Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Убийство в Оптиной пустыни
Шрифт:

– На теле, – вырвалось у москвича.

– Я сейчас на-ка-жу… – снова пробасила Грищенко.

В это время опер уталкивал в УАЗ к сидящим на заднем сиденье мужичкам длинноволосого бородача в бушлате, мохнатой шапке и кирзачах.

Тот отмахивался, упирался. Втолкнув бородача, оперок приставил к дверце милиционера:

– Не спускать глаз…

Оптинский лес

А

сержант с собачкой проследовал за Мортыновым по дорожке к скитским воротам. Вот Мортынов остановился, поднес к носу пса лацкан шинели.

– Нюхай, Марк… – скомандовал сержант-кинолог и потом наклонил голову собаки к земле: – Искать!.. Искать…

Ищейка покружила по песку, принюхиваясь к чему-то, пошла вдоль забора, поворотилась, завиляла в обратную сторону.

Кинолог вышагивал за ней, поправляя свисающую сбоку кобуру с пистолетом:

– Марк, след… След!..

Собачка пробежала вдоль келий, выскользнула сквозь дыру в монастырском заборе, кинолог прошмыгнул за ней, свернула на грунтовку в лес.

Сержант вытащил из кобуры пистолет и, держа перед собой, побежал за овчаркой: вдруг напорется на преступника?

Прокурор-криминалист Грищенко достала из чемоданчика фотоаппарат, сделала несколько панорамных снимков звонницы, закинула фотоаппарат за спину. Отмахнула рукой от себя москвича: «Брысь», который отскочил в сторону… Грищенко перебросила ногу с сапожком через изгородку, вовсе не думая о том, что порвет юбку.

«Надо ж, ловко».

Присела около тела инока.

Записывала:

– «…одеты: ряса черного цвета… под рясой шарф… свитер темно-серого цвета… подрясник… – Вытащила из кармана плаща белые перчатки, натянула на руки, одной рукой полезла в глубокий карман рясы: – …в правом кармане подрясника… болоньевая сумка… под подрясником… вязаная кофта».

Инок Ферапонт. 18 апреля 1993 года

Собравшиеся вокруг звонницы паломники и послушники сторонились, утирали глаза от слез, а тех, кто хотел посмотреть ближе, отгоняли милиционеры:

– Расходись… Неможно…

Грищенко продолжала:

– «Брюки зеленого цвета с кожаным ремнем, кальсоны, трусы… На ногах обуты кирзовые сапоги…» – склонялась, рассматривала, что-то вымеряла пальцами, потом достала из чемоданчика раскладную линейку, мерила, записывала: – «На правой поле рясы на уровне живота имеется поперечное повреждение ткани… длиной примерно 4,5 см… на свитере примерно 6 см… Ткань в области повреждений пропитана кровью».

«Зарезали…» – терпеливо сносили неожиданное «послушание» понятые.

– «На подряснике… повреждение… на кофте… нательной рубашке…»

Оголила живот инока.

– А нас можно заменить? – вдруг спросил абхазец, глянув на людей вокруг.

– Какой неугомонный! Что, не знаешь, что коней на переправе не меняют? – едко произнесла Грищенко. – У меня каждый день мертвяки…

– А это не мертвяк! – вырвалось у москвича.

– Так, ребяты-демократы. – Распрямилась. – Вы что, хотите к этим злодеям?.. – Посмотрела затяжным взглядом на УАЗ.

В этот момент к машине подбежала собака и, забросив передние лапы на подножку, сунула нос в открытую дверцу к кирзачам бородача и сильно загавкала.

Бородач отдернул сапоги от ищейки.

Кинолог

оттащил пса.

Оперок залез в УАЗ и мигом защелкнул на руках бородача наручники.

– Ладно-ладно, – спохватился абхаз, предчувствуя недоброе.

И одернул москвича за руку.

Прокурор-криминалист с улыбкой произнесла:

– Первый кандидат в убивцы есть… Что, продолжаем?

– Продолжаем, – кивнули разом понятые.

Грищенко записывала:

– «…повреждения на теле в области живота сразу же выше пупка… рана… около 6 см… в ране… петли кишечника…»

Пробовала открыть иноку рот, нажимала на светло-фиолетовые пятна на коже, потом перевернула его тело.

«Сильная баба».

На досках выделилось большое бурое пятно.

– «…на задней поверхности трупа в левой поясничной области рана… примерно 5 см…» – говорила то громко, то себе под нос Грищенко.

«Сквозное».

Москвич читал молитву.

Абхазец заторможенно смотрел на секундную стрелку часов на руке инока: она еще двигалась.

Следователь Мортынов вернулся и повесил шинель на кол ограды.

Подошел к коллеге:

– Здесь лежал инок Трофим… – показал на настил с пятнами. – Его унесли…

Пятна бурого цвета на звоннице, где лежал инок Трофим

Фуражка на штакетнике

Прокурор-криминалист продолжала:

– Ясненько… «На юго-западной части площадки звонницы на деревянном полу бурое пятно…».

«Много пятен».

– А вот вещдок! – Грищенко сняла со штакетника кепку: – «На заборе звонницы… висит кепка коричневого цвета из вельвета без козырька».

Покрутила.

– Изымаем… – произнесла и, словно примеряя кепку к понятым, посмотрела на непокрытые головы москвича и абхазца: – Может, из вас кто обронил…

Понятые побелели.

Протянула кепку следователю:

– Пусть по ней поработает собачка…

– Слухаю, – отрапортовал Мортынов.

3. Осмотр продолжается

– Фу, – прокурор-криминалист вытерла рукавом пот с лица.

– Может, передохнем? – спросил москвич.

– Покой нам снится только на том свете… – отрезала Грищенко.

– Вон шинель, – Мортынов показал на солдатскую одежду на столбе ограды.

– Мой друг, вы всегда вперед батьки в пекло…

– Зато бобик забит.

– Знаю-знаю, видела… Не забудь мой сундучок, дружище, – бросила важняку.

Отказать представительнице прекрасной половины человечества, хоть и Железной Ларисе, Мортынов никак не мог. Покорно взял кепку и чемоданчик и теперь в одной руке держал чемодан, а в другой – портфель и головной убор.

Прошли к ограде.

Грищенко продолжала записывать:

– «К востоку от храма находится… огороженный забором в виде вертикальных столбов… Внутри ограды… деревянный крест. На колу ограды… висит солдатская шинель без знаков различий». – Она сняла шинель и, пристально глядя на москвича, спросила:

Поделиться с друзьями: