Участковая для нечисти
Шрифт:
Причина возникновения этого «восхитительного» украшения лежала в тех годах, о которых Лида ничего не помнила.
Повторяющийся сон, навязчивое ощущение того, что это все знакомо… Лида не хотела в это верить, но вполне возможно, что сон был не простым кошмаром, а имел под собой реальную основу из детства. Вполне возможно, что очень давно, в то время как она сама была подростком, на нее действительно напал кто-то костяной и зубастый.
– Самой-то не смешно?
– поинтересовалась с улыбкой девушка у собственного отражения.
– Мне вот смешно, ведь так до чего угодно додуматься можно.
Действительно, можно было додуматься до многого. И пока участковая
По губам Лиды пробежала коварная усмешка. Мельник смотрелся бы в ее рядах очень представительно. А подобное мероприятие позволило бы ему быстрее найти общий язык с деревенскими. Иногда самое короткое расстояние между двумя точками - это прямая. И если Мельник в очередной раз сбежит от участковой Малых Лук, то Лида знала человека, который сможет быстро до него добраться! Ну и что, что злоупотребление служебным положением? Он столько нервов Лиде потрепал, что она ощущала себя обязанной возместить этот «должок»!
Засмеявшись, девушка поправила китель и отправилась на кухню - пить кофе. Выспаться в особо оригинальных условиях не получилось.
А еще, посмотрев на себя перед выходом, Лида схватилась за косметику. Одежда, умывание и кофе положение не спасли. В зеркале по-прежнему отображалась утопленница…
…Марь Иванна поджидала соседку-участковую на лавочке у крыльца. В руках у бойкой старушки была плетеная корзинка. А ее дом был окружен новым ровненьким забором.
– Лидия свет Степановна!
– Марь Иванна, - испугалась Лида, торопливо подходя к скамейке, - случилось что-то?
– Нет, я тебе пирожков напекла, с малиной, как ты и любишь.
– Марь Иванна!
– И не говори мне, что ты тогда пошутила. Знаю я тебя, шутницу. Ты мои пирожки с детства любишь, еще когда пацанкой востроглазой была.
Лида засмеялась, села рядом с соседкой на скамью.
– Марья Ивановна, ну совсем не нужно было утруждаться! Я могла бы и сама сделать.
– Сделать, когда тебе! Ты, Лидочка, на работе уже живешь! Не пора ли тебе немного для себя пожить? Замуж выйти, ребеночка родить.
– Так Лешка сидит же в своей части, как сыч, и не возвращается. Написал тут на днях, что им скорее всего контракт продлят. Так что…
– Лидочка, да чем плохи наши местные мальчики? Чем мой внук-оболтус тебя так покорил?
– Кто его знает, Марь Иванна, а я его до сих пор люблю. Вот и не вижу вокруг никого другого.
– А… - старушка кивнула и замолчала.
Лида покосилась на забор, куда Марь Иванна уже несколько раз бросала быстрые взгляды, и улыбнулась.
– И хотя наши местные мальчики хорошие, - взять хотя бы Романа, что вам забор делал, но сердцу же не прикажешь! А наши мальчики себе более подходящих подруг найдут, чем древняя рассыпающаяся на глазах участковая!
Наклонившись к старушке, Лида доверительно шепнула:
– Так пойдет?
И не дожидаясь ответа от по-девичьи захихикавшей старушки, громко сказала:
– Пойдемте, Марь Иванна, чай пить!
Лавочка опустела. В распахнутое окно кабинета было хорошо видно, как суетится участковая с чайником.
За забором соседки, прислонившись головой к забору, сидел Ромка. И на глазах парнишки были горькие непролитые слезы разочарования и обиды.
Она все поняла, не врала, любила другого. Но почему же так больно-то?!
И
полетели дни. Листочки с календаря падали с пометками в ящик стола, приклеивались к делам и папкам. Лида встречалась с друзьями, знакомыми и незнакомыми, готовя большую мистификацию имени водяного.На страхи не оставалось времени. На кошмары - сил. Доходя до дома, она падала на кровать и засыпала без всяких сновидений. Трехдневный турнир неотвратимо приближался.
И, наконец, наступила пятница. С утра начали прибывать гости из окрестных городов, родственники деревенских. Представители российского автопрома соседствовали с мощными американцами, юркими японцами и элегантными европейцами. Простые удочки, чуть ли не самодельные у деревенских мальчишек, встречались так же часто, как и элитные рыболовные снасти. Открытие турнира было назначено на восемь часов. Первый день назывался днем глупых споров. Столик судий стоял на краю пирса. К нему подходил любой желающий и громко заявлял через рупор:
«А спорим, что!»
После этого могло следовать все, что угодно. В обиде никто не оставался. Обычно эти спорные выкрики использовались для концертной программы.
В прошлом, например, было такое.
Невысокий мужчина, пьяно пошатываясь, подошел к краю пирса и прокричал:
– А спорим, что я вытащу русалку?
И вытащил сетями красивую деревенскую пышногрудую девушку в соответствующем макияже и гриме. Доказывала она свою рыбью природу чудесным голосом.
В другой раз из воды вытащили «золотую рыбку», исполняющую желания. В этом году в качестве концертной программы планировали адаптацию Пушкина про Лукоморье. Читать басню собирался кот-ученый. Старый чудесный библиотекарь Котофей Тимофеевич.
– В некотором царстве, в некотором государстве, на берегу Хмарного озера в котором стынет темная вода, есть два села.
И покатило…
Лида, бегая по территории, никак не могла выбрать время и подойти к судьям. Уже желающие успели на спор таскать сапоги из воды, тину, яблоки, искать крючки в одежде подставного человека, ловить в озере пираний и акул, искать в нем русалку и так далее, и так далее.
– Все, - девушка убрала со лба влажные волосы, - у меня перекур.
Геннадий Аксенович, сидящий с удочкой на берегу, взглянул на остановившуюся рядом подчиненную с добродушной усмешкой:
– Передохни, Лидок, передохни.
– А вот и передохну!
Не снимая рабочего кителя, девушка двинулась к рупору:
– А спорим, - крикнула она, - что я за три минуты поймаю трех щук! Каждая будет не меньше весом, чем три килограмма. И наживку использовать я не буду, только стишок смешной прочитаю!
По берегам прокатилась волна хохота. Для Лиды Димка вынес стул, рыболовные снасти. Установив предмет мебели на пирсе поустойчивее, Лида забралась на него с ногами. Смущенная донельзя отступать она все же не собиралась, набрала в грудь воздуха и задорно прокричала:
– Хозяин речной, поиграй со мной,
На мои крючки рыбку подведи!
Как только слова отзвучали, Лида предъявила судьям пустой крючок и забросила удочку. Судья перевернул первые минутные песочные часы.
Песок не успел отсыпаться даже на середину, а девушка подсекла и вытащила из озера рыбу.
– Щука!
– ахнул кто-то, а удочка полетела обратно. Вторую рыбину Лида подсекла еще быстрее. А вот третья ловиться не хотела.
Под конец, когда в третьих часах почти не осталось песка и заинтересовались даже те, кто решил, что номер постановочный, зрители начали вести обратный отсчет.