Убийство в старом доме

Я поблагодарила ее за усердие, решив, что ради меня она презрела то, что, возможно, кажется ей роскошью: свободное время.

— Ах нет, я люблю шить, — возразила Ньюджент.

Я села на бархатную табуретку, на которой мне уже приходилось сидеть и выслушивать планы тети Парри на мой счет, и как бы вскользь заметила:

— Уилкинс говорила, что миссис Парри раздала платья мисс Хексем прислуге.

На лицо Ньюджент набежала тень. Внутри ее шла борьба, которая отразилась на ее лице. Ей не хотелось осуждать хозяйку, но честность не позволяла промолчать. Мне стало жаль, что я невольно подвергла ее такому испытанию, но уничтожение гардероба Маделин беспокоило меня с того самого времени, как я об этом услышала.

— По-моему, миссис Парри поступила неправильно! — выпалила Ньюджент. — Никому бы в этом не призналась, кроме вас, мисс Мартин. Мне тогда казалось, что мисс Хексем передумает и пришлет за своими платьями. Я не ожидала, что она вернется, ведь хозяйка сказала, что она сбежала с мужчиной. — Ньюджент неодобрительно поцокала языком. — Ну кто бы мог подумать? Казалась такой приличной молодой леди. Но я понимала, что ей тяжело будет взглянуть хозяйке в глаза после того, как она так ее подвела. Я, правда, думала, что она пришлет письмо, в котором скажет, как она хочет распорядиться своими вещами.

— По-моему, в ее письме как раз что-то и было насчет вещей — в том самом, в котором она сообщила миссис Парри о своем бегстве, — заметила я.

Ньюджент покачала головой:

— Возможно, так оно и было. Да только… неправильно все получилось.

— Почему? — осторожно осведомилась я.

Ньюджент слегка смутилась.

— Я отвечу вам откровенно, только вы, пожалуйста, не обижайтесь. У мисс Хексем был не такой уж богатый гардероб — совсем как у вас, мисс. Правда, все ее вещи были хорошего качества, и она чинила и штопала их очень аккуратно. Но у нее в жизни не было лишних денег на всякие пустяки. Такое заметно сразу. Да ведь и то сказать, у многих нет лишних денег. Так вот… — Ньюджент глубоко вздохнула и продолжала: — Если у девицы полно платьев и есть деньги, чтобы купить себе новые наряды, если захочется, она еще может бросить все старое и не прислать за ним, но девица вроде мисс Хексем ни за что бы так не поступила, вот как я считаю!

Наблюдение было метким и полностью соответствовало тем мыслям, которые беспокоили меня.

— Может быть, джентльмен, с которым она бежала, обещал купить ей все новое? — предположила я.

— Да ведь есть же и у нее гордость, — тихо возразила Ньюджент. — Ни одна девица не убежит с возлюбленным, не прихватив с собой ничего, даже чулок или нижнего белья, чтобы пришлось с самого начала все до последней мелочи просить у жениха! Все понимают, как это неприлично! — Ньюджент кивнула и плотно сжала губы.

Я поняла, что больше говорить на неприятную тему она не намерена. Но она сказала достаточно.

Маделин, возможно, и сама написала письмо бывшей хозяйке, но под чужую диктовку. Вернуться за своими вещами она не могла; адрес, по которому их можно было прислать, ей сообщить не разрешили. Тот, кто стоял у нее за спиной и, фигурально выражаясь, водил ее пером, несомненно, считал себя умнее всех. Он продумал все до мелочей — вплоть до того, как поступить с пожитками несчастной девушки. Но он выдал себя и свои ужасные намерения. Маделин написала, что ее платья ей больше не понадобятся. На то была лишь одна причина. Вскоре ей предстояло умереть.

Бен Росс

Едва я вернулся в Скотленд-Ярд, меня вызвали в кабинет суперинтендента Данна. К сожалению, разговор у нас вышел не слишком приятный.

— Мне сказали, что сегодня утром вы упустили ценного свидетеля! — начал он в своей обычной отрывистой манере.

— Да, десятника Адамса, — ответил я. — Он пропал. По-моему, с ним случилось что-то нехорошее. Надеюсь, я ошибаюсь, но на всякий случай я уже послал его приметы в речную полицию.

— Вот так, значит? — Данн поскреб свою жесткую шевелюру.

— Да, сэр. Хотя я не обнаружил никаких доказательств того, что он не собирается вернуться, по-моему, это маловероятно. С чего вдруг ему сейчас исчезать? Побывав у него на квартире, я еще раз съездил в бывший Агартаун, надеясь, что десятник все же вышел на работу, но мне в очередной раз не повезло. На обратном пути я решил прогуляться долгой дорогой, через Оксфорд-стрит, чтобы разобраться в своих мыслях и обдумать следующие шаги. Случайно я встретил там мисс Мартин.

— Вот как, в самом деле? — хотя тон суперинтендента Данна отличался от тона доктора Тиббета, я понимал, что в его голове зародились те же подозрения.

— Уверяю вас, сэр, наша встреча была совершенно случайной.

— Инспектор, я не сомневаюсь в ваших словах. Что же интересного сообщила вам мисс Мартин?

— Что наш друг мистер Флетчер уже успел побывать на Дорсет-сквер в гостях у миссис Парри.

— Чтоб ему провалиться! — проворчал Данн. — Что его туда принесло?

— Оказывается, миссис Парри — пайщица в железнодорожной компании, которая строит новый вокзал. По мнению мисс Мартин, хотя миссис Парри и сокрушается о несчастной участи мисс Хексем, ей больше всего хочется, чтобы наше следствие как можно скорее прекратилось. Ее беспокоит ненужная огласка. И она не столько печется о том, чтобы правосудие восторжествовало, сколько боится судебного процесса по делу об убийстве, который привлечет к ней еще большее внимание. Железнодорожное начальство боится того же самого. Флетчер почти наверняка приехал к миссис Парри, чтобы заручиться ее поддержкой. Думаю, скоро эта дама сама о себе заявит. Вероятно, она также попытается заручиться поддержкой мисс Мартин, потому что Лиззи, то есть мисс Мартин…

Кустистые брови Данна тревожно зашевелились.

— Мисс Мартин пришлось рассказать ей о том, что покойный доктор Мартин был моим благодетелем. Ну а миссис Парри наверняка решила, что прошлое дает дочери доктора Мартина какую-то власть надо мной. Иными словами, превращает меня в ее должника.

— Как бы мне хотелось доказать обратное! — проворчал Данн. — Хотя и мне тоже кажется, что мисс Мартин обладает над вами какой-то властью!

Я почувствовал, что краснею, и не смог найти ответа.

К счастью, Данн не стал продолжать.

— Больше она ничего вам не сообщала?

— Нас прервали, сэр. К нам подошел пожилой джентльмен по имени доктор Тиббет. Он добрый друг миссис Парри и частый гость в ее доме. Любопытно было бы побольше разузнать о нем. Не знаю, получил ли он докторскую степень по медицине или по духовной линии, а может, он доктор философии. Если бы мне позволили угадывать, я бы поставил фунт против пенни, что он школьный учитель — или был им. На вид ему лет шестьдесят, не меньше.

— Я наведу о нем справки, — пообещал Данн, записывая фамилию на листе бумаги. — А вы тем временем продолжайте искать десятника Адамса.

Я покинул кабинет начальника без особого сожаления. Данн прав, Лиззи действительно обладает надо мной властью. Я не забывал о ней с нашей первой детской встречи. Для меня, мальчишки из шахтерского поселка, привыкшего к компании худосочных, задиристых, чумазых друзей, окружавших меня, дочка доктора показалась существом из иного мира.

Вложив свой талисман в ее мягкую ручку с чистыми ногтями, я стал молиться, чтобы она не забыла меня. Правда, я не был уверен, что Господь прислушивается к молитвам шахтерских детей. Видимо, Господь все же услышал мою молитву, потому что Лиззи меня запомнила, что до сих нор кажется мне чудом.