Убийство на пивоварне. Чудовище должно умереть (сборник)

– Да. Должно быть, те полгода, что я дал ему на улучшение условий труда, он потратил на расследование. Наверняка нанял какого-нибудь нечистого на руку частного сыщика – что само по себе красноречиво, не правда ли? Не знаю, как его ищейки разнюхали ту историю, да оно и не важно. Важно другое: если Баннет нарушил закон, то его нарушил и я.

– Ситуация патовая, – сказал Найджел.

– Хуже. Если все раскроется, его оштрафуют на круглую сумму, – а мне это будет стоить карьеры. Его положение устойчивее моего. Вообще я умею держать себя в руках, но в тот раз вышел из себя. Сказал Баннету все, что о нем думаю. Увы, кроме прочего, я заявил, что такие, как он, должны подлежать истреблению.

– Увы? – переспросил Найджел. – Ты хочешь сказать…

– Да. Я забыл упомянуть, что среди чудесных обычаев Баннета была привычка держать на пивоварне шпионов. У крупных воротил это не редкость: наниматели платят кому-нибудь из рабочих, чтобы они доносили на тех, кто выражает неудовольствие или планирует забастовки. Я чертовски боюсь, что один из прихвостней Баннета подслушал мою тираду.

– Пожалуй, мне действительно лучше остаться, – сказал Найджел.

– Да уж, – мрачно подтвердил доктор Кэммисон. – Если только ты случайно не просидел всю прошлую ночь под дверью моей спальни.

Найджел озадаченно посмотрел на него.

– Видишь ли, иначе я никак не могу доказать, что не был на пивоварне и не прикончил его.

– Да, будет неловко, если инспектор узнает о ссоре. С другой стороны, наверняка есть еще уйма людей, у которых найдутся не менее весомые мотивы.

– Ты умеешь утешить, надо сказать.

– Перестаньте говорить так, словно обсуждаете какую-то шахматную задачу! – воскликнула Софи Кэммисон. – Неужели вы не понимаете…

– Не беспокойся, – мягко ответил ее муж. – Я все понимаю. И кстати, Найджел: признаваться, так до конца. С того времени мы жили, мягко выражаясь, в состоянии крайней неопределенности. Какое-то время о Баннете ничего не было слышно. Однако несколько месяцев назад он набрался наглости и опять подступил к Софи. Сказал ей, что может разрушить мою карьеру и сделает это, если она не станет сговорчивей. Знаю, все это похоже на сюжет из бульварного романа, но Баннет никогда не отличался хорошим литературным вкусом. Вчера вечером ты сам в этом убедился. В общем, Софи поставила меня в известность, а я отправился к нему и сказал: «Еще раз сунешься к моей жене, и ты покойник».

– И вот он… покойник, – задумчиво произнес Найджел. – Да, положение и впрямь слегка угрожающее. Впрочем, мужайтесь, mes enfants [9] . Я задействую все колоссальные ресурсы моего блестящего ума. Ты, Герберт, воссоздашь по костям скелет, а я соберу по кусочкам картину преступления. А когда все закончится, – обратился он к Софи, – вы начнете обшивать собственных детишек.

Глава 5

Сторож! Сколько ночи?

Исайя, 21:11.

9

Дети мои (фр.).

18 июля, 9.15–11.00

Ночью ровно в 2.17 Найджел проснулся от причудливой, в высшей степени фантастической идеи. После завтрака он отвел Герберта Кэммисона в сторону и сказал:

– Слушай, я тут подумал: что, если в котле был вовсе не Юстас Баннет?

– Ну, мы пока не знаем наверняка. Однако все указывает на то, что это его скелет, а иначе где же он сам? Да и чей, если не его?

– Это-то и странно. Зачем так замысловато избавляться от трупа? Зачем после убийства идти на такие сложности, стараясь помешать опознанию, зато оставлять одежду, часы и перстень?

– Ну, это легко объяснить. Бросив тело в котел, убийца уничтожил все, что могло указать на способ преступления, если только это был не удар тупым предметом. Признаки отравления, удушения, даже следы от колотой раны – в кипятке все пропало бы без следа.

– Боже, конечно! – простонал Найджел. – Полуночные откровения всегда выглядят нелепо при свете дня. И все же не понимаю, почему это раньше не пришло мне в голову.

– К тому же, – продолжал доктор, – если останки не принадлежат Баннету, но одеты так, чтобы внушить нам мысль, будто они – это он (тут я иду против грамматики), логично предположить, что убийство совершил сам Баннет. Если только в деле не было третьей стороны, Икса, который убил Игрека, а затем убедил Баннета поменяться одеждой с трупом. И зачем Иксу – да хоть бы и Баннету – делать это?

– Икс мог убить заодно и Баннета.

– Ты слишком все усложняешь.

– Да, пожалуй. Допустим, никакого Икса не было. Тогда убийца – Баннет.

– Дорогой Найджел, зачем? Зачем ему убивать кого-то и самому прощаться с миром? Ведь именно это он, по сути, и сделал бы, обменявшись с трупом одеждой.

– Чего не знаю, того не знаю.

– То-то и оно. Нет, правда, Юстас Баннет меньше всего подходит на роль убийцы. Убийство, даже самое непредумышленное, – это последнее прибежище человека, который исчерпал все другие средства, но так и не добился своего. В делах, в семье и в общественной жизни Баннет обладал почти безграничной властью. Он мог получить все, что хотел и когда хотел, не убивая никого, кроме разве что случайного водителя с пивоварни. Его единственная неудача – Софи. На пути Юстаса встал я: не хочешь же ты сказать, что это меня он сварил в котле?

– Ладно, ладно, дружище! – Найджел обнажил в примирительной улыбке неровные тусклые зубы. – Честно говоря, ночная гипотеза с самого начала показалась мне не очень-то убедительной. Я только раздумывал, не донести ли ее до инспектора, если он вдруг…

– Если он вдруг возьмется за меня? Что ж, попробуй, хотя… – Герберт Кэммисон состроил мину и опустил большой палец. – Ладно, мне пора, попробую собрать нашего Шалтая-Болтая. Удачной охоты!

– Удачной сборки, – вежливо отозвался Найджел.

Полчаса спустя на пути к пивоварне Найджел заметил, что к нему уверенно приближается мисс Меллорс. Он тайком огляделся, надеясь юркнуть в какой-нибудь магазинчик, но вокруг стояли только частные дома. Делать было нечего, и Найджел напустил на себя решительный вид человека, который оказался на пути у стада бизонов и уповает на легкую смерть от удара копытом. В двадцати ярдах от него мисс Меллорс, воздев бычью голову и потрясая ясеневой тростью, зычно воскликнула:

– Эй! Мистер Стрейнджуэйс! У меня к вам есть разговор. Не убегайте!

Найджел покорно протянул руку, которую мисс Меллорс едва не вывихнула.

– Расскажите-ка, что такое случилось на пивоварне?

– Вчера вечером там обнаружили… тело. Похоже, это мистер Баннет.

Новость произвела на мисс Меллорс ошеломляющее впечатление. Ее крупное румяное лицо побелело, она схватила Найджела за плечо и севшим вдруг голосом прошептала:

– Что за чушь! Ведь он в путешествии. На яхте.

– Нет, не Джо. Юстас Баннет. По крайней мере, так сейчас думают.

Мисс Меллорс мгновенно взяла себя в руки.

– Дорогой мой, – воскликнула она привычным контральто, – тут уж или Юстас Баннет, или кто-то другой. Нечего напускать туману.

– Я и не напускаю. Просто тело… в общем, от него мало что осталось.

– Да что вы вьетесь ужом? Говорите как есть, я не вчера родилась. Хотите сказать, его так избили, что нельзя опознать? – не без удовольствия спросила мисс Меллорс. – Маньяк поработал?

– Не избили, – ответил Найджел, немного задетый сравнением с ужом, – а сварили до костей, если хотите знать.