Убийца среди нас

Группу из трех разведчиков направили в Грозный для получения разведданных. Ее возглавил младший сержант Кичкаев. Он родом из Оренбурга. Отец -- чеченец, мать -- русская; в этих местах раньше не бывал. В группу подобрали ребят, смахивающих внешностью на кавказцев и, естественно, переодели под местных жителей.

Красавин с напарником к вечеру вышли к небольшой рощице; за ней там, как на ладони, видна окраина Грозного.

Кичкаев с группой вернулся заполночь. Его ждали и волновались, все же первая разведка в Грозный.

– - Ну как там?
– - спросил Кичкаева Дворкин, когда разведчики подошли к штабному автобусу.

– - В общем-то, спокойно, будто нас и не ждут. Ходят сплошь гражданские. Групп боевиков не встретили, оружие может и есть, но не на виду.

– - Странно, что боевиков не видно.

– - Гражданских много: старики, женщины, дети, молодежь. Хотя кто их знает, на лбу ведь не написано, кто боевик, а кто мирный житель.

– - Что верно, то верно, на лбу не написано. Пошли докладывать. Вспомни еще раз, что видели: детали, подробности. Не хватало еще обмишулиться.

К начштаба зашел командир полка. Сообщение разведки он и начштаба восприняли по-разному. Начальник штаба долго пытал Кичкаева вопросами, потом удовлетворенно сказал:

– - Боевики просто-напросто нас испугались, а постреливают оставшиеся кучки бандитов. Но это им не безоружные жители, а регулярные войска.

– - Думаешь?
– - недоверчиво спросил командир полка.

– - А где же тогда отряды вооруженных до зубов бандитов?

– - Возможно, они и есть, не отрицаю, но не в зоне нашего действия.

– - И все же, я считаю, надо перепроверить разведданные. Не может быть, чтобы нас не ждали. Где-то тут подвох, -- покачал головой командир полка. Посмотрев на Дворкина, спросил:

– - Где сейчас твой супермен, ну, тот самый? Отдыхает небось?

– - Никак нет. Ушел с винтовкой на "охоту".

– - Молодец! Так надо каждому снайперу делать. Вот и давайте его пошлем в Грозный. Решите сами, кого ему в помощники дать.

О полученных разведданных срочно проинформировали штаб группировки войск.

Находясь в засаде, Красавин видел, как вернулась группа Кичкаева. Уходить с облюбованного места не стал. Напарник тоже остался.

Было тихо и спокойно. Красавин оборудовал шалаш-приманку, то же самое посоветовал сделать и напарнику. Оставалось терпеливо ждать и ничем не выдать своего местонахождения. Главное -- не замерзнуть, а уж потерпеть -- потерпят. Но "поохотиться" в этот раз Красавину не удалось: пришел Хромых и сменил его. Петра ждали в штабе полка. Вскоре он получил новое задание. Идти в Грозный решено было утром, а пока можно отоспаться.

VI

С Дворкиным и Хромых разведчики расстались у края рощицы. Шли осторожно, то и дело замирали, выжидая. До Грозного километра полтора.

"Почему командир полка решил меня послать?
– - думал Красавин.
– - А если не справлюсь?" Вспомнился разговор с Дворкиным. Тот опасался, как бы ребята не завалили дело, не зная местности и людей. Да как можно! Хорошо, что Кичкаев согласился вторично пойти: видно, сержант чувствовал, что в первый раз не довел задание до конца. Кичкаев шел рядом и постоянно зевал -- не выспался. Оделись в "гражданку", под студентов. Если вдруг задержат боевики, скажут, что ездили к больной бабушке. В штабе снабдили документами и дали адрес недавно умершей пожилой женщины -- может, и пройдет. Кичкаев сам плохо ориентировался на местности, но все же.

Восемь утра. Начался сумрачный зимний день. Дождя не было, хотя облака плотным слоем облепили небо. Вышли к неширокой, но длинной улице, долго выжидали. Если не задержат, то пойдут не спеша. Кичкаев будет разговаривать по-чеченски, а Красавин -- молчать. Важно не привлечь к себе внимания и смотреть, смотреть в четыре глаза.

Пока никто не остановил, и разведчики решили заново повторить ночной маршрут Кичкаева. Значит, надо побывать на пяти улицах. Название первой -- Советская. Улица длинная, говорит Кичкаев, с поворотами. На ней в прошлый раз насчитали с десяток групп чеченцев: молодые, старые женщины, дети... И сейчас опять собрались.

– - Смотри, точно в этих же местах. Рано, а торчат! Зачем?
– - Кичкаев говорил тихо, чтобы чеченцы не услышали.

– - Посмотрим, посмотрим, -- буркнул Красавин. Заметил, что в каждой такой группе человек по пятнадцать-двадцать. В самом деле: женщины, старики, дети и без оружия. Чего так рано повылезли? Делать нечего?

На одном из поворотов улицы кучей свалены строительные блоки. Кто-то затеял стройку? Проезд оставлен настолько узкий, что колонна может элементарно угодить в ловушку. Тут же, неподалеку, еще две группы вроде бы мирных чеченцев. О чем говорят? Что обсуждают? Ничего не слышно.

Прошлись по другим улицам; картина та же: боевиков нет, стоят мирные на вид, далеко не воинственные жители. Одна улица перекрыта, проход оставлен совсем небольшой. Кто и зачем перерыл? Надо это место запомнить.

– - Слушай, -- спросил Красавин, -- а тебе не кажется, что все это видимость, будто нас тут не ждут? Все так тихо, никаких боевиков...

Кичкаев остановился:

– - Если честно, то такая мысль и у меня была, и я об этом доложил, -- признался он.
– - Ждут, черти, но по-хитрому. Для отвода глаз согнали стариков и детей.

– - Взял бы да и поговорил с кем-нибудь из них. Ты же наполовину чеченец.

– - Вчера пробовал, ничего не вышло. Сразу обступили, начались расспросы Нет, думаю, так можно и влопаться. А если в центр махнуть?

– - В центр нельзя. Наша задача тут разобраться.

– - Тогда зайдем в кафе -- поедим, а заодно и послушаем. Есть хочу -- терпения нет.

Зашли в кафе. Ели, прислушивались, но информации -- никакой. Чеченцев заходило мало, да и те держались настороженно. Выйдя на улицу, Кичкаев закурил.

– - Что же делать, что же делать...
– - протянул Красавин. Напарник молчал. В самом деле, надо что-то придумывать. Станут ходить по улицам -- могут приметить и задержать. А почему везде мельтешат группы чеченцев? Прямо посиделки какие-то. Погода мерзопакостная, а они торчат. Ответ, скорее всего, надо искать именно здесь. Вчера были, сегодня... Создают видимость? Чего? Что прикрывают?

– - Сделаем так, -- сказал Петр Кичкаеву.
– - Я поболтаюсь у поворота, где блоки, а ты у траншеи. Понаблюдаем за жителями. Глядишь, что-то да прояснится.