Ублюдок Баннермен

Руди совершенно растерялся. Дядя сделался похож на тень, и в его груди что-то подозрительно заклокотало.

— А как же я, Кэт? — спросила Анита.

— Ты же собираешься стать миссис Колби, дорогая, так что к тебе это не будет относиться.

— А ты не думал, что он после этого не возьмет меня?

— Откуда мне знать?

— Может, и не откажется. Он всегда помогал мне, но...

— Что «но»?

Анита посмотрела на отца, молча спрашивая разрешения ответить, и наконец решилась.

— Он и так уже пытался утрясти все с этими двоими... Он и угрожал, и пытался по-хорошему, но пока ничего не добился. Они... Им нужны большие деньги.

— Сколько?

Тут Руди не выдержал и визгливо закричал:

— Анита! Уж не хочешь ли ты...

— Заткнись, Руди, — приказал я.

Он послушался.

— Давай дальше, Анита.

— Они хотят... они хотят миллион.

Я присвистнул.

— Так, так... И это, конечно, пробьет огромную дыру в семейном бюджете Баннерменов. Ну и что вы собираетесь делать?

Вместо ответа они молча переглянулись. Я усмехнулся. Наконец дядя сказал:

— Мы отлично понимаем, что... во всяком случае... одним словом, тебя это не касается...

— А в итоге получится, — я посмотрел прямо ему в глаза, — в итоге получится, что Руди соскользнет с крючка, и полицию заинтересует Сандерс. Он уже сидел и у него были причины убить Мелонена. И алиби у него нет, и когда ему сказали про убийство, он реагировал весьма своеобразно. Орудие же убийства, судя по всему, так и не нашли. А суд считает эту историю из ряда вон выходящей и наверняка присудит парню электрический стул. Как же тогда будут чувствовать себя Баннермены, зная, что один из них виновен в смерти двух человек и живет себе среди них?

Руди стало совсем плохо. Он громко застонал, схватился за живот и выскочил из библиотеки.

— Зачем ты это все говоришь... — начал было Майлс, но замолчал.

Я выпрямился и осмотрел присутствующих.

— Сам не знаю... Но я уверен, что над вашими головами висит топор. Вы всегда издевались надо мной, а я был тогда слишком маленьким и беспомощным, чтобы постоять за себя. Так что теперь можете рассчитывать на кое-какие шуточки и от меня.

— О, Кэт... — глаза Аниты наполнились слезами. Она поочередно оглядела родственников. — Не надо мстить, Кэт... пожалуйста... Они... так ничтожны... что недостойны... мести...

— Не беспокойся, дорогая. Может быть, у меня получится как-то повлиять на их характеры. Может, Руди поймет, что надо быть честным до конца и сам выйдет из этого дела.

Но при взгляде на вернувшегося Руди я понял, что он расценил мои слова как злую шутку. Руди ни в чем не собирался исповедоваться. У меня на языке вертелось еще кое-что приятное для их уха, но мне помешал Вэнс Колби. Он вошел в библиотеку как хозяин. Мгновенно оценив ситуацию, он повернулся к Аните и укоризненно спросил:

— Вы что, рассказали ему?..

Анита выпустила мою руку.

— Он узнал без нашей помощи.

Тогда Вэнс обратился ко мне:

— Могу ли я спросить, почему вас так заинтересовала эта история?

— Если вы желаете нарваться на зуботычину, милейший, то лучшего вопроса вам не придумать.

Жесткая улыбка и странный блеск его глаз придавали сцене довольно пикантный вид. Само собой разумеется, он сразу пошел на меня, совершенно не скрывая намерений.

— Значит, лучшего вопроса я придумать не мог?

Я не стал отвечать и ждать, пока он начнет действовать. Я просто хорошенько двинул его в зубы, да так, что поранил кулак. Вэнс отлетел к кушетке. Вероятно, он относился к числу тех, кто слишком много часов проводит в спортзале и успел забыть про прямой добротный удар по морде. Таких людей я встречал, и не так уж редко.

— Имейте в виду: в следующий раз я вас пристрелю, мистер Колби.

Я откинул полу пиджака, чтобы показать ему, что висит у меня под мышкой. Он ничего не ответил. Прижав руку к разбитому лицу, он пытался подняться.

— Может быть, ты поможешь ему, Анита?

— Нет! — решительно ответила она. — Я знаю, что он собирался сделать. И раньше было видно, на что он способен, так что, я думаю, ему такой урок на пользу. А встанет он и сам.

Я наклонился и по-рыцарски поцеловал ее в лоб.

— Спасибо, Анита.

Потом взял ее под руку и вместе с ней вышел из библиотеки. У входа я сказал:

— Было бы лучше просто припугнуть их, чем наводить такой беспорядок, но как бы там ни было, а ты не должна быть втянута в историю с убийством. Дело Мелонена еще далеко не закрыто, и срока давности не будет. Но есть тут что-то неясное, и я выясню, что именно. Кроме того, мне нужна твоя помощь.

— Чем помочь, Кэт?

— Рассказывай мне обо всем, что они будут делать. Ну так как, договорились?

— Договорились, дорогой... — она испугалась нечаянного слова, но потом мило улыбнулась. Протянув руки, она приложила ладони к моим щекам. — Я верю тебе...

— И все будет хорошо, дорогая, уверяю тебя.

Я поцеловал ее в губы и кончик носа, но этого оказалось недостаточно. На какое-то мгновение Анита снова очутилась в моих объятиях, и для нас не существовало больше ничего и никого. Я понимал, что причиняю ей боль, и потому почти сразу разжал руки, чувствуя, как неистово колотятся наши сердца.

— Я хочу тебя... прямо сейчас... здесь... Мы созданы друг для друга... — прошептал я.

— Да... созданы... но этого никогда не будет... хотя и мне этого хочется... нельзя...

Я отстранился от нее и пошел к машине, оставив ее на пороге. Еще долго я чувствовал горький осадок.

В отеле я сказал дежурному, что поживу тут еще некоторое время, оплатил счет и закрылся в номере. Заперев дверь на двойной засов, я сунул револьвер под подушку, принял душ и лег на кровать, включив предварительно радио, по которому передавали концерт классической музыки.

Гейдж и Матто... Они приехали в город вместе с «кассиром», который привез сто тысяч долларов. Операция была довольно важной, раз в ней участвовал сам Матто. Счастливый случай сделал эту парочку свидетелями убийства, и это обещало им сумму в десять раз больше. Но только если шантаж будет успешным.

Когда по радио начали передавать последние известия, я прислушался и первое, что услышал, было сообщение: Джой Сандерс, основной подозреваемый в убийстве Чака Мелонена, обнаружен в штате Вашингтон и уже предприняты необходимые меры к тому, чтобы власти штата выдали его.