Убийство в теологическом колледже

– Да, если несложно, – согласился Дэлглиш, решив, что так он наладит контакт.

– Какие сложности. У меня пакетики, я не завариваю. Молоко, сахар?

– С молоком.

Через несколько минут он поставил на стол две тяжелые кружки. Чай оказался крепким и очень горячим. Никто из них не решался первым поднести чашку ко рту.

Дэлглишу нередко попадались на допросе типы, у которых почти на лбу было написано, что они виноваты. Но вот в чем конкретно заключалась вина? Нелепо было подумать, что этот робкий мальчик – положим, слегка постарше, чем мальчик, – способен убить живое существо. Даже его свиньям перерезали горло в продезинфицированном и строго определенном месте – на сертифицированной скотобойне.

Сертису хватило бы физических сил для схватки. Под короткими рукавами клетчатой рубашки мускулы на руках выступали словно веревки, а грубые руки настолько не соответствовали по размеру пропорциям тела, что казалось, будто их пришили. Лицо с тонкими чертами обветрилось и слегка загорело, а под расстегнутыми пуговицами рубашки из грубого хлопка можно было заметить полоску белой и нежной, как у ребенка, кожи.

Подняв кружку, Дэлглиш поинтересовался:

– Вы и раньше держали свиней или только с тех пор, как получили здесь работу? То есть четыре года?

– Как приехал сюда. Мне всегда нравились свиньи. Когда я получил эту работу, отец Себастьян разрешил завести полдюжины, если они не будут слишком шуметь и вонять. Но это очень чистоплотные животные. Люди сильно ошибаются, они не воняют.

– И вы соорудили свинарник самостоятельно? Удивлен, что он из дерева. Я считал, что свиньи могут разрушить почти все.

– Это да, это они могут. Но дерево только снаружи. Отец Себастьян настоял. Он терпеть не может бетон. А внутри я выложил все шлакобетонными блоками.

Сертис подождал, пока Дэлглиш не сделает первый глоток, и лишь потом поднял свою чашку. Коммандер удивился, насколько вкусным оказался чай.

– Я почти ничего не знаю про свиней. Мне говорили, что они очень умные и общительные.

Сертис заметно расслабился.

– Да, есть такое. Одни из самых умных животных. Они мне нравятся.

– Повезло же колледжу Святого Ансельма. Получают бекон, от которого не разит химикатами и из которого не сочится неаппетитная вонючая жидкость. И свежую свинину.

– По правде, я держу их не для колледжа. Скорее, так сказать, для компании. Конечно, в итоге приходится их убивать, и это настоящая проблема. В Евросоюзе так много норм по поводу скотобоен, всегда необходимо присутствие ветеринара, поэтому люди не хотят возиться с несколькими животными. Перевезти их тоже сложно. Тут недалеко от Блитбурга живет фермер, мистер Харрисон, он и помогает. Мы вместе посылаем свиней на скотобойню. И он всегда заготавливает немного свинины для себя лично, поэтому я могу время от времени поставлять отцам приличное мясо. Свинину они почти не едят, зато от бекона не отказываются. Отец Себастьян постоянно норовит заплатить, но я считаю, что это должно быть бесплатно.

Не в первый раз Дэлглиш призадумался над способностью человека искренне любить животных, активно заботиться об их благополучии, преданно служить их нуждам и так просто примиряться с их забоем.

– Вы знали Рональда Тривза? – приступил он к делу, ради которого пришел. – В смысле знали его лично?

– Не особо. Я знал, что он студент, видел в колледже, но, если честно, мы даже не разговаривали. По-моему, он был какой-то нелюдимый. Ну, то есть, когда я его здесь встречал, обычно он был сам по себе.

– Что случилось в тот день, когда он погиб? Вы находились дома?

– Да, мы с сестрой были в колледже. Все случилось на выходных, она как раз ко мне приезжала. В ту субботу мы не видели Рональда. К нам заходил мистер Пилбим, спрашивал, не заглядывал ли Тривз. Мы сказали, что нет. И больше ничего не слышали, пока где-то около пяти я не вышел, чтобы подмести опавшие листья в галереях, во дворе и помыть полы. Днем раньше шел дождь, и в галереях стало грязновато. Обычно я подметаю и поливаю их из шланга после того, как закончатся службы. Но в тот раз отец Себастьян попросил меня помыть полы перед вечерней. Тем и занимался, когда мистер Пилбим сказал, что нашли тело Рональда Тривза. А позже, еще до вечерни, нас собрал в библиотеке отец Себастьян и сообщил, что случилось.

– Должно быть, это известие всех сильно потрясло.

Сертис разглядывал сплетенные пальцы рук, лежавшие на столе. Внезапно он рывком убрал их со стола, словно нашкодивший ребенок, и съежился.

– Да. Потрясло, – приглушенно сказал он. – Так и было.

– Похоже, вы единственный здесь занимаетесь огородом. Выращиваете для себя или для колледжа?

– По большей части для себя, ну и для тех, кому надо. Для колледжа моего урожая недостаточно, особенно когда все студенты в сборе. Наверное, можно было бы разбить огород побольше, но и времени он будет отнимать много. Здесь неплохая почва, учитывая, что море близко. Вот сестра берет с собой в Лондон овощи, когда приезжает, и миссис Беттертон их любит. Она готовит себе и отцу Джону. Еще миссис Пилбим берет для себя и мистера Пилбима.

– Миссис Манро оставила дневник, – начал Дэлглиш. – Она упомянула, что вы любезно принесли ей немного лука. Это было одиннадцатого октября, за день до ее смерти. Верно?

– Да, думаю, да, – после небольшой паузы сказал Сертис. – Наверное, так и было. Не помню.

– Это ведь было не так давно. Прошла всего лишь неделя, – мягко продолжал Дэлглиш. – Вы уверены, что не помните?

– Теперь припоминаю. Тем вечером я сорвал лук. Миссис Манро говорила, что любит есть лук с сырным соусом на ужин. И я понес несколько перьев в коттедж Святого Матфея.

– И что дальше?

– Ничего. – Он поднял голову в искреннем недоумении. – А что дальше? Она просто сказала спасибо и взяла лук.

– Вы не заходили в коттедж?

– Нет. Она не предлагала, а мне и не надо. Понимаете, приехала Карен, и я хотел поскорее вернуться домой. На той неделе она осталась до утра вторника. Я вообще зашел так, на всякий случай. Думал, что миссис Манро у миссис Пилбим. Если бы ее не оказалось дома, я оставил бы лук у двери.

– Но она оказалась дома. Вы уверены, что ничего не говорили, ничего не происходило? Вы просто передали ей лук и все?

– Я просто отдал ей лук и ушел, – кивнул он.

И тут Дэлглиш услышал, что подъезжает автомобиль. Должно быть, этот звук достиг одновременно и ушей Сертиса.

– Карен, моя сестра. Она приезжает на выходные, – сказал он, отодвинув стул с явным облегчением.

Машина остановилась, и Сертис поспешил на улицу. Дэлглиш, почувствовав его страстное желание поговорить с сестрой наедине – наверное, предупредить о присутствии полицейского, – тихо последовал за ним и остановился в дверях. Женщина уже вышла из автомобиля, и они с братом стояли рядом, разглядывая Дэлглиша. Она молча развернулась, вытащила из машины сначала огромный рюкзак, затем кучу полиэтиленовых пакетов и захлопнула дверь. Нагруженные разнообразными тюками, молодые люди пошли по тропинке.