Убийство Короля Нага

Она разразилась смехом, обняла камень и отложила его в сторону, когда сообщение начало повторяться.

— Спасибо!

Ки Вало Накар уже исчезла.

— Что это? — спросил Тенгрий, идя рядом с ней. — И почему ее волнует, прикасаюсь ли я к тебе?

Она пожала плечами.

— Но это сработало. Споры Пульки — не проблема. Они хотят, чтобы мы позволили продолжить формирование Туэ-Ра. Мы должны оставаться на своей стороне. А когда они установят связь, они придут. Они помогут нам. Они думают, что смогут найти лекарство и от комы!

Она закрыла глаза, по щекам потекли слезы счастья. С Саланкой все было в порядке. Киллот был с ней. И Тиеро. Спасибо, Элонумато. Хорошие новости и еще больше хороших новостей!

— Все в порядке, — сказал он. Его плечи опустились. — Солт-Свит…

— Значит ли это, что мы можем двигаться дальше по плану? — спросила она. — Мы можем снять масло, или смолу, или что там у них, с Туэ-Ра. Мы можем позвать на помощь!

— Завтра мы представим это Совету. Это очень хорошая новость. Она многое меняет. — Он слегка дернул прядь ее волос, словно что-то взвешивая. Эта тяжесть все еще не исчезла.

— Цикори? — Она наклонила голову. — Ты все еще выглядишь грустным. Что случилось?

Он уставился на ковер, потом снова поднял взгляд на нее.

— Нет простого способа спросить об этом. Хочешь ли ты близости со мной, Солт-Свит?

— Да. Нет, я просто… — Она рассмеялась. О, это было неправильно. Она прикрыла рот рукой, желая взять свои слова обратно. Она только что поставила его в неловкое положение. Может, поэтому он выглядел таким обеспокоенным? — Прости. У меня просто есть вопросы.

— О? Вопросы? Например?

Казалось, ее ответ успокоил и его. Он провел рукой по ее плечу и улыбнулся, когда она вздрогнула. Казалось, к нему вернулась уверенность, и напряжение между ними одновременно ослабло и усилилось.

— Например… — Она попыталась сдержать смех, прикрыв глаза. — Ты рептилия или млекопитающее?

Его бровь взметнулась вверх.

— Млекопитающее.

— Не говори так, будто это очевидно. — Она покачала головой, игриво нахмурившись. — Ты же не перестанешь быть красивым только потому, что станешь рептилией.

Его выражение лица стало еще более довольным, когда она сказала, что он красив.

Она запнулась, подбирая слова.

— И у тебя есть чешуя, хотя я помню, как ты раньше говорил, что ты не рептилия, так что, возможно, это немного спорно.

— Чешуя есть у некоторых млекопитающих.

— О? Например?

— У меня. — Он высунул язык. — Но если я угадал твой вопрос, то ты хотела узнать о чем-то конкретном. О чем-то, чего ты не видишь.

— Возможно.

— Мои легкие шире и объемнее человеческих и гораздо эффективнее змеиных.

— О. Хорошо. Да, это как раз то, что меня интересовало. А у тебя… есть желчный пузырь? — Она сложила руки. Он стоял так близко, что при желании она могла бы дотронуться до него, просто сделав еще один шаг.

— Может быть. Я не проверял. Но почки у меня правильно сформированы.

— Отлично. Рада это слышать. Это не давало мне покоя с тех пор, как мы познакомились.

Он покачал рукой вперед-назад.

— Кровеносные сосуды устроены не совсем одинаково. Возможно, у меня в два раза больше артерий, чем у тебя. А может, и нет.

— Захватывающе.

Почему он должен был выглядеть так, будто ему так нравится этот разговор? И с каждой минутой все больше и больше?

— Печень тоже работает одинаково. Возможно, даже лучше, чем твоя. Я не могу опьянеть, а это утомительно в этом месте. Я завидую тем из моего народа, кто может. — Он наклонил голову. — Хочешь, чтобы я изучил все, что ты не видишь, и сравнил с твоим или обычным человеческим?

— Почему бы и нет? — Она дернула плечом. — Расскажи мне все.

— Все? Хм. — Он погладил свой подбородок. — Ну, если ты не спрашиваешь о чем-то конкретном, я бы сказал, что моя желудочная кислота, вероятно, сильнее твоей, а у обычного человека она скорее сравнима со змеиной.

— Правда? Это просто восхитительно.

Он кивнул.

— Если бы у тебя было что-то, о чем ты действительно хотела спросить, было бы неплохо задать этот вопрос. Потому что я ужасно догадлив. А у людей более семидесяти различных органов и вещей, которые можно считать органами и тому подобное.

— Думаю, ты прекрасно знаешь, о чем я спрашиваю.

Он резко вздохнул.

— Ну, возможно. Это неудобный вопрос. Но это одна из первых вещей, которые я понял о нагах и змеях, когда превратился в одного из них.

Она сузила глаза. Неужели он имел в виду…? Нет. Он дразнил ее. И получал от этого слишком большое удовольствие, несмотря на мрачность своего прежнего настроения. Ей было трудно сдержать улыбку.

— Что это? — спросила она.

— Что-то связанное с ногами, — ответил он. — Люди думают, что у змей нет ног, но у некоторых они есть.

— Ты имеешь в виду ящериц, — сказала она с язвительным весельем.

— Нет. Нет, это все еще змеи. Но у них есть рудиментарные ноги¹⁴. Крошечные маленькие косточки ног, которые находятся возле хвоста, под кожей и чешуей. Но знаешь, что особенно восхитительно?

— Я даже не могу предположить.

— У змей нет бедренных костей. А у нагов есть. — Он толкнул ее бедром, как бы подтверждая свою точку зрения.

— Угу… — В ней вспыхнул жар. Она не могла перестать улыбаться. — Я это заметила.

Он наклонил голову.

— Ты ведь об этом спрашивала, не так ли?

— По-моему, это ты сейчас шутишь, — ответила она, — учитывая то, на чем мы остановились всего несколько минут назад, тем более примечательно.

Он негромко рассмеялся.

— Повторяю, ты делаешь мою жизнь лучше во всех отношениях. Ради тебя я готов на все. И, если уж на то пошло, я не рептилия, где бы это ни имело значения.

— Ты действительно уже связан со мной?

Он медленно кивнул.

— Сначала я не был уверен. Эта форма настолько неудобна, что маскирует многие сигналы. Да и природа этого тумана тоже изменила ситуацию.

— Как ты догадался?

Он ухмыльнулся.

— Были сигналы. Некоторые менее заметные, чем другие. — Он взял ее руку в свою. — Ты же понимаешь… это… — Он сделал жест в сторону себя. — Это может быть навсегда. Особенно если мы осуществим этот план и позволим Туэ-Ра закончить формирование. Связь не позволила мне вернуться к тому, чем я был.