В этот момент внизу вдруг послышался шум и какая-то возня. Алекс стремительно распрямился, готовясь встретить остальных членов шайки.

– Рэндон, вы здесь?
– спросили за дверью. Голос был знакомый, но этого человека Рэндон никак не ожидал здесь увидеть!
– Не стреляйте, я вхожу.

Дверь осторожно приоткрылась, впустив Бартона, почему-то одетого как священник.

– Боже милостивый!
– воскликнул профессор, наткнувшись взглядом на останки главаря, и поспешно отвернулся.
– Алекс! Ты жив?

– Почти.

Отлепившись наконец от стены, Рэндон подошел к другу и стиснул его плечо:

– Я вдруг понял, что очень хочу жить, - прошептал он.

– Ну и правильно. Элизабет здесь? Вы ее нашли?

Этот вопрос окончательно вернул его к жизни, заставив броситься к двери.

– Я тут не один, - поспешно предупредил его Бартон, видимо, опасаясь, что его друг сгоряча обратит в пепел каждого, кто подвернется под руку.

Рэндон и сам уже заметил Крейтона, поднимавшегося по чердачной лестнице. Тот был одет в какие-то обноски, и было еще что-то непривычное в его внешности, но сейчас Алексу было некогда обращать внимание на такие мелочи.

– Внизу в комнатах ее нет, - запыхавшись, сказал Крейтон.
– Я тут немного осмотрелся.

– А где те двое, которые пытались нам помешать?
– спросил Бартон, выходя ему навстречу. Глаза его горели, движения были быстрыми и четкими, и он сейчас меньше всего походил на степенного хэмфордского преподавателя.

– Один сбежал. Другой случайно упал с лестницы и напоролся на нож.

– Прекрасно!

Бартон хищно потер руки. Рэндон смотрел на него с некоторым страхом. Его друг сегодня просто открывался с новой стороны!

– Здесь наверняка есть подвал, - сообразил он.
– Пойдемте скорее туда!

Каждая лишняя минута неизвестности была невыносимой. Все трое прошли в полутемную кухню, где пахло плесенью и гниющими объедками. Надо думать, разбойники были не слишком аккуратны в быту. Дверь в подвал отыскалась за массивным буфетом. За ней уходила вниз узкая лестница, последние ступеньки которой терялись в темноте. Внизу смутно виднелась еще одна дверь. Рэндон бросился к ней.

– Осторожнее! – запоздало крикнул Бартон.

Не дослушав, Алекс торопливо отодвинул засов - и дверь вдруг сама отлетела к стене, как от хорошего пинка, а в лицо ему ткнулось пламя факела.

– Элизабет, это я!
– выпалил он, перехватив ее ледяные руки и не обращая внимания на боль в собственных обожженных ладонях. Элизабет, с гневным лицом и рассыпавшимися по плечам рыжими волосами, сейчас походила на разъяренную кошку. Но стоило ей оказаться рядом с мужем, как ее воинственное настроение растаяло прямо на глазах.

– Алекс?!

Всхлипнув, она отчаянно обняла его за шею. Отброшенный факел откатился в сторону. Вдруг, заметив в полутьме другие движущиеся тени, Элизабет резко отстранилась.

– Это Бартон и Крейтон, - поспешил успокоить ее Алекс.
– Все в порядке.

Будто в ответ на эти слова в подвале ярко полыхнуло пламя. Должно быть, факел попал в угольный ящик или кучу тряпья. Они оглянуться не успели, как огонь охватил ветхое кресло, потом, облизнувшись, набросился на кучу каких-то ящиков, сваленных у стены.

– Так оно и к лучшему, - мрачно заметил Бартон. – Поехали скорее отсюда. Здешние пастухи сами сообщат в полицию о пожаре.

Во дворе стояла коляска – та самая, на которой Рэндона привезли сюда. Бежать решили на ней. Двух лошадей, на которых Бартон с Крейтоном прибыли сюда, можно было привязать сзади. Крейтон полез на козлы, хоть и бурчал, что в этой одежде он больше похож на нищего и наверняка вызовет подозрения у первого же полисмена.

– Хотите, я вас отвезу? – предложил Бартон, который в одежде священника выглядел тоже очень колоритно. Алекс, с его ожогами, править лошадьми пока не мог.

Когда экипаж выезжал со двора, пламя уже мелькало в окнах первого этажа. Серый столб дыма поднялся высоко в белесое зимнее небо, посылая тревожный сигнал живущим неподалеку соседям..

***

В коляске Элизабет, закутанная в пальто мужа, прижалась щекой к его плечу. Алекс осторожно обнял ее одной рукой, привлек к себе. Она кожей чувствовала его тревогу и с беспокойством думала, как много ей придется объяснить… а о чем лучше умолчать, чтобы он еще больше не расстроился. В общем-то разбойники обошлись с ней почти прилично - насколько это соответствовало их понятиям о приличиях. К ее досаде, похитить ее оказалось очень легко: пока она гневно допрашивала поджидавшего у памятника человека, другой незаметно подошел сзади и прижал к ее лицу тряпку, пропитанную каким-то тошнотворным средством. До сих пор во рту остался омерзительный привкус.

Очнулась она уже в доме, в компании мистера Кроучера. Тот сухо сообщил, что леди придется терпеть их общество до тех пор, пока здесь не объявится ее муж. Злоба, с которой разбойник произнес имя Алекса, ее напугала. Элизабет и сама уже поняла, что преступники никак не могли добраться до Питера: ведь дом на Мэнсфилд-роуд был, наверное, самым охраняемым объектом в Хэмфорде! Как она могла так сглупить? Она боялась, что из-за собственной неосторожности невольно подстроила Алексу ловушку.