Убийственно тихая жизнь (Что скрывал покойник)

– Ему четырнадцать. Возраст достаточный, чтобы научиться отличать добро от зла, – тихим, но твердым голосом сказал Гамаш. – Он должен знать, что если он совершает зло, пусть и неумышленно, то должен отвечать за это. Филипп был среди тех мальчишек, что кидались пометом в месье Дюбо и месье Брюле?

Перемена темы привела Мэтью в чувство.

– Да. Он пришел домой и хвастался этим.

Мэтью помнил, как смотрел на своего сына в кухне и не мог понять: откуда взялся этот чужой ему человек.

– Но вы уверены? Я знаю, что мисс Нил назвала три имени, среди них был и Филипп, но, возможно, кого-то из них она приняла за другого.

– Правда? – воскликнула Сюзанна, на миг проникшись надеждой, но тут же поняла, что это ничуть не смягчает вину сына.

Несколько дней назад она пришла в ужас оттого, что ее сын сделал такую гадость и был уличен. Но теперь тот проступок казался мелочью рядом с обвинением, которое ему предъявляли.

– Я могу его увидеть? – спросил месье Гиметт. – Мы со старшим инспектором должны поговорить с ним.

Мэтью молчал в нерешительности.

– Помните, мистер Крофт: я не работаю на полицию.

Но у Крофта не было выбора, и он это знал. Он повел их наверх, постучал в закрытую дверь. Ответа не последовало. Он постучал еще раз. И опять никакого ответа. Он взялся было за ручку двери, но потом все же постучал еще раз, громко позвав сына. Гамаш с интересом наблюдал за ним. Наконец он сам повернул ручку, открыл дверь и вошел в комнату Филиппа.

Филипп лежал спиной к двери и мотал головой. Даже с расстояния Гамаш слышал визг музыки из наушников. На Филиппе была дневная одежда – мешковатый свитер и мешковатые брюки. На стенах висели плакаты рок– и рэп-групп, состоящих из дерзких, высокомерных юнцов. Обои, на которых были изображены маленькие хоккеисты в форме «Канадиенс», почти исчезли за всеми этими плакатами.

Гиметт тронул Филиппа за плечо. Филипп повернулся, его глаза распахнулись, и он посмотрел на них с такой ненавистью, будто готов был наброситься с кулаками. Потом это выражение исчезло. Филипп уже не в первый раз выбрал не ту мишень.

– Ну, вам чего?

– Филипп, меня зовут Клод Гиметт, я из департамента попечительства, а это старший инспектор Гамаш из Квебекской полиции.

Гамаш предполагал встретить испуганного мальчика, и он знал, что страх может проявляться по-разному. Одной из форм страха была агрессивность. Если человек озлоблен, то он наверняка испуган. Самоуверенность, слезы, внешнее спокойствие, но бегающие глаза и трясущиеся руки. Что-то почти всегда выдавало страх. Но Филипп Крофт, похоже, вовсе не был испуган. Он, похоже… торжествовал.

– Ну?

– Мы хотим узнать о смерти Джейн Нил.

– Да, я об этом слышал. А я-то тут при чем?

– Мы думаем, что это сделал ты, Филипп.

– Я? С чего вы взяли?

– Ее кровь обнаружена на луке в вашем подвале. Вместе с отпечатками твоих пальцев. Ее кровь также нашли на твоей одежде.

– Да?

– На твоем велосипеде тоже кровь. Кровь мисс Нил.

У Филиппа был удовлетворенный взгляд.

– Я этого не делал.

– А как тогда ты объяснишь все это? – спросил Гамаш.

– А как это объясняете вы?

Гамаш сел:

– Тебе рассказать? Вот что, по-моему, случилось. В то воскресное утро ты рано ушел из дома. Почему-то решил взять с собой старый лук и стрелы и поехал в лес на велосипеде. Мы знаем, на том месте охотился твой дед. Он даже скрадок там построил на старом клене. Верно?

Филипп продолжал смотреть на него. Или сквозь него, как показалось Гамашу.

– А потом что-то случилось. Либо у тебя рука дрогнула и ты выстрелил случайно. Либо ты стрелял намеренно, думая, что перед тобой олень. В любом случае последствия были катастрофическими. Что случилось после, Филипп?

Гамаш ждал. Как и месье Гиметт. Но Филипп был само безразличие, он смотрел на них пустыми глазами, будто ему говорили о ком-то другом, а не о нем. Наконец он поднял брови и улыбнулся:

– Продолжайте. Это становится интересно. Значит, старушка окочурилась, а я должен посыпать себе голову пеплом от горя? Только не забывайте, что меня там не было.

– А я забыл, – сказал Гамаш. – Тогда позволь мне продолжить. Ты умный парень. – (Тут Филипп нахмурился. Он явно не любил покровительственного к себе отношения.) – Мог бы сказать, что она уже была мертва. Ты принялся искать стрелу, нашел ее – отсюда и кровь на твоих руках и одежде. После этого ты вернулся домой, спрятал стрелу и лук в подвале. Но твоя мать заметила пятна на одежде и спросила, откуда они. Ты, вероятно, сочинил какую-то историю. Но она нашла в подвале стрелу с луком. А когда узнала о смерти Джейн Нил, то все поняла. Стрелу она сожгла, но лук не сумела – он слишком велик и не влезает в топку.

– Послушайте. Я знаю, что вы старый, поэтому повторю для вас еще раз. Медленно. Меня там не было. Я этого не делал. Comprends? [42]

– Тогда кто это сделал? – спросил Гиметт.

– Давайте подумаем, кто мог это сделать. Кто в этом доме умелый охотник?

– Ты хочешь сказать, что это твой отец убил мисс Нил? – спросил Гиметт.

– Вы что, оба идиоты? Конечно это он.

– А как насчет крови на твоем велосипеде? На твоей одежде? – ошеломленно спросил Гиметт.

42

Понятно (фр.).

– Слушайте, я вам скажу, что случилось. Вам, наверное, лучше записать.

Гамаш не шелохнулся, он продолжал спокойно смотреть на Филиппа.

– Мой отец пришел домой расстроенный. У него все перчатки были в крови. Я пошел посмотреть, не могу ли чем помочь. А он, как только меня увидел, тут же вцепился в мои руки, чтобы не упасть. Он дал мне окровавленную стрелу с луком и попросил спрятать в подвале. Тут у меня начали закрадываться подозрения.

– И что же ты начал подозревать? – спросил Гиметт.

– Мой отец после охоты всегда чистил оружие. Так что это наводило на размышления. И в пикапе у него не было убитого оленя. Ну, и тут мне стало ясно, что он кого-то убил.

Гиметт и Гамаш переглянулись.

– В подвале убираюсь я, – продолжал Филипп. – И потому, когда он попросил положить туда окровавленное оружие, я начал спрашивать себя, не подставляет ли он меня. Но все равно отнес все это в подвал. И тут он начал орать на меня: «Безмозглый мальчишка, убери свой долбаный велосипед с дороги». И я, не помыв руки, схватился за велосипед. Вот откуда там пятна крови.

– Покажи-ка мне свою левую руку, – сказал Гамаш.

– Я не советую тебе это делать, – предупредил мальчика Гиметт.

Филипп пожал плечами и засучил рукав, обнажив жуткий багровый синяк – копию того, что появился у Бовуара.

– Откуда он у тебя? – спросил Гамаш.

– Откуда синяки у большинства ребят?

– Ты упал? – подсказал Гиметт.

Филипп закатил глаза:

– А больше вам ничего в голову не приходит?

– Это сделал с тобой твой отец? – печально спросил Гиметт.