Убийство по-китайски - Лабиринт

Старик внезапно захихикал как ребенок и добавил:

– Разница только в том, что одна дорога была долгой и мучительной, а вторая - короткой и прямой!

Тут отшельник внезапно замолчал. Судья Ди задумался, следует ли ему попросить разъяснить последнее замечание. Но прежде, чем он пришел к какому-нибудь решению, хозяин заговорил снова:

– Незадолго до его кончины мы с ним об этом беседовали. А потом он написал на свитке вот это изречение. Подойдите и полюбуйтесь его чудесным почерком!

Судья Ди поднялся на ноги. Приблизившись, он смог разобрать роспись: "Написано Да Шоу-цзянем в Обители Безмятежности". Теперь судья ясно видел, что завещание, найденное в свитке госпожи Да, - грубая подделка. Подпись была похожа, но явно принадлежала другой руке. Судья Ди задумчиво погладил бороду. Многое стало ему ясным.

Снова усевшись, судья сказал:

– Позвольте мне засвидетельствовать мое почтение. Каллиграфия наместника Да великолепна, но и ваша, господин, не многим хуже. Ваша надпись на воротах, ведущих в лабиринт, изумила меня...

Старик, казалось, не слышал его. Он перебил судью словами:

– Наместник был столь полон жизненных сил, что даже время не имело над ним власти. Даже на покое он не мог остановиться. Некоторые из его планов, задуманных с целью исправления старых неправд, простерлись даже в будущее и приносят плоды, когда он сам уже мертв! Ища уединения, он построил изумительный лабиринт. Как будто в одиночестве он мог скрыться от всех своих мыслей и затей, которые вились вокруг него, как потревоженные осы!

Старик покачал головой и налил еще чая.

Судья Ди спросил:

– Много ли друзей было здесь у наместника?

Отшельник медленно пригладил свои густые брови, засмеялся и молвил:

– Прожил на свете столько лет старый Да, а все читал и читал конфуцианцев. Он мне целую тележку книг прислал. Очень полезные книги, отменная растопка для очага!

Судья собирался почтительно возразить против столь презрительного суждения о классиках, но старец не дал ему промолвить и слова. Он продолжал:

– Конфуций! Вы его почитаете за дельного человека! Всю-то жизнь свою носился по Поднебесной, наводил порядок, давал советы тому, кто удосуживался его выслушать. Навязчивый был, что твой овод. Так и не мог остановиться, задуматься и уразуметь, что чем больше делаешь, тем меньшим обладаешь. Решительный человек был Конфуций. Совсем как наместник Да...

Старец вновь умолк. Затем он поднял глаза и сварливо прибавил:

– И ты такой же, молокосос!

От последнего заявления судья Ди совсем растерялся. В смущении он встал и, отвесив глубокий поклон, смиренно молвил:

– Могу ли я, ничтожный, побеспокоить вас единственным вопросом...

Отшельник тоже встал.

– "Единственным вопросом..." - буркнул он.
– Один вопрос за собой другой тянет. Ты подобен рыбаку, который повернулся спиной к реке и сетям и карабкается на дерево в лесу, надеясь там поймать рыбу. А еще ты похож на человека, который сделал лодку из железа с дырой в днище и собрался переправиться через реку! Если хочешь решить задачу, начни с ответов на вопросы. Может, так и до решения доберешься. До свиданья!

Судья Ди собирался на прощанье поклониться, но отшельник уже скрылся за ширмой.

Судья вышел из дома и увидел, что десятник Хун дремлет на скамейке у ворот сада.

Ди разбудил своего помощника, который, продрав глаза, сказал со счастливой улыбкой:

– Никогда в жизни так крепко не спал! Мне приснилось, будто я снова шестилетний ребенок, и я вспомнил такие вещи, которые давным-давно позабыл...

– Да, - задумчиво отозвался судья Ди.
– Воистину "Обитель Безмятежности".

На горный гребень поднимались в молчании.

Когда они очутились снова в сосновом бору, десятник спросил:

– Поведал ли отшельник что-нибудь важное вашей чести?

Судья Ди рассеянно кивнул.

– Да, - ответил он после некоторого молчания.
– Я узнал многое. Теперь мне точно известно, что завещание, найденное нами в свитке, - подделка. Я также узнал, почему наместник внезапно подал в отставку. И я разгадал вторую половину дела генерала Дина.

Хун хотел расспросить судью поподробнее, но, заметив выражение лица Ди, воздержался от вопросов.

Передохнув немного, Ди и Хун спустились с горы. Сев на коней, они поскакали в направлении города.

В кабинете судью ожидал Ма Жун. Когда он начал рассказывать, как они с Цзяо Даем схватили уйгура, судья стряхнул с себя задумчивость и внимательно выслушал.

Ма Жун заверил судью, что никто ничего не заметил. Он подробно пересказал беседу с уйгурским вождем, опустив только неожиданную встречу с Тулби и ее слова; он посчитал, и вполне разумно, что судью не интересуют его романтические приключения.

– Отлично сработано!
– воскликнул судья Ди, когда Ма Жун довел повесть до конца.
– Теперь у нас все козыри на руках!

Ма Жун прибавил:

– Дао Гань сейчас беседует с Да Кеем в приемной. Заглянув туда недавно, я заметил, что он сердится, потому что Да Кей не дает ему слова вставить.

Судья улыбнулся и сказал десятнику Хуну:

– Пойди в приемную и скажи Да Кею, что, к моему огромному сожалению, я занят неотложными делами. Передай ему мои извинения и скажи, что приду, как только освобожусь.

Когда десятник уходил, судья спросил:

– Удалось ли вам узнать, где проживает госпожа Ли, подруга вдовы правителя?

– Я поручил заняться этим старосте Фану, ваша честь, - ответил Хун. Я решил, что, поскольку он местный уроженец, ему удастся справиться с этим быстрее меня.

– Ты прав, - ответил судья и обратился к Ма Жуну.
– Что показало вскрытие тел стариков слуг, найденных нами в саду правителя?

– Присяжный врач утверждает, что они скончались от естественных причин, ваша честь.