Убийство по расписанию

За спиной Гурова в дверях появился Цаплин. С простреленного плеча, стекая по рукаву, на пол капала кровь, но майор мужественно старался держаться на ногах. Лицо его заливала мертвенная бледность. Гуров поднялся во весь рост.

– Иди в машину, Яша, – распорядился он.

– А как же вы, товарищ полковник?

– Все уже кончено.

Гуров стремительно вышел из банкетного зала и зашагал по общему коридору в направлении директорского кабинета. Повернул ручку двери и беспрепятственно вошел в помещение. Огляделся. Доронин сидел на полу, забившись в проем между стеной и высоким шкафом-купе с зеркальной створкой. Двумя руками он закрывал голову и не отрывал взгляда от своих модных туфель из крокодиловой кожи. Кроме него, в кабинете никого не было. Гуров убрал «штайр» в наплечную кобуру.

– Вас не так-то легко застать на рабочем месте, Альберт Николаевич, – с иронией произнес он. – Да и пробиться на прием тоже. Очень высокий профессиональный уровень у службы безопасности. Бьются не на жизнь, а на смерть, не пропуская к вам посторонних. Только я-то, признаться, думал, что мы с вами уже не посторонние. А? Ладно, вставайте. – Интонации Гурова слегка изменились. – Машина подана, Альберт Николаевич.

Доронин повел себя неожиданно. Гурову казалось, что у того нет никакой воли к возможному сопротивлению, но Альберт резво вскочил на ноги, запрыгнул на свой рабочий стол, стоящий у самого окна, и принялся неистово дергать за шпингалет. Пальцы Доронина срывались, но он, подвывая, не оставлял начатых попыток. Секунд тридцать Гуров просто наблюдал за ним, затем подошел вплотную к столу и посмотрел на генерального директора «Эдельвейса» снизу вверх.

– Ну, довольно, – сдержанно произнес полковник. – Хватит обезьянничать. Слезайте.

* * *

Вторник. 16 часов 58 минут

Здание, в котором располагался «Нейроникс», находилось приблизительно в тридцати минутах езды на машине от станции метро «Измайловская». Рудерлинг вызвал к гостинице такси и без десяти минут пять уже шел по пешеходной зоне, ведущей к высотному зданию, в котором располагался офис Завладской.

Сегодня в семь тридцать утра самолет авиакомпании «Люфтганза», на котором Рудерлинг и прибыл в российскую столицу, приземлился в международном аэропорту Шереметьево-2. Регулярный рейс Мюнхен – Москва прибыл в аэропорт с большим опозданием. Двенадцать часов, проведенных Рудерлингом в гостинице аэропорта в Мюнхене в ожидании вылета, дали о себе знать. Он спустился по трапу аэробуса «А320», проклиная все: снегопады в Москве, портье гостиницы в аэропорту Мюнхена, трижды за прошедшую ночь будившего его в надежде, что рейс наконец состоится, и трижды извинявшегося за очередную задержку, и заканчивая своим злополучным бизнесом.

Времени теперь, когда планы Рудерлинга сдвинулись ровно на двенадцать часов, было более чем достаточно. Обратный билет на Мюнхен рейсом в 12.50 все равно пришлось сдать. Так что в запасе у прибывшего оказался целый день. Перспектива потратить его в Москве не слишком прельщала гостя столицы. Мегаполисы, такие, как Москва и Мюнхен, для Рудерлинга, всю свою сознательную жизнь посвятившего строительству скромного, но стабильного и прибыльного бизнеса по сбыту фармацевтических препаратов ведущих германских фирм-производителей в небольшом деловом городке в Баварских Альпах, были слишком сумбурны и непредсказуемы. Открытие международного направления в бизнесе Рудерлинга в настоящее время не было излишне хлопотно и в то же время приносило ощутимые дивиденды. Редкие набеги в Москву устраивали Рудерлинга, тем более что российские партнеры оказались активнее и предприимчивее, чем он ожидал. Не устраивало его в существующем положении дел одно. Он никак не мог привыкнуть к бытующему в российской столице негласному правилу начинать деловой день после обеда, а то и позже, совсем под вечер. В связи с этим ему и пришлось отложить свой звонок директору фирмы «Нейроникс», встреча с которой была целью приезда Рудерлинга в Москву. В запасе было как минимум полдня совершенно свободного времени.

– Не хотите составить мне компанию? – обратился к Рудерлингу сосед по авиарейсу, увязавшийся за ним еще в аэропорту Мюнхена.

Баварский производитель пива давно имел дело с российским рынком сбыта, часто бывал в Москве, и ему были известны буквально все ходы и выходы международных аэропортов Москвы.

– Я знаю, как сэкономить на транспорте, чтобы добраться до центра города. А вы мне за это поможете перевести на русский одну бумагу.

– Идет, – одобрительно ответил Рудерлинг.

Он не стал вызывать такси, а последовал примеру своего соотечественника. По выходе из зала прибытия они сели в белый автобус, который за двадцать минут домчал их до станции Лобня. А оттуда на комфортабельном поезде «Экспресс» гости добрались до станции метро «Савеловская». В поезде Рудерлинг, быстро выполнив просьбу своего спутника, сразу же натянул на себя наушники и настроил радиоприемник на любимую станцию Dasding FM Radio. Превосходное знание русского языка, как, впрочем, и русское имя – Владимир, которым Рудерлинг был обязан своим русским корням по материнской линии, позволяло немецкому гостю не только свободно передвигаться по столице, но и заводить практически любые контакты в среде российских фармацевтов. При наличии крепкой деловой хватки он мог бы сделать неплохую карьеру в сотрудничестве с российскими бизнесменами, однако этому постоянно что-то мешало. В молодости – чрезмерное увлечение просмотрами футбольных матчей с приятелями за кружкой пива, а в более зрелом возрасте – привычка к размеренному, предсказуемому образу жизни.

Получив ключи от гостиничного номера и проходя по коридору корпуса «Вега» гостиничного комплекса «Измайлово», Рудерлинг заглянул в бар и оставил заказ на доставку в номер упаковки пива и большой воблы в надежде, что вечером это поможет ему восстановить потраченные нервы и вернет в привычный ритм жизни. Традиция покупать воблу по приезде в Россию была неизменна и напоминала Рудерлингу образ покойного русского дедушки, отца его матери.

Лишь в половине четвертого Рудерлинг сделал первый звонок в офис директора фирмы «Нейроникс» Юлии Завладской.

– Здравствуйте, вы позвонили в офис компании «Нейроникс», – послышался в трубке безжизненный голос автоответчика.

Рудерлинг дождался звукового сигнала, представился и начал было излагать цель своего звонка, как вдруг его прервал взволнованный женский голос:

– Здравствуйте, господин Рудерлинг. Мы ждем вас со вчерашнего вечера. Вы планируете сегодня подъехать в офис?

По интонациям Владимир узнал заботливую секретаршу «Нейроникса» Варю, которая на протяжении всего времени партнерства двух фирм аккуратно вела дела Рудерлинга.

– Добрый день! – с заметным облегчением ответил он на приветствие секретаря. В надежде, что дела его наконец сдвинутся с мертвой точки и неудачи, преследующие его со вчерашнего дня, закончатся, он сразу же попытался перевести разговор в конструктивное русло: – Мне хотелось бы увидеться с Юлией Владимировной и принять совместное решение по контрактам поставок препаратов моего нового германского партнера. Уже сегодня вечером мы должны отправить копии факсом в Берлин. Не позже.

На другом конце провода повисла неловкая пауза. Слова Владимира явно вызвали замешательство со стороны Вари.

– Мы ждем Юлию Владимировну с минуты на минуту. Может быть, вы оставите мне свой номер телефона в гостинице. Я сразу же, как только свяжусь с Юлией Владимировной, перезвоню вам.

Рудерлинг продиктовал ей номер, который был отпечатан на маленькой полоске бумаги, вставленной под прозрачную планку из оргстекла в телефонном аппарате, и повесил трубку. У него, по его подсчетам, оставалось немного времени на то, чтобы привести себя в порядок после бессонной ночи и перелета и свериться с картой Москвы. Рудерлинг разобрал свой чемодан и, прихватив с собой трубку радиотелефона, установленного в номере, отправился в ванную.

Время уже приближалось к четырем, а звонка из «Нейроникса» так и не последовало. Рудерлинг почувствовал некоторое беспокойство, преимущественно связанное с неопределенностью, которая в очередной раз за последние сутки вторглась в стройные и размеренные планы немца.

Он решил не дожидаться звонка секретаря «Нейроникса» и еще раз сам набрал номер телефона в офисе Завладской. После нескольких длинных гудков в трубке вновь послышался неуверенный и немного растерянный голос Вари:

– Сожалею, господин Рудерлинг, но пока ничего определенного сказать не могу. Странно, но Юлия Владимировна не позвонила, как обычно, в офис, и ее мобильный телефон не отвечает. Я пытаюсь выяснить, в чем тут дело. А в больнице мне сказали, что она сегодня раньше ушла с дежурства. Единственное, чем я могла бы помочь вам, так это связаться с ее компаньоном и заместителем, господином Кремневым. Он выходил на связь буквально десять минут назад, и, если вас это устроит, я могу передать ему, чтобы он подъехал.