Убийство в городе магиков

Шеф пробурчал нечто недовольно на тему чьей-то нерасторопности и разгильдяйства. Но было понятно, что он уже остыл и пришёл в свою норму, где он был нормальным магиком и шефом, пусть и немного занудным.

– Клара, я не знаю почему, – сказал он напоследок, – но для канцлера очень важно раскрыть это дело. И как можно скорее.

Кларина покивала. Для канцлера всегда было важно раскрытие дел, которые он брал под крыло. Но обычно это были громкие преступления, которые затрагивали интересы либо широких кругов магического сообщества, либо узких, но очень к канцлеру приближённых. А дело Гролли таким не являлось. О нём не писали в "Вестнике магиков", его исход не влиял на избирательные кампании и никому не грозил финансовыми потерями. И понятно, что магикам, феям, оборотням, оркам и прочим было глубоко фиолетово на смерть человеческой женщины. Она была никем. И никем умерла.

– А почему вы отдали это дело мне, шеф?

Этот вопрос беспокоил Кларину чуть ли не больше остальных. Он тревожил её вчера на кладбище, потом не давал уснуть в кровати и, наконец, сегодня фоном просвечивал сквозь все загадки и детали этого странного дела.

– Ну вы же с канцлером на короткой ноге, – хмыкнул Оззо. – Вот он и попросил приставить к этому делу тебя…

ГЛАВА 2

Мистер Баланик сильно преувеличил их дружбу с канцлером. Просто с полгода назад Кларина обеспечивала охрану его сына – Кира Вуса. Кир слыл золотым мальчиком, хотя был примерно ровесником Клары, и родился даже не с серебряной ложкой во рту, а скорее с бриллиантовой. Что-то на него нашло тогда, и он бросился доказывать на каждом углу, что всех магиков жестоко обманули. И продолжают обманывать, водить за нос и заставлять жить в чужом для них мире, в то время как можно потихоньку перебираться и обратно в свой. Даже интервью в каком-то журнале давал.

Магик-сити тогда буквально закипел. Нашлись те, кто откровенно крутил у виска и советовал Киру завязывать с леем. А были такие, кто ему поверил, просто очень уж скучал по дому. Об этом писали в газетах и обсуждали в барах. Но в родной мир никто так и не вернулся. А Кир умолк. То ли разочаровался в своей идее, толи ещё что. И буча постепенно утихла, хотя нет-нет, да и всплывал похожий разговор в курилке или за углом.

Клара тогда обезвредила одного рьяного оборотня в непосредственной близости от семьи канцлера и этим заслужила некоторое… расположение что ли. Радоваться она ему не радовалась, но и не печалилась тоже. А потом просто переключилась на новые преступления, в которых никогда не было недостатка. И забыла.

К самому канцлеру Кларина старалась относиться ровно. Мистер Рандли Вус был довольно пожилым магиком, он прожил на свете больше ста девяноста лет и многое повидал. Канцлер всегда производил на Клару впечатление умудрённого опытом дядюшки. И это, с одной стороны, подкупало, а с другой – настораживало, ведь Кларина на примере своего шефа отлично знала, что у мистера Рандли есть ещё минимум одна личина, способная поставить на дыбы обычно спокойного Оззо. Поэтому она не обманывалась насчёт особой благосклонности к себе со стороны старика Вуса, а дело Гролли и вовсе Клару насторожило.

После стекляшки магичка остановилась в задумчивости. Зайти к Льяго? Или осмотреть место преступления? И то, и другое надо было сделать как можно скорее. Конечно, времени утекло слишком много, но выбирать всё равно не приходилось. В итоге детектив позвонила художнику.

– Привет, Льяго! – сказала Кларина в трубку.

– А, Риц! Привет, крошка! Как поживаешь?

Клара поморщилась, а художник продолжил:

– О, так и вижу, как ты закатываешь свои красивые, но такие холодные глазки. Ты разбиваешь мне сердце!

– Перестань, Льяго! Ты свободен?

– Для тебя всегда свободен, крошка.

Если бы Кларина откладывала монетку каждый раз, когда Льяго Финик с ней фамильярничал, то уже давно бы разбогатела. Но молодой художник был неисправим, всегда сосредоточенная на раскрытии преступлений Риц его словно провоцировала. В итоге Клара предпочла смириться и по возможности игнорировать выходки Финика. Получалось не всегда, а порой стоило Кларе уйму нервов. Но другого художника у них не было, а как специалист он себя всегда оправдывал.

– Мне нужно, чтобы ты нарисовал для меня кое-что, – серьёзно ответила Клара, тоном голоса стараясь призвать Льяго к порядку.

– А, вот что, – погрустнел тот. – Это только вечером. Пока я занят.

Пару секунд Клара раздумывала, не расчистить ли график художника при помощи рыка из стекляшки, но потом попрощалась. Возможно, она ещё получит за это, а пока лучше поехать на квартиру мисс Гролли. Что-то подсказывало ей, что вечером у художника может прибавиться работы.

Натали жила в одной из потрёпанных пятиэтажек в небогатом квартале, где селились только люди. Сам по себе район был неплохим. Для такой, как мисс Гролли. Тихо, много зелени, просторные дворы с детскими площадками. В подобных местах ничего не менялось на протяжении десятилетий. Даже с приходом магиков…

Да магики здесь и не появлялись, им просто нечего было тут делать. За время осмотра местности Кларина не встретила никого, кроме людей, которые косились на неё с опасливым удивлением. Так кого же занесло сюда в ночь на первое апреля? Убийство всё меньше и меньше походило на случайное стечение обстоятельств.

Клара оставила дракмобиль на небольшой парковке около подъезда. В этом тихом людском месте он смотрелся хищной чёрной птицей, нахохлившейся и чужеродной. Всё-таки миры людей и магиков так и не слились, остались друг другу чуждыми, если не сказать враждебными.

Кстати, дракмобилями машины лирян прозвали сначала люди из-за шильдиков в виде дракона. Так что, может, не такой уж и широкой была пропасть между жителями двух миров? Ведь шильдики эти были выбраны лирянами не просто так, а в память об умных и гордых зверях, которые вымерли в Лире задолго до Перехода.

Клара участливо похлопала машину по капоту, словно просила потерпеть, наклонила голову и пошла к подъезду. Её окружила застойная вонь старых людских жилищ, которую она с трудом переносила. Это была смесь запахов: сигарет, еды, грязных носков, кошек…

И что-то ещё. Еле уловимое, где-то на границе восприятия, какой-то тонкий, почти утраченный след. Почти память о нём. Этот шлейф удачно мимикрировал под окружающее амбре, слился с ним и дополнил. Но был ли он важен, Клара не знала. Запах был незнаком ей, и определить кому или чему он принадлежал не получилось. В мире магиков никто так не пах, а в мире людей было полно всего того, что и нюхать-то Клара не имела никакого желания.

Лифта здесь не было, но идти далеко не пришлось. Мисс Гролли жила на первом этаже. Может, этим и обусловлено её убийство? Она просто первая попалась под руку?

Печать на двери была благополучно вскрыта. Кларина не сильно удивилась. Квартира съёмная. Наверняка хозяева отчаялись добиться официального разрешения пользоваться жильём, а так как дело заглохло и было благополучно забыто обеими сторонами, то они решились нарушить запрет на свой страх и риск. Впрочем, Клара не собиралась их за это наказывать.

Она вошла. В квартире было довольно темно. Первый этаж, зелёный двор…

Шаги Клары казались такими гулкими в этой застывшей тишине. Но стоило им остановиться и утихнуть, как с кухни послышалось тоскливое: как, кап. Кап-кап.