Убийство-2

— Я должен быть в Гильменде! — закричал Согард.

— Не в этот раз, — сказал Ярнвиг. — Вы остаетесь здесь.

Через сорок минут, поужинав с молчаливой Луизой и усталым Йонасом, Ярнвиг вернулся к себе в кабинет. Там его ждал Ян Арильд.

Ярнвиг попытался улыбнуться ему. Он сразу понял, что произошло: Согард уже звонил генералу.

— Рад, что ты пришел, — сказал он, садясь напротив Арильда. — Как раз собирался тебе звонить.

— С тобой, Торстен, весь день невозможно было связаться, — сказал Арильд, развалясь в кресле и закидывая руки за голову.

— Да, охотничье снаряжение проверял, — солгал Ярнвиг. — Что-то совсем мы забросили охоту, надо хотя бы иногда отвлекаться от службы.

— Я ведь уже говорил тебе, — сказал Арильд, нахмурившись, — у меня больше нет на это времени.

— Жаль.

— Да нечего жалеть. Те дни давно миновали. Жизнь не стоит на месте. Я к чему-то стремился, чего-то достиг, а вот ты, Торстен… — Он окинул взглядом маленький кабинет. — Ты просто служил.

— Возможно, Рабен был прав, — сказал Ярнвиг, игнорируя колкость. — За пять дней до того, как его отряд атаковали, с нами связывалось датское подразделение спецназа.

Арильд слушал его со скучающим видом.

— Мы должны сообщить полиции, — сказал Ярнвиг.

— Да полиция и без того нам житья не дает. Зачем вешать на себя еще одну головную боль?

— Потому что Рабен мог говорить правду!

— Да парень просто свихнулся, — заявил Арильд. — Жаль, конечно. Он, кажется, был неплохим солдатом, как мне говорили. Но здесь армия. Нечего всяким штатским указывать нам, что делать. И вообще я не понимаю, почему это тебя так волнует.

— У меня есть основания считать, что Согард утаил важную информацию с целью скрыть происходящее. В тот момент я был в Кабуле, и он оставался командиром лагеря. Он утверждает, что не видел радиосообщений, а этого не может быть: все расшифровки ложатся на стол командира ежедневно.

— Это очень серьезное обвинение.

— Знаю.

— И ты, конечно, прав, — согласился Арильд. — Дело нечисто. — Он пристально посмотрел на Ярнвига. — Но Согард тут ни при чем?

Торстен Ярнвиг смотрел на улыбающееся лицо Арильда и понимал, что разговор становится опасным.

— Знаешь, ты ужасный врун, — сказал генерал, хохотнув. — Всегда таким был. И я докажу это. Смотри мне в глаза и отвечай: это ты помог Рабену сбежать на балу от службы безопасности?

— О чем ты?

— Вопрос-то простой. Такой простой, что я уже знаю ответ. Я сообщил тебе, конфиденциально, о том, что за Рабеном следят, но тем не менее ему удалось как-то выскользнуть из здания незамеченным. Ты отлучался из-за стола, чтобы позвонить. Видели, как ты уходил в одну из боковых комнат. Рабен был там?

— Ян, важно то, что случилось в Гильменде. Нам нужно разобраться в этом.

— Не надо называть меня по имени, полковник. Двадцать лет назад это еще могло бы помочь, но не сейчас. — Арильд взял фуражку со стола. — Ты маленький человек, с ограниченными идеями и без капли честолюбия. Черт побери! — Он вдруг рассвирепел. — Да ты даже солгать толком не можешь! Хотя на карте стоит твоя собственная шкура!

— Может, оставим личные вопросы на время…

— Брось! — рявкнул Арильд. — Одно слово: «да» или «нет»? Смотри мне в глаза и скажи: ты видел Рабена или не видел?

Торстен Ярнвиг снял очки и молчал. Арильд запрокинул голову и захохотал. Через несколько секунд он опять стал серьезным.

— Я уже вызвал военную полицию. Там тобой займутся. И не поднимай много шума.

— Это… — Ярнвиг показал на расшифровки из штаба армии, — это никуда не исчезнет.

Арильд улыбнулся:

— Исчезнет. Вместе с тобой. — Он обвел глазами убогий кабинет, который Ярнвиг занимал почти десять лет. — А твое место займет Согард. Надо будет сказать ему, чтобы перекрасил стены.

Почти целый час Лунд выясняла местонахождение Фредерика Хольста. Дело казалось безнадежным. В кабинет вошел Брикс, неся что-то в руке.

Лунд закончила звонок, поблагодарив старшего Хольста, который, конечно же, ничего не знал.

— Никто не хочет говорить о Фредерике Хольсте, — сказала она Бриксу. — Даже родные.

— Может, у них есть на то причины. Я связался кое с кем в штабе армии. Мы чуть-чуть опоздали. Хольст только что вернулся в Афганистан после месячной побывки в Копенгагене. Вроде бы он снимал квартиру где-то недалеко от того места, где погиб Грюнер. Не факт, что он сообщал кому-то о своем приезде.

— Зачем ему скрывать это?

Брикс показал ей пластиковый пакет, с которым пришел. Там лежала фотография.

— Мы нашли это в мусоре, который остался после отъезда Хольста в той съемной квартире.

Армейская фотография — солдаты в момент редкого и краткого отдыха. Весь отряд Рабена на фоне датского флага, у каждого по банке пива, все пьяные и счастливые. Впереди Себастиан Хольст, кричит что-то, вытянув руку вверх. За ним остальные: Мюг Поульсен, Лисбет Томсен, Грюнер, другие. Все в походной форме. Стол перед ними заставлен едой и выпивкой.

Кто-то поставил черным фломастером крест на всех лицах, кроме одного: Йенса Петера Рабена.

Лунд прошла к своему столу, проверила автоответчик, разворошила бумаги. В голове четко работала мысль.

— Мы можем успеть на самолет с солдатами, который вылетает сегодня вечером. — Она еще подумала. — Если мне понадобится паспорт, то я сначала должна заехать домой. — Лунд посмотрела на Брикса. — Или паспорт не нужен? Ведь эта территория находится под датской юрисдикцией?

Брикс был так поражен, что даже рассмеялся:

— Что вы несете?

— Мы ходим по кругу, теряя время. — Лунд собирала в стопку папки, которые могли ей понадобиться. — Фредерик Хольст видел запись своего брата. Это он отослал фотоаппарат со спрятанной микрокамерой в Данию, отец подтверждает это.

— Лунд…

— Фредерик находился в госпитале, когда туда привезли тело его брата. Будь он здесь сейчас, мы бы вызвали его на допрос. Нельзя же упускать эту возможность только потому, что он в Гильменде…

— Мне придется поговорить с Хедебю. Это непросто. Согласования, разрешения…

Теперь настала ее очередь смеяться.

— Да бросьте. На всю эту бумажную волокиту уйдут дни, если не недели. Мы не можем ждать.

— Но ведь есть правила.

— Не вешайте мне лапшу, Брикс. — Она смотрела на него в упор. — Вы добыли из штаба информацию о Хольсте в два счета, а я тут битый час в лепешку расшибалась. Вы знаете, с кем нужно поговорить.

Она собрала отложенные папки, попросила одного из полицейских проверить кое-какие медицинские отчеты.

— На этот рейс даже я не смогу вас устроить, — сказал ей Брикс. — Слишком поздно.