Убийство Ледяного Короля

Идти обратно той же ночью Эйра отказывалась, не желая добывать из него ответы соблазном или уговорами. Так что она наблюдала за огнем, повторяя молитву, которую мама всегда читала ей перед сном, а потом попросила ее присмотреть за Петром на том свете.

Со вздохом она улеглась на шкуру, не сводя глаз с огня, пока не опустились веки. Ей явились ярко-голубые глаза Морозко. Злость, горевшая в ее сердце, стихла настолько, что она даже начала его немного жалеть. Любой из жителей деревни сказал бы ей, что она с ума сошла, жалеть того, кто хранит столько секретов. Снова вспомнился поцелуй, который он украл у нее, поцелуй, который она добровольно ему отдала. Но он ведь сказал ей правду, хотя мог бы и продолжать хранить свои тайны…

* * *

Эйра открыла глаза и ахнула, поспешно садясь, потому что Морозко стоял прямо над ней и задумчиво ее рассматривал.

– Ты что делаешь? – прошипела она, найдя глазами отца, мирно похрапывающего на ближайшем диванчике.

– Ничего, – ответил Морозко, скрещивая руки на груди. – Пришел разбудить тебя, птичка. Нам надо кое-что с тобой обсудить.

Она оскалилась:

– Ты меня не будил, ты на меня только что пялился.

– И что теперь? – Он пожал плечами и жестом показал следовать за ним. – Иди за мной, сейчас же.

Нахмурившись, она поднялась с пола и вышла за ним в холод.

– Тебе бы манеры освежить не помешало. Хватит требовать, чтобы тебе подчинялись по первому же произнесенному слову.

– Я король и могу приказывать что захочу и кому захочу. – Он пожал плечами и улыбнулся, сверкнув клыками. – И потом, не всегда мы получаем желаемое.

– Тебя это тоже касается, – огрызнулась она. В его глазах что-то мелькнуло. Нотка беспокойства? – Что такое?

Вскинув бровь, Морозко поднял из сугроба ледяной кинжал, который она там оставила, и снова сунул ей в руку.

– Всегда носи с собой. Мы уходим, сейчас же. Несколько солдат останутся тут.

– Сейчас? – переспросила Эйра. – Я не брошу останки своей деревни после того, как их выпотрошили существа, питающиеся органами людей. Я еще даже не помогла Сарен похоронить Петра. Отец все еще восстанавливается, он вымотан, у него очки разбиты. Я ему нужна.

Морозко замер, не сводя с нее глаз, но без былого возмущения.

– У меня было видение, – сказал он так, словно отмечал цвет неба.

– И? Что в нем было?

– Пошли.

Он подхватил ее под руку, и она тут же резко вырвалась:

– Никуда я сейчас не пойду.

Морозко угрожающе раздул ноздри, стоя в миллиметрах от нее.

– Сейчас не время, Эйра. И клянусь, если придется, я тебя вынесу из этой деревни, как тогда во дворце.

– Ах да, в тот раз, когда ты напоил меня своей магической кровью. Тайно, попрошу тебя заметить. И… – Она осеклась. Он назвал ее по имени, а не птичкой. На его лице не было привычной усмешки, в глазах не плясало шаловливых искр. – Все очень плохо, да? Скажи мне, пожалуйста. Ты и так вчера уже признался в том, что держал от меня в секрете. Может, я для тебя ничего не значу, лишь инструмент, но разве я не заслужила знать всей правды? Или что, мне придется вернуться к роли твоей птички в клетке, которой ничего знать не положено?

«Ты не инструмент. Ты заноза в ноге, заставляющая меня сомневаться во всем, что я раньше знал».

Она подняла брови и сглотнула. Он вздохнул, зная, что сейчас она его услышала.

– Хорошо, скажу тебе сейчас, а не в замке, – начал он. – Но только потому, что верю, что ты спасешь Фростерию. В моем видении эти перевертыши… пришли сюда не только затем, чтобы убивать. Они могут вселяться в тела всех смертных детей.

Ее сердце заколотилось в груди еще сильнее.

– Вселяться в тела? Ничего не понимаю.

– Здесь сейчас есть дети, в телах которых могут скрываться эти создания, и нам нужно уйти и разработать новый план. Сейчас наш единственный выбор – это перебить их всех, и я уверен, никто из нас этого делать не захочет.

Эйра посмотрела на останки своего дома, сожженного огнем, который помог отогнать перевертышей прочь.

– Еще можно показать всем в деревне огонь. Папа сказал, перевертыши его боятся.

– Может быть, в их истинной форме. Но я не знаю, как они поведут себя, будучи в оболочке смертного ребенка. Все выжившие так или иначе стояли у костра или зажигали свечи у себя в комнатах.

По спине пробежал нервный холодок. Невинные дети, которым она, вероятно, когда-то приносила игрушки, теперь могли носить в себе этих существ. Этих ужасных существ, которых она еще даже ни разу не видела.

– Мы не можем так просто уйти, Морозко. Я не могу опять бросить свою семью, пусть от нее и мало что осталось. Приставь мне нож к горлу прямо сейчас, если хочешь, но я с тобой не пойду. Если твои солдаты отведут меня в замок, я просто превращусь и прилечу обратно сюда.

Он потер лицо рукой. Тонкая венка у челюсти раздраженно забилась.

– Ты самая упертая и невыносимая барышня, которую я когда-либо встречал.

– Рада, что мы оба согласны, что это восхитительные качества моего характера, – протянула она.

Он вскинул бровь:

– Тогда рассказывай свою версию дальнейших действий. А я решу, согласен ли я.

Эйра задумалась над возможными вариантами. Она знала, что Морозко не позволит ей остаться в деревне, если он с солдатами вернется обратно в замок. А еще она знала, что король и его отряд не собираются оставаться здесь надолго. И тут ей пришла в голову идея…

– Я знаю, что подойдет нам обоим и как мы оба получим желаемое. Мы заберем всех выживших к тебе домой.

Морозко фыркнул:

– Ну уж нет. Без разницы, есть среди них монстры или нет, но ты не потащишь всю деревню ко мне домой.

– Ты еще даже не дослушал то, что я тебе предлагаю.

– Я услышал достаточно. Нет. – Его тон ясно давал понять, что возражения не принимаются.

Эйра прищурила глаза и все равно продолжила:

– Мы приведем жителей к тебе, за стены замка. Таким образом мы не только сможем защитить их от любой неожиданной атаки, но и, пока они там, мы сможем разобраться, кто из них мог оказаться одержим перевертышами. А пока будем ждать, посмотрим, не придет ли тебе новых видений, может, узнаем больше о ближайшем будущем. Они будут так близко к твоему дому лишь на время, Морозко. Не навечно.

– Ты уже дважды назвала меня Морозко. – Уголки его губ, казалось, дернулись вверх, пока он обдумывал ее слова. – Пожалуй, это вариант получше, чем просто всех здесь перебить.

Эйра прожгла его взглядом:

– Я надеюсь, это ты так шутишь.

– Да нет, не шучу. – Он вздохнул. – Эти создания очень опасны, сотканы из чистого зла и угрожают всем этим землям.

– Может быть, тебе стоит начать заботиться не только о землях, но и о тех, кто на них живет.

Он сжал губы в тонкую линию, глядя на нее. Затем сказал: